— Он плохо спит, когда ты уезжаешь на ночь к матери, — продолжил мужчина, — и, буду с тобой честен, я заморочился и поехал с тобой сюда не просто так. Я хочу, чтобы ты переехала к нам насовсем, — он кивнул, — всем будет от этого лучше. По крайней мере Франко не будет плакать и звать тебя в одну из ночей на неделе, — он разглядывал меня, — а ты в свою очередь не будешь нести на себе необъятную кучу обязанностей, которая выпала тебе, но должна принадлежать твоей матери.
Он так не первый раз говорит. И я сама не хотела туда ездить вот только… младшие дети. Они без меня не выживут. Пабло окончательно ушёл на какую-то квартиру, вроде как к друзьям-придуркам, мама беспробудно пила, Агата ходила в школу, младшая капризничала, а бабушка… её похороны стали последней каплей в океане ужаса. Мне нужен был месяц, чтобы отойти от этого, а после Эксаль рассказал мне о своём плане, который мы и будем осуществлять сейчас.
— Я чувствую себя плохой, — пробормотала я, — прости, что снова начала это тебе говорить.
Мужчина хмыкнул.
— Все пройдёт лучше, чем тебе кажется, — он снова улыбался, — я всё предусмотрел. Если что-то пойдёт не так, то клянусь тебе, я отобью тебя у всех нападающих, наподдам всем сам, а после мы вернёмся домой и придумаем что-то другое, — смешок, — но я уверяю, ты будешь приятно удивлена.
Мне хотелось убрать прядь его волос за ухо. Она иногда мешала ему, скатываясь к глазам как сейчас. Но не думаю, что ему это понравится — он не любил, когда я даже нечаянно его трогала. Сразу хмурился.
— Ладно, — открыла дверь в холодную улицу я, — всё будет легче, чем говорить с Пабом.
И с младшим братом. Они оба успели рассказать мне насколько я конченная, если не отдаю маме все свои деньги, а покупаю им что-то сама. Словно они стали бы жить лучше, делай я так. Особенно много я думала о троих младших, которые если и могли ответить, как Агата, то очень плохо отреагировали на то, чтобы уехать от мамы. Особенно брат — он просто послал меня, сказав, что ему ничего от меня не нужно.
— Надеюсь у твоего Паба долго будет сходить синяк с… его лица, — Эксаль аккуратно поднял Франко с кресла.
— Он просто думал, что если меня всегда забирает Роб, то он мне и платит, — я пыталась сдержать усмешку, — а ты показался ему наглым и не таким важным, — я всё же хихикнула, — он же не знал, что ты был тогда очень злой, тебе надоело, что он тебя материт и то, что ты можешь… ударить в ответ намного сильнее.
Это был первый раз, когда меня защитил мужчина. Да ещё от кого и как! С этого момента Пабло не ругался со мной.
— Больше меня вывела из себя твоя мать со своим «И чо?!» в тысячный раз и с непередаваемой интонацией, — хмыкнул Эксаль, — закрой дверь и возьми ключи. Верхняя кнопка сбоку на брелоке.
Пришлось лезть к нему в карман, не потревожив Франко на его руках.
— Будет странно, если буду говорить я один, — хмыкнул Эксаль, — поэтому задействуй все свои навыки общения и забрось куда подальше смущение, — он дождался, пока я открою перед ним дверь подъезда.
— С ними договаривался ты, — сказала ему.
— Но это не значит, что я всё должен придумывать сам, — поднялся на этаж мужчина, — звонок.
— Открыто! — дверь распахнулась прямо передо мной.
На пороге стояла перевозбужденная от эмоций женщина, какая-то запыхавшаяся и с горящими глазами.
— Синьор Еррера! — она широко улыбнулась сперва Эксалю, а потом мне с протянутой рукой, — Долорес. И… — она разглядывала Франко, — мне казалось, что вы говорили, что самая маленькая — тоже девочка и… разве ему четыре?
Она отошла, пропуская нас в квартиру.
— Это мой сын, а не ваша… будущая подопечная, — он положил малыша на комод в прихожей.
Я сразу рванула расстегивать комбинезон, пока кое-кто не вспотел, не проснулся и не устроил тут баловальню.
— Сын? — оглядела меня вкупе с ребенком женщина, — так вот почему вы сами не возьмёте детей.
— Долорес, — отец вышел из комнаты к нам.
— Привет, пап, — прошептала я, пока… он решил меня обнять, да.
Мне сразу некомфортно стало.
— А это кто? — отец обратил внимание на Франко.
— Внук получается, — хотела подобраться к уже поднявшей малыша мне женщина.
Её звали Сара. Я успела запомнить, пока ехала сюда.
— Такой большой? — переводил взгляд с Эксаля на меня папа, — никто из вас не сказал, что вы женаты!
Я смутилась.
— Это мой сын от перво… — Эксаль дернул головой, — от брака с другой женщиной.
— Я — няня, — улыбнулась я, — и мне семнадцать. Поэтому мне пока не дадут опеку.
И подумала о том, что Эксаль как-то заочно развёлся с Инес. Так и не сказав при этом, что мы не пара.
— Такая молодая? — искренне улыбалась мне Сара, — и уже решаешь такие проблемы. Это похвально, Долорес, — она опомнилась, — проходите на кухню. Я выключу телевизор, чтобы малыш не проснулся.
Здесь было уютно. Тепло, вкусно пахло и было совсем неплохо. В несколько раз лучше, чем то, что снимали мы.
— У нас тут три комнаты, поэтому девочкам будет где расположиться, — широко улыбалась Сара, — я… к слову, мы полностью согласны на последних двоих девочек, восьми и четырех лет. Успели даже собрать бумаги на удочерение, однако к-хм… простите, вы сделали тест на отцовство для всех пятерых и мальчики… они…
— Не от вашего мужа, — кивнул Эксаль, — никто не стал бы настаивать на том, чтобы вы забрали и их. Опеку вам одобрили?
— Чай! — поставила перед нами кружки Сара, — да, конечно, синьор Еррера. Насколько я помню, то… у вас был разговор с матерью, и она согласна подписать бумаги для проживания девочек с отцом, но… а что насчет её отказа от них? Вы говорили, что поинтересуетесь.
Я взглянула на неё исподлобья:
— Зачем вам её отказ?
Женщина забегала глазами.
— Я начну издалека, Долорес, — поджала губы она, — я согласилась на предложение синьора Еррера только спустя месяц размышлений и… у меня никогда не было детей, — она скривилась, — я не особо хотела их всё это время, так что не торопилась и… мне в этом году сорок пять. А вы предлагаете мне воспитание двух относительно взрослых девочек, которых мой муж… сделал. Пусть на стороне, но… теперь я поняла, что хочу детей.
Верить ей было сложно.
— Им будет здесь хорошо, — подал голос отец.
Он выглядел понурым. А ещё тем, кто мало что здесь решает. Женщина была старше него лет на пять. Квартира почти вся принадлежала ей же — у папы небольшая доля. Машина тоже её, какая-то не совсем дорогая.
— Было сложно принять то, что вы мне рассказали, — Сара дрожала губами, — буду с вами честна, что я хотела подавать на развод, когда узнала, что мой муж… на протяжении стольких лет… я думала, что он просто гулял в-в смысле выпивки, а он… я знала только про тебя и твоего старшего брата, Долорес. И, буду честна, твоя мама сразу сказала, что Пабло — не сын твоего отца. И я подумала… — она тяжело вздохнула, — а после я подумала о тех девочках, которые могут жить не в тех ужасных условиях, а с нами и я… я стану им мамой, — он не сдержала улыбку, — я рассказывала, что мы приезжали позавчера к ним… в тот ужасный дом? И как ты там только … пил? — она зыркнула на папу, — кошмар! Однако нам повезло, потому что ваша мама была пьяна и… ей было безразлично, поэтому мы смогли поговорить со всеми, подарить подарки и… Агата согласилась приехать к нам погостить. Мы поедем за ней сегодня вечером, потому что не успели подготовить ничего вчера, да я и… не думала, что она будет не против. Что касается маленькой, то… е мы забираем уже на постоянное проживание.
— Без документов об отцовстве? — нахмурился Эксаль, — с моей стороны был только тест — документальное подтверждение нужно сделать уже без моего участия.
Сара кивнула.
— Мы уже, синьор Еррера! — счастливое от неё, — на всех троих.
Я поперхнулась.
— Троих? — повторила.
— Да, Долорес, — кивнула с улыбкой для меня женщина, — прости, я не смогу взять тебя на полноценное попечение, но тоже теперь ты папина дочь. Тебе ещё не пришло уведомление о смене фамилии в паспорте? Скоро должно.
