встрече у торгового центра, но объяснять ей ситуацию было слишком сложно.
Небольшая больница располагалась в центре нашего поселка. Аскар вывел маму, а я направилась в регистратуру, получать злосчастный талончик, без которого в нашей больнице не приняли бы даже ползущего и умирающего.
Когда маму наконец увезли, мы с Аскаром остались одни в коридоре. мы сидели на небольшом стареньком кресле.
— Спасибо тебе, — произнесла я и, расплакавшись, обняла Аскара. Всё, что накопилось, неожиданно вылилось на него. Я просто сидела и плакала, обнимая его за плечи, а он мужественно молчал, принимая меня такой как есть. Я подумала, что он наверняка постарается забыть о случившемся и больше не станет со мной общаться, когда эта история с мамой закончится. Уж больно много от меня бед. Тем не менее, сейчас я была ему очень благодарна, ведь он вел себя достойно, словно идеальный мужчина из какого-то женского фильма.
Спустя почти час к нам вышел доктор. Он был внешне спокойным, но тревога всё же считывалась с его лица.
— Вам стоит присесть, — произнес он, начав не с лучшей фразы, с которой можно было начать. — Разговор будет длинный, но если одной фразой, то дела обстоят не лучшим образом.
Разговор был печальным и грустным. Анализы мамы, которые она просто отложила в сторону, оказались неутешительными. И сейчас я знала, почему. Шанс на лечение появлялся только при нескольких условиях. Первым и основным было то, что затягивать лечение нельзя. Маму срочно нужно было класть в стационар, и маленькая областная больница для этого явно не подходила. Её нужно было везти в Москву на обследование, а сама операция была крайне дорогой. Да, на обследования всех денег, которые дал мне Костя, хватило бы, но вот на саму операцию нужны были более серьезные вложения.
Я бы с радостью отдала всё, что у меня было, вот только этого было явно недостаточно. В том, что я быстро найду работу, просидев на предыдущем месте две недели, я сомневалась. А это значило, что и зарплаты, из которой можно бы было начать отдавать долги, тоже не было. Конечно, если бы не случилось то, что случилось с Костей, я бы умоляла его на коленях дать взаймы нужную сумму, и не важно сколько я бы потом отрабатывала её, выполняя любую работу в офисе. Но сейчас и эта возможность была закрыта, поэтому мозг находился в полнейшем ступоре.
— Подумайте с мужем, возможно, стоит начать обследования, а на операцию попробовать найти деньги потом, хотя, конечно, вам решать, — сообщил доктор, заканчивая свою речь.
— Мы не муж и жена, — поправила его я, хотя какая была разница. Навряд ли доктор сказал так со зла, поэтому замечание это быстро забылось. Мама ещё на несколько дней должна была оставаться в больнице под присмотром врачей, а затем я сама должна была решить, что делать. Забирать её домой или перевозить в более престижную больницу, где её уже бы готовили к операции. Мы вышли из здания и сели в машину Аскара. Молчание казалось бесконечным, но первым заговорил он.
— Послушай, помоги мне, а я помогу тебе, — сказал Аскар.
— В чём я могу тебе помочь? — растерянно спросила я.
— Помоги спасти компанию брата, а я дам тебе необходимую сумму.
— Да, конечно, только я не понимаю, почему ты так беспокоишься за компанию Кости, если вы совсем не общаетесь?
— Потому что это и моя компания тоже, — вздохнул Аскар. — Если стоимость компании обрушится, я потеряю не меньше, чем он.
— Да, но вроде бы ваша мама говорила, что ты от всего отказался? — удивилась я.
— Я, да, но отец сделал так, что моей долей владеет трастовый фонд, который и выплачивает мне деньги. Не обращай внимания. Это всего лишь одна из схем богачей, как оставлять богатство в семье.
— Ладно. Тогда второй вопрос. Как мы спасем фирму? Ведь твой брат меня уволил.
— Это хороший вопрос, и пока точного плана у меня нет. Но пара идей найдется. Может и тебе в голову что-то придёт, — сообщил Аскар, от чего мне стало жутко приятно. Хотя я понимала, что я так же легко могу не оправдать надежд Аскара, как не оправдала надежд Кости. Да и какие у меня могли быть идеи, хотя, как только мне дали шанс подумать, мозг сразу же загудел.
— А что именно нам нужно? — спросила я.
— Пароль, я уже говорил. Он может быть только в одном месте. Где-то в кабинете Кости. Он не стал бы полагаться на память, да и не настолько он сентиментальный человек, чтобы вместо пароля использовать значимую дату. Скорее всего, это какой-то случайный набор цифр.
— А как насчет твоего отца? Что, если я возьму у него ключ рано утром. Да и он не знает, что меня уволили. Только ведь это преступление, разве нет? Кстати, почему твой отец всё ещё работает у Кости охранником, если на тебя работает целый фонд, а сам ты разъезжаешь на дорогой машине?
Аскар вздохнул.
— Не думай, что я плохой сын. Просто одним из требований отчима было, чтобы отец там работал. Все это знают. Когда мать попросила отчима о помощи, тот лично приехал к отцу. Предложение так задело отца, что тот вскипел и проклял отчима. Тогда тот сказал, что если отец не будет работать охранником, то и я не получу ни копейки. Так и начал работать фонд. Они следят, чтобы отец работал в фирме, и платят мне определенную сумму каждый месяц.
— Печально, — произнесла я.
— Мой отец, хотя бы крепок здоровьем, так что давай сейчас сосредоточимся на деле, чтобы ты смогла решить вопрос с мамой.
— Тогда я проникну в офис Кости. Возьму утром ключ и раздобуду этот дурацкий код, чего бы мне это не стоило, — с уверенностью произнесла я.
— Хорошо, — сказал Аскар, и я инстинктивно положила свою руку на его, лежавшую на рычаге переключения передач. Он не стал её скидывать, а лишь перевернул, проникнув своими пальцами между моими. Это было очень странно и необычно. Тем не менее, мы сидели так и молча смотрели на полупустую парковку возле больницы.
Очередной день оказался богатым на события, и домой мы с Аскаром ехали молча. Ничего, что бы могло поддержать разговор не шло на ум, да и выдумывать специально не хотелось. С Аскаром мне было достаточно спокойно. Он был молчалив и всегда знал, что надо делать. Полная противоположность его говорливому и
