– Ради Бога, не томи! Неужели ты собираешься сказать мне нечто ужасное?
В глазах Антонио снова плескался страх. Анджела прикусила нижнюю губу, по ее щекам покатились слезинки.
– Я не приняла те таблетки, – сорвалось наконец с ее губ. – Я… я не смогла… убить жизнь, которая, возможно, зародилась благодаря нам.
– Нет… – Антонио с ужасом начал осознавать случившееся. – Нет, ты не могла сделать подобную глупость!
– Мне очень жаль, – выдохнула Анджела, дрожащими пальцами прикасаясь к побледневшим губам мужа.
Антонио вскочил и посмотрел на Анджелу сверху вниз, как будто она была совершенно незнакомым человеком. Это оказалось гораздо ужаснее, чем она ожидала.
– Да что с тобой? – хрипло спросил Антонио. – Ты что, самоубийца, что ли?
Анджела села, обхватив колени, и пробормотала:
– Было слишком…
Из груди Антонио вырвалось нечто отдаленно напоминающее смех.
– Чушь! – взорвался он. – У тебя было семьдесят два часа на то, чтобы принять таблетки!
– Я хотела сказать, было слишком для меня! – воскликнула Анджела. – А если я забеременела, Тоньо? Это было бы как убить Сандрино!
– Ты прекрасно знаешь, что нет! – отрезал он. – Ты же годами принимала таблетки! Какая сейчас была разница? Ведь ты жизнью рискуешь!
– Мне все равно. По крайней мере, я могу быть уверена, что не убью снова своего ребенка.
Антонио побледнел до синевы.
– Ты не убивала своего ребенка! – крикнул он.
– Не хочу больше говорить об этом! – воскликнула Анджела и спрятала лицо в коленях.
– А я хочу. – Антонио приподнял голову жены от колен. – Ты снова все решила, не посоветовавшись со мной!
– Ты заставлял меня принять таблетки. Это был не совет: ты хотел, чтобы я выполнила то, что ты считаешь нужным.
– Так было бы лучше.
С этими словами Антонио выпустил лицо Анджелы и отвернулся.
– Прости… – начала было она, но муж, не слушая ее, пошел в ванную и захлопнул за собой дверь.
Анджела снова спрятала лицо в коленях. Да, Антонио был прав: и зачем она только солгала ему, сказав, что приняла те чертовы таблетки!
Она правда собиралась проглотить их. И лишь поднеся ко рту, поняла, что не может сделать этого. Из-за себя и из-за новой жизни, которая, возможно, уже зародилась в ее теле. Потому выбросила таблетки, а потом солгала мужу, наплевав на последствия.
А может, она на самом деле, не зная этого, лелеет мысль о самоубийстве?… Нет, смерть здесь ни при чем! Материнский инстинкт, столь же властный, как необходимость дышать, требовал сохранить новую жизнь.
Анджела ничего не могла с этим поделать. Но как заставить мужа понять ее? Собравшись с силами, она встала с постели и направилась в ванную.
Она подошла к душевой кабинке и открыла дверь, из-за которой вырвались клубы пара. Антонио стоял спиной к ней, прижав руки к стройным бедрам, расправив широкие плечи, откинув голову – словно для того, чтобы горячая вода хлестала его по лицу. Вещи грудой валялись в углу.
– Тоньо, – произнесла Анджела. – Нам надо поговорить.
Повернувшись к жене, он смерил ее холодным взглядом золотистых глаз.
– Смотри, не попорти платье, – сказал он и отвернулся.
Анджела стиснула зубы, чувствуя, как внутри закипает гнев. И, не раздумывая, шагнула в кабинку, под струи горячей воды, в чем была – в платье и драгоценностях.
Ага, наконец-то мне удалось удивить тебя! – подумала она, встречая недоверчивый взгляд мужа.
– Тебе все же придется выслушать меня, – сказала она, и Антонио шагнул к стене, освобождая жене место.
Прислонившись к кафелю, он сложил руки на груди и наблюдал, как сверкают бриллианты и как, намокая, красный шелк делается почти прозрачным.
– Ну ладно, – сказал Антонио, – давай поговорим…
– Я – женщина, – заявила ему жена, вздернув подбородок. – И стремление сохранить новую жизнь укоренено в моей душе настолько глубоко, что я предпочту пойти ради этого на смерть!
– Средние века кончились, – мрачно съехидничал Антонио. – Женщины больше не обязаны оставаться рабами своих гормонов.
– Я не о гормонах, а об инстинкте, – уточнила Анджела. – О том самом инстинкте, который заставляет мужчин оплодотворять женщин!
– Опять-таки мужчины тоже не обязаны быть рабами этого самого инстинкта. Есть такая вещь, называется безопасный секс – одно удовольствие, и никаких детей.
– А ты что, всегда пользуешься презервативами? – спросила Анджела.
У Антонио дернулась челюсть, словно его ударили в зубы.
– Нет, ты предоставил заботу о предохранении мне. Значит, если что-то не сработает, это мои проблемы.
– Но не с риском же для твоей жизни! – возразил Антонио.
– Ты сам сказал. Это моя жизнь. Возможно, я рискую, а возможно, и нет. Шансы – половина на половину.
– Ради Бога, Анхела! – не выдержал Антонио. – Твоя мать умерла родами!
В глазах Анджелы блеснули слезы.
– А я и не говорю, будто мне не страшно, – прошептала она.
Выругавшись, Антонио выключил воду и прижал жену к себе.
– Глупая ты женщина, – произнес он, но слова его не звучали грубо. – Как ты могла решиться на такое, когда мы только-только начали узнавать друг друга?
– Я хотела, чтобы ты не сердился на меня, а был мне опорой, – прошептала Анджела.
– Договорились, – пообещал Антонио. – Но не прямо сейчас. Сейчас мне больше всего хочется придушить тебя на месте за такие фокусы!
Анджела сквозь слезы взглянула на мужа и улыбнулась.
– Тебе не кажется, что ты сам себе противоречишь?
Антонио фыркнул и поцеловал жену. Потом расстегнул молнию красного платья и, бросив его валяться мокрой грудой в душевой кабинке, вывел Анджелу наружу. Взяв с вешалки полотенце, он принялся вытирать жену.
– Может, обойдется, – примирительно произнесла Анджела.
– С нашим-то послужным списком? Ты беременна, миа кара, – вздохнул Антонио, закутывая жену в полотенце. – Мы с тобой это прекрасно знаем безо всяких анализов.
Он обмотал вокруг себя еще одно полотенце и за руку повел жену в спальню.
– Я люблю тебя, – нерешительно произнесла Анджела, словно извиняясь, и эти слова оказались последней каплей: Антонио схватил ее за плечи и потряс.
– Ты не заслуживаешь моей доброты, – рявкнул он. – Ты все время споришь со мной, заставляешь меня мучиться, а я продолжаю любить тебя! Ты мне не веришь, бросаешь меня, не даешь видеться с сыном, а я все равно люблю тебя!
– Я не знала…
– Зато теперь знаешь! И что получается? Только я вернул тебя в мой дом, в мою постель, в мою жизнь, как ты заявляешь, что ценишь свою жизнь меньше, чем я!
– Все не так просто…
– С моей точки зрения все выглядит именно так! Но теперь ты будешь вести себя так, как я скажу. Договорились?
