Последние слова она произнесла еле слышным шепотом, и слезы покатились по ее лицу.
Хэлен пораженно опустила голову, желая заключить дрожащую женщину в свои объятия. Но она знала, что Грэм не позволит даже этого. Грэм боялась того, что внутри нее, и ничто не могло облегчить ее безутешного горя.
В Ярдли воцарилась тишина, и каждый боролся со своими разочарованиями. Анна с тихим смирением отдалась работе, болезненная пустота стала ее постоянным спутником. Когда-то время, проводимое с Грэм, стирало ее одиночество, а теперь один ее вид лишь усугублял его. А Грэм стала еще более отстраненной. Они проводили вместе мало времени, дни Грэм больше не проводила в музыкальной комнате. Вместо этого она работала поздно ночью, когда все уже спали. Она снова стала есть одна, и едва касалась еды.
Музыка, которую она играла, была мрачной и меланхоличной. В музыке Грэм не могла скрыть своих эмоций.Она была настоящим зеркалом ее души. Хэлен беспомощно наблюдала за ней, зная, что только Грэм может это изменить.
Однажды вечером, на удивление Хэлен, Грэм подошла к ее комнате.
"Грэм, бог мой!" – воскликнула она. – "Что случилось?"
"Хэлен," – отрывисто и без вступений сказала Грэм. – "Где Анна?"
Хэлен взглянула на часы. Было почти одинадцать, и она вдруг поняла, что не видела Анну целый вечер.
"Не знаю. Ее не было за ужином. Она не вернулась?"
"Нет, и я не слышала ее джип", – заметила Грэм, почти не скрывая беспокойства.
Какая-то часть ее сознания ждала день, когда Анна не вернется. Она не могла свободно работать, когда Анны не было рядом. Особенно в последнее время, после их ссоры, она поймала себя на том, что прислушивается к шагам Анны в коридоре и к звуку ее машины.
Но она боялась, что Анна уедет, не меньше, чем хотела этого. Если это случится, она потеряет и те остатки жизни, которые у нее остались.
Хэлен видела страх на лице Грэм. Обычно она бы не стала беспокоиться, но в последнее время Анна была сама не своя. С того разговора на кухне она была почти что в оцепенении. Хэлен боялась, что она могла попасть в аварию.
Хэлен было трудно не думать о той ужасной ночи, когда ей позвонили сообщить о Грэм. Она слишком хорошо помнила то ужасное время, пока спасатели освобождали их из-под обломков. Тогда они не знали, жива она или нет. Хэлен изо всех сил старалась стереть эту картинку и заглушить беспокойство.
Наверное, Анна просто забыла предупредить о своих планах. Представить любой другой вариант был выше ее сил. Она пыталась сделать так, чтобы ее голос звучал ровно.
"Уверена, она в порядке, Грэм. Иди спать. Я подожду ее. Если что-то случится, она позвонит".
На лице Грэм застыло выражение паники. Хэлен не хуже Грэм знала, что Анна никогда бы не исчезла без предупреждения.
Собравшись с силами, она сказала: "Конечно, ты права. Я подожду с библиотеке на тот случай, если она позвонит".
Хэлен слушала звук ее удаляющихся шагов, когда она исчезла в темноте на лестнице. Она видела, что Грэм так же страдала, как и Анна. Она не знала только, кто первым из них потеряет контроль.
В коридоре было темно, когда после часу ночи Анна вошла в дом. Она подпрыгнула, когда услышала голос.
"Анна?"
Анна нащупала выключатель при входе в библиотеку. Грэм сидела на стуле возле окна, которое выходило на дорогу, уже несколько часов.
"Грэм?" – удивленно спросила Анна. – "Что ты здесь делаешь?"
"Мы волновались! Мы с Хэлен. Я ждала на тот случай, если ты позвонишь." – Грэм встала и начала ходить по комнате. – "Бог знает, что я думала я сделаю, если что-то с тобой случится," – она горько засмеялась. – "Мы с Хэлен прекрасная пара. Одна не водит, другая не видит!"
"О, Грэм," – закричала Анна, – "я решила поужинать с моим руководителем. Стоило позвонить, но мы разговорились и я забыла о времени!"
Она очень переживала, что заставила их волноваться.
Грэм сделала нетерпеливый жест рукой, разъяренная из-за своей беспомощности, смущенная новым страхом.
"Хватит. Ты не должна ничего объяснять. Твоя личная жизнь нас не касается. Где ты проводишь время и с кем – не наше дело".
Анна посмотрела на нее в изумлении. Никто так никогда ее не бесил!
"Вот о чем ты думаешь? Что я была на свидании?"
Грэм расправила плечи, гнев сменил беспокойство. Анне не обязательно было знать, что она провела несколько мучительных часов с мыслью о том, что она ее оставила.
"Я ничего не думаю, мне все равно. Как я сказала…"
"Я прекрасно слышала, что ты сказала, Грэм!" – вскипела Анна, совершенно не думая о том, обидит она Грэм или нет.
"Я только не понимаю, почему ты это сказала! Ты прекрасно знаешь, что я чувствую к тебе, независимо от того, нужно тебе это или нет. Я практически умоляла тебя! Не обижай меня предположениями о том, что я просто нашла удовлетворение на стороне. Или ты думаешь, что только ты способна на настоящие чувства? Какая же ты самоуверенная!"
"Я не хотела обидеть тебя, Анна", – ответила Грэм с невероятным спокойствием. Она не могла припомнить, когда кто-либо, кроме Кристины, в последний раз повышал на нее голос. Но этот искренний взрыв Анны произвел на нее большее впечатление, чем все тирады Кристины.
"Я не хотела, чтобы мы до этого дошли," – тихо сказала она. – "Я никогда не пыталась выглядеть иначе в твоих глазах".
"Не волнуйся, Грэм. Ты не выглядела," – прервала ее Анна. – "Это я ошибалась, но уверяю тебя, я больше тебя не побеспокою!"
Она взяла свой рюкзак, собираясь уйти, пока окончательно не потеряла остатки достоинства.
Она так старалась быть терпеливой, принять глубину потери и разочарования Грэм, но это ничего не меняло, и она не была уверена, что изменит.
"У меня есть дела, которые требуют твоего присутствия. Нам нужно будет встретиться завтра", – сказала Грэм, когда Анна выходила в коридор. Ей было больно от их противостояния, но казалось, другого выхода нет.
"Конечно," – холодно ответила Анна. – "Увидимся завтра".
Анна оставила ее, но не могла заставить себя выключить свет, несмотря на то, что для Грэм он ничего не значил.
***
Анна неистово работала, выкапывая корни лопатой, рубя заросли ножом, измельчая груды земли в порошок. Внутри нее все кипело. Она не знала, на кого она злится больше, на Грэм или на себя.
Чего она ожидала? Грэм Ярдли была богатой, одаренной женщиной, которая познала в жизни славу и большую страсть. В любом случае она вряд ли заметила бы кого-то вроде Анны. А теперь, после всего, что она пережила, у нее не было к Анне никаких чувств.
Анна жаждала ее внимания, и это было так тяжело! Ее чувства Грэм были настолько сильнее всего, что она чувствовала раньше и о чем мечтала. Это желание было сильнее любого другого, и заполняло все ее тело и душу. Когда она видела Грэм на другом краю комнаты, когда слышала ее голос из сада, слышала, как она играет ночью, огонь прожигал ее насквозь.
