— А может, ее мнением на этот счет поинтересуешься?
— По-моему, свое мнение на этот счет она высказала в весьма недвусмысленной форме, нет? Змей, я понимаю, обидно. Деваха — и вдруг тебе глаз подбила. Как ей это, кстати, удалось?
— Развернулась неудачно. Для меня.
— Понятно. Эффект неожиданности. Так вот, возвращаясь к нашим баранам, — это я, в смысле Людовика XIV цитирую, а не оцениваю твои умственные способности, если что…
— Тимур, если что, я не всю жизнь был тупым ментом, я вообще в интеллигентной семье вырос, так что возвращайся уже к ним скорее.
— Возвращаюсь: с другой стороны, ведь и для тебя карта в руку легла. Если оставить в стороне уязвленное самолюбие. Не нужно заморачиваться по поводу расставанья: теперь-то она, в отличие от некоторых, тебя точно преследовать не будет.
— Какая трепетная забота о моем благополучии!
— Жень, я не сказал Коте НИ СЛОВА, — под недоверчивым взглядом Змея он добавил: — Я что, идиот клинический? Она же у меня беременная.
— То есть это не ты?
— Не я.
— А откуда она знает?
Тимур пожал плечами.
— Ведьма… — буркнул Женька себе под нос.
Не без восхищения.
— И эти люди запрещали мне ковыряться в носу! — припомнила Котя подружке памятные проводы в не менее памятный отпуск на Мертвое море.
— Котя, ковыряйся хоть до посинения, главное, чтобы «ковырялка» не несла в себе бактериологическую опасность, — ответила на это Лиза.
— Если ты такая умная, в смысле, чистоплотная, что же со Змеем связалась? У него же на лице печать КВД стоит! — не унималась Котя.
— Не знаю, где у него какая печать, но ИФА у него как у младенца.
— Ты что, у него анализы потребовала? — не поверила в такую наглость Анечка.
— Нет, я у него их взяла. Девчонки, кончайте на меня так пялиться. С его согласия. Коть, мне больше не надо. У меня дома провианта на месяц безбедной жизни.
— Если все такое же вкусное, как тортик, то я не вижу причин для этого недовольного тона, — заметила Анечка, уплетая кусочек Женькиного презента.
— А как же угрызения совести? — возразила Лиза.
— Экий ты у тебя, однако, атавизм выискался! — поддержала Анечку Котя. — Такому мужику — добытчику! — и в глаз. Я вот только не поняла, а за что? Он — последний тип, от которого я бы стала ожидать верности. Ты же девочка взрослая, иллюзий по поводу этого красавчика питать не должна.
Не девочка, согласилась про себя Лиза. А в сказки верю. И сама же себе на это заметила: потому что дура.
— Коть, коней попридержи. Если мужик переходит в сексе волшебный порог в три свидания, значит, женщина для него это не просто очередной трофей. У Морозки не то чтобы были права требовать от него верности, но основания ее ожидать все же имелись.
— Да причем тут верность-неверность?! — вскипела Лиза. — Переспал с другой. Обидно и больно, конечно. Но не смертельно. И мозгом я это еще как-то могу понять. То что, с проституткой — еще обиднее. Благо, проститутка эта — моя пациентка, и за ее здоровье я ручаюсь. То, что обо всем я узнала от нее — вообще из разряда глубоко ненавидимых мною комедий положений. Однако, и тут можно перетоптаться. Но этот козел заводит разговор про высокие материи, дружбу чуть ли не до гроба, а сам врет как сивый мерин… Пи-пи в глаза, а говорит «божья роса»… Короче, ВОТ ЭТО и мозг мой отказывается понимать, и сердце — принять, уж простите за пафос.
— Лиз, а ты знаешь много мужчин, которые бы признались женщине, с которой делят постель, что переспали с проституткой? Особенно, если они после этого на хвосте ничего не принесли?
— Ань, я же его не тянула за язык с его признаниями? Если ты собираешься втирать по ушам, к чему эти возвышенные речи про «дай мне шанс»?
— Тренировался? — невинно поинтересовалась Котя, и общий смех несколько разрядил ситуацию.
— А может, он серьезно? — неожиданно озвучила Аня, когда все отсмеялись. — Может, просто не посчитал этот инцидент заслуживающим внимания?
— О, да! Это его оправдывает! — капая на пол сарказмом, ответила Лиза.
— А зачем ты вообще с ним связалась?! — не выдержала Котя. — «Верный Змей» и даже «Змей — долгосрочный партнер по постели» — оксюморон оксюмороновый.
— Ну, знаешь. Секс — это вообще полезно. Всякая, там, нормализация гормонального фона, профилактика мастопатии, порция эндорфинов, опять же.
— О, с такой волшебной мотивацией просто удивительно, как вам вообще удалось продержаться так долго, — внесла свою лепту Анечка. — И какого хрена ты ему глаз тогда подбила?
— Я не хотела.
Девчонки, разумеется, не поверили. А зря. Она действительно планировала все совершенно по-другому. Беда в том, что когда в дело вмешиваются чувства, все планы летят к чертовой матери.
В кабинет Морозки впорхнула стройная шатенка, на глаз — примерно ее ровесница, одетая в соответствии с самым строгим дресс-кодом. Пока еще стройная, поправилась Лизка. Она вспомнила женщину. Одна из свежеобретенных беременных.
— Присаживайтесь. Как ваше самочувствие? — Лиза достала манометр.
— Спасибо, хреново, — хмыкнула та.
— Токсикоз?
— Да не то слово. Организм желает брусники.
— У вас брусники нет?
— Есть.
— А в чем проблема?
— В том, что он, организм, ничего БОЛЬШЕ не хочет.
Лиза сделала паузу на момент измерения давления.
— Бывает. Давление как у космонавта.
— Ага. Я как раз так себя и чувствую. Еще чуть-чуть, и гравитация откажется притягивать меня к земле из-за ничтожного веса.
— Потом наверстаете, — отмахнулась Лиза. — Витаминки пьете?
— Понимаете, витаминки — не брусника.
— Ну?
— Поэтому организму они не интересны, — с виноватой улыбкой ответила женщина. Вот поговоришь с некоторыми пациентками, и настроение поднимается.
— Это он не подумавши, — успокоила Лиза.
— Елизавета Сергеевна, тут результаты анализов пришли, — со значением отметила Оленька.
И впрямь, пришли.
— У вас положительный ИФА на сифилис, — просто озвучила врач.
Женщина изменилась в лице:
— Этого не может быть. Не может быть, потому что не может быть никогда.
— Знаете, в жизни всякое случается, — вмешалась Оля. — Может, муж?
— Мой муж мне не изменяет. Поверьте, это так.
Пациентка был откровенно растеряна.
— Знаете, я вам верю, — сказала Лиза. — Титр совершенно смешной, поэтому вполне вероятен ложноположительный результат.
