Благо нагреть сауну было делом одного часа.
Сауна сделала свое дело и через пару часов я трезв и бодр на сколько это вообще возможно.
Решаю остаться на ночь тут. Уже утром в первую очередь поеду в контору и спрошу у них как они допустили такую утечку. Работать дальше мне точно нельзя, так что кажется скоро я остнусь без работы. Бизнесом я занимался больше для отвода глаз, но за столько лет уже привык, так что займусь им вплотную. выбора все равно нет.
Не то чтобы я жаждал остаться в конторе после такого коляска, узнал один, значит могут и остальные. А жить мне еще хотелось, и довольно долго если получится. Я не Бэтмен, рисковать всем не стану из за Родины или одного или нескольких бандитов. Благородно конечно пытаться оставить родину без самых влиятельных бандитов, но кто нибудь другой встанет на мое место и сделает мою работу в конце концов.
Последним делом будет узнать имя заказчика кренделька. А это я смогу сделать и без конторы, связи то никуда не денутся.
— Дядь может ты еще останешься? — за ужином спросила Маша.
Как только Маруся приехала, она не отходила от меня. Мы успели за вечер очень много дел, пристрелили всех мягких игрушек из лука. Съели втихаря кажется все запасы мармелада, и еще какой то сладкой хрени, от которой меня даже подташнивает.
— Нет, но я скоро приеду.
— Тогда привези мне акулу большую, пусть у меня будут все животные.
— Хорошо, — я видел в глазах Алисы негодование по поводу поведения дочери, но со мной можно. У нас уже были споры по этому поводу, хорошо что мой скотский характер знают все. Мне можно баловать единственную племянницу.
Ночью почти не сплю, мозг соскучился по работе. Как я не пытался найти выход, его не было.
Даже если убить его, это не будет гарантией моей жизни, а скорее наоборот.
Еще не было и семи утра когда я тихо уехал к себе. Переоделся и поехал в контору. Возможно до приезда стоило позвонить но я не стал.
В течение небольшого промежутка времени я все решил, ну как решил. Рассказал какие они лохи и уволился. В течении пары дней все упоминание и данные обо мне будут стерты навсегда из всех баз данных. То Есть через несколько дней у меня не будет доступа, и прав даже приезжать сюда. Стану обычным не совсем добропорядочным гражданином нашей страны.
Выхожу из конторы и вдыхаю воздух свободы. Сам над собой смеюсь, от собственных мыслей. Меня рвет на части как мне хочется увидеть кренделька. Сажусь в машину, никуда не еду, просто думаю. Пока я не женат, не помолвлен почему я не могу поехать куда мне хочется.
Смотрю на часы, нет еще и десяти утра. Рановато, поэтому еду домой что то перекусить, да и можно переодеться.
По дороге домой звоню секретарю и выслушав ее, понимаю что еще пару дней они без меня с легкостью протянут.
Время до обеда тянется кажется целую вечность. Но время полдень, так что в простых джинсах и футболке прыгаю в машину и лечу в ее район. Нарушаю кажется все правила которые есть в ПДД.
Ну вот почему в старых районах так мало мест для машины, колесо вокруг ее дома чтобы хоть как то поставить машину. В итоге ставлю ее паскудно даже для меня. Звоню водителю и прошу забрать тачку, ключи оставляю над колесом. Вряд Ли кто то подумает что ключи могут быть спрятаны так близко.
Нажимаю на несколько цифр на домофоне и привалившись жду ответа.
— Кто там? — не могу скрыть улыбку от того что она дома, мне кажется или голос ее как то сонный.
— Открывай, — говорю бодренько и очень.
Она молчит в ответ явно не ждала меня. Слышу щелчок и тяну железную дверь подъезда на себя. Не жду лифта, поднимаюсь по лестнице, всего то на пятый этаж.
Света ждет меня у двери явно не в таком радушном настроении как я.
— Ну привет, — говорю не нарушая ее личное пространство.
Она спала, на ней простые шорты и майка явно надеты наспех. Не умыта, теплая и заспанная.
— Зачем пришел?
— На тебя посмотреть, такой ответ подойдет?
— Посмотрел? — она была не столь рада меня увидеть, как я ее, — тогда пока.
Она почти закрыла дверь у моего носа. Почти, потому что я успел просунуть носок кроссовка, чтобы не дать ей этого сделать.
Я был удивлен зная ее истинные чувства ко мне, не слепой ведь. Она ревновала меня, смотрела пожирая каждый раз. А сейчас такая будто равнодушная.
— Не так быстро, — нагло открываю двери и прохожу, немного отодвигая своим телом ее.
Пока она смотрит на меня пытаясь испепелить, не спеша снял обуви и прошел как оказалось на кухню. Квартирка такая маленькая, но зато уютная, и ни одного мужика, что не могло меня еще больше обрадовать.
— Я бы выпил кофе, — сказал деловито усаживаясь на стул у окна.
Я застал тот момент когда мой водитель на глазах у местной шпаны вытащил ключи из так себе укрытия и сел за руль. Моя машина как бельно на глазу в этом районе, слишком большая, мощная и дорогая.
— Тебе что тут кофейня? — не сдержанно ведет плечами, нервничает, только почему.
— А чего ты не рада меня видеть? — с улыбкой спрашиваю.
Я не ожидал слез радости от моего визита, но не буду врать ожидал более радушного ответа.
Ничего больше не сказав, но поняв наверное что я просто так не уйду, все же открыла ящик и достала пару кружек.
Кухня наполнилась звуками и ароматом кофе, а я не удержался и начал внимательно рассматривать кренделька.
Она не изменилась, разве что немного похудела, но это никак не портило ее. Все такая же нещадно красивая.
— Я думал может ты хочешь меня поблагодарить? — смотря на кофе спросил.
— Спасибо, — не без сарказма сказала.
Значит не такой у нее и стресс раз может выпускать колючки.
17 Глава
— Мне может в стихах тебя поблагодарить? — не выдерживаю его взгляда, немного нервно спрашиваю.
Все не так плохо как рассказывала Вера, мне не снится по ночам тот кошмар который я пережила. Мне не чудится везде, на улице, что меня сейчас опять украдут. Мне нормально, единственное, что меня беспокоит, это нежелание работать. Мне больше не так нравятся мои булочки и пирожные. Мне не хочется искать что то новое, развиваться как хотелось еще месяц назад. Мне хочется поменять свою работу. Хочется не простых изменений, типа смены прически, а именно поменять жизнь. Перестать быть “булочницей”, и стать кем то другим.
Я уже готовлюсь к тому, чтобы продать свою пекарню, не хочу идти в разрез своих желаний. Пусть у меня не будет пекарни, но будет что-то другое.
Есть пара задумок. Ведь мне так понравилось снимать видео, где мы вместе с очень интересной старушкой пекли булочки. А если мне, почти в тридцатник, стать блогером, кулинарным конечно!? Колесить по стране и искать новые, очень вкусные рецепты, допустим не только выпечки, семейных блюд которые готовят на праздники не один десяток лет!
Эта идея не дает мне спокойно жить, у меня прям чешется все тело, от того, что мне хочется уже начать этим заниматься. Но я не могу оставить пекарню, мне нужно ее продать. И не кому то, а человеку который как я будет любить это дело. Будет развивать этот бизнес, идти на улучшение, а не на спад.
Конечно было бы проще дать это задание Степану, но тогда были бы очень серьезные разговоры не только с ним, но и с его любимой женщиной — моей подругой. А к этому я пока не готова. Не готова говорить про свои планы. Это все у меня в уме, как задумка, как цель или мечта.
— Ты знаешь как можешь меня поблагодарить, — отвлекает мое внимание.
Сильная рука берет чашку и подносит к губам, мягким и очень чувственным, — чтобы нам обоим было хорошо и приятно.
Взгляд его кажется потемнел, в глазах уже нет того азарта.
Против воли дыхание становится более нервным, чем этого хотелось. Он меня всегда волновал, а сейчас из за того что я не видела его долго, и именно он нес меня на руках с того ада в котором я пробыла больше недели, мои нервы оголены. И он тому виной. Я соскучилась по нему намного больше, чем могу признаться даже себе.
