разгоряченным телам. Я медленно повернул ее к себе — сейчас она смотрела мне прямо в глаза, не стесняясь своей наготы в моем присутствии. Да, это было так естественно. Я поцеловал ее в губы, и она отвечала, не оспаривая мое право на это. Теперь она была моя — и не только телом. Мне удалось получить и душу. И я был рад нести ответственность за это. Теперь в моей жизни, кроме мамы и дочери, появилась еще одна женщина, за которую я был готов отдать жизнь.
Аня намеревалась, что-то сказать, но я снова не позволил ей.
— Молчи, ничего не говори, — и снова ее поцеловал. Желание ощущать на губах ее вкус было сильнее меня. Я хотел целовать ее снова и снова.
— Тимур, мне все-таки нужна передышка, — Аня нарушила тишину своим шепотом.
— Обязательно, — я отчаянно боролся с желанием снова обладать ею. Но она права — для первого раза более чем достаточно.
Мы в полном молчании приняли душ вместе — переглядываясь и улыбаясь друг другу. Сейчас, казалось, мы стали понимать друг друга с одного взгляда и вздоха. Это ли не счастье, на которое мы имеем право.
Так непривычно было ощущать себя нужной мужчине. То, что это было так, я даже не сомневалась. Новая реальность закрутила меня достаточно быстро. Тимур стал моим первым мужчиной — первым во всех смыслах, не только в интимном плане. Он стал первым, кому я могла действительно довериться, первым, кто помогал мне решать проблемы. А их, после инцидента с Лешенькой прибавилось в разы. Этот гад, действительно, оказался сынком влиятельного человека, и не гнушался пользоваться связями отца. Создавал мне проблемы в больнице — уволить его не получилось, хотя Семеныч пытался. Хоть Тимур и хотел привлечь полицию, я была против, категорически. Мы из — за этого даже повздорили немного. Но мне удалось убедить Тимура не ввязываться в конфликт — у меня теперь была над ним некоторая власть. Но ему это даже нравилось. В общем, я и он делали вид, что ничего не произошло, хотя меня это немного смутило, как все — таки Тим так быстро поддался на мои аргументы. Ну и ладно, главное спокойствие, подумала я и расслабилась. Тем более, что Семеныч перевел меня из приемного в детское отделение. Работы там было конечно поменьше, и я видела, что моему начальнику это решения далось тяжело, но Тимур был очень убедителен. Тем более, что начиналась учеба — последний год института, диплом со всеми вытекающими. Короче, мне было не разборок. Да и у Тимура работы прибавилось. У него был какой-то сложный клиент, о котором он не говорил мне ничего, хотя я всегда спрашивала о делах. И не ради приличия, мне действительно было интересно.
Уже больше двух недель я жила на две квартиры. Ночевала практически всегда у Тимура — он не хотел даже слушать, если я пыталась на ночь вернуться в свою. Лиза первое время обижалась, но когда ее личная жизнь пошла в гору, успокоилась, и даже удачно пользовалась моим отсутствием. Я появлялась там только днем, когда было свободное время между больницей и школой — переодеться, взять кое-какие вещи. Тимур всегда забирал меня сам. Он звонил, уточнял, где я и приезжал. Всегда дарил цветы. Если мы забирали и Соню, дочери тоже полагался букетик. Удовольствие получали все — это стало определенным ритуалом.
Завтра утром мы должны были провожать Анну Матвеевну с мужем в санаторий. Соня с удовольствием паковала вещи, поскольку ехала с родителями Тимура на отдых. Ее занятия мы закончили, и конечно санаторий ей определенно был бы на пользу. Тимур не мог дождаться, когда мы, наконец, останемся одни, да еще на целый месяц. Хотя он и так не давал мне передышки ни на одну ночь — столько тепла и ласки я не получала никогда. Трепетное желание и нежность было в каждом его взгляде, каждом прикосновении, каждом слове, обращенном ко мне. Я не знала, сколько это будет продолжаться, но сейчас это было не важно. Здесь и сейчас я была счастлива. В этом я была уверена. Почти.
— Тимур, а ты уверен, что мне стоит с тобой ехать в аэропорт? Все-таки твои родители не знают ничего о нас. — Мы лежали на диване в гостиной и смотрели мультики, Соня расположилась на полу и была полностью погружена в сюжет.
— Смеешься? Думаешь Соня не проболталась, что ты вечерами тут. Да это первое, что она сказала маме.
— И все же. Лишний раз кататься не хочется, да и светиться перед твоим отцом тоже. Я его боюсь, — призналась я.
Я действительно побаивалась Александра Александровича. В больнице при выписке мне показалось, ему не очень понравилась моя персона. Он как-то странно на меня смотрел. Я не могла понять, что не так, но общение у нас не складывалось.
— Не выдумывай. Отец просто не любит больницы и врачей. Вот и все. Хотя ты права на счет одного — когда они вернуться, надо их поставить в известность, официально так сказать. Тем более у отца как раз скоро день рождения.
— Издеваешься? Смерти моей хочешь?
— Никогда так не говори. — Почему-то мне показалось, что он был сейчас серьезнее чем секунду назад. — Без тебя я пропаду, — последнее он прошептал мне на ухо. Еле касаясь, провел кончиками пальцев по шее, спустился на плечи, провел по рукам, спустился к животу и уже почти спустился ниже, начиная нежно целовать мою спину.
— Тим, что ты делаешь? — я хотела остановить его, но это было бессмысленно. Его сейчас бы не остановил конец света. Я и сама готова была сейчас на все. Ведь за такой маленький срок он пробудил во мне женщину — страстную, горячую, и в тоже время нежную. Стоило только ему дотронуться до моего тела, как я уже была готова на все.
— Соня спит уже минут как 20. Но ты права — пойду, унесу ее в комнату и вернусь, — поцеловал меня в губы очень дерзким поцелуем. — Пощады не жди.
Эта ночь была такой же яркой и горячей, как и все предыдущие, которые мы провели с ним вместе. Тимур каждый раз открывал во мне новые и новые грани женственности, каждым прикосновением своим распалял меня как вулкан. В его умелых руках я чувствовала себя так естественно, чувствовала себя богиней. В его объятиях я забывала обо всем, мир сужался настолько, что казалось, что только мы двое и
