Милли в шелковом длинном платье с открытыми плечами, совершенно неуместном в пивном баре, появилась без трех минут девять, постояла в дверях, полупрезрительно озирая накуренное помещение, потом заметила Стефани и походкой, как ей казалось, королевы прошла к столику.
– Приветик, Стеф, – проговорила она тем самым новым тоном, что так не понравился утром ее приятельнице, но потом не выдержала и широко улыбнулась. – Как тебе мой наряд? Что скажешь, а?
Та заставила себя улыбнуться в ответ и кивнула.
– Классно выглядишь. Куда-то собираешься позже?
– Нет. Почему ты спрашиваешь? – удивилась Милли.
– Да слишком уж классное платье для такой дыры. Не очень-то подходит...
– Теперь я всегда буду классно одеваться, – заверила ее дуреха Тэтлер и повернулась кругом, дабы позволить подруге лучше разглядеть ее.
– Пиво будешь? – спросила Стефани, когда демонстрация завершилась и Милли уселась.
– Пиво? – Она презрительно наморщила носик. – Я бы шампанского выпила...
– Ты что, спятила?! – воскликнула Стефани. – Когда это тут шампанское подавали? Да что с тобой такое, Милли? Тебя словно подменили... И почему ты на работе не появляешься? Наш козел слюной исходит от злости, говорит, что уволит тебя, как только придешь в следующий раз.
– Ха! Нет у него права меня увольнять. Я же присяжная. Закон на моей стороне.
– Это точно. Но неужели заседания каждый день? Если нет, то... Смотри, будут у тебя неприятности. Серьезные.
Но та лишь засмеялась и легкомысленно махнула рукой.
– Да плевать, пусть увольняет. Вернее, я сама уйду! Ты даже не представляешь, Стефи, как мне повезло! Я выиграла главный в моей жизни приз!
– Да ну? Вот это здорово! – воскликнула Стефани, искренне обрадовавшись за подружку. – Ну расскажи же, расскажи мне все скорее. С самого начала.
– Ладно, – смягчилась Милли, поняв, что подруга вовсе не собирается пилить ее за прогулы, а заранее радуется ее удаче. – Меня выбрали, как ты сама догадалась. Процесс Уэстлэнда, слыхала? Он племянник губернатора, между прочим. Сначала все было жутко скучно, такая тягомотина, все эти жеребьевки, расспросы, анкеты какие-то. Но я там познакомилась... – Она сделала эффектную паузу. – Ты сроду не догадаешься с кем!
– Ну говори, не томи!
– С кинопродюсером! Вот с кем! Он без ума от меня! Влюблен по уши! Мы с ним почти каждый вечер куда-нибудь ходим. Денег у него хоть лопатой греби. И платье это он мне купил, между прочим. Но самое главное...
– Да не тяни же, Милли, черт тебя подери!
– Ага, любопытно? Ну так и быть! Он обещал мне роль в своем следующем фильме! Вот так-то, подружка!
– Да ты что?! Неужели правда? – Стефани чуть со стула не свалилась от изумления. – Ну и повезло тебе, малышка.
– А я что говорю! – торжествующе воскликнула Милли. – А ты мне про работу говоришь... Смешно!
– Да уж, верно. Но... а ты уверена, что он не обманет тебя?
– Обманет? С какой стати? Говорю тебе, он с ума по мне сходит! – И она принялась расписывать нового поклонника ярчайшими красками.
Стефани слушала ее внимательно, но с каждой минутой удивление ее росло, постепенно переходя в недоверие.
– Милли, можно я задам тебе вопрос? Почему этот твой мистер Мередит, прославленный голливудский продюсер, баснословно богатый человек, проводит время в суде, где платят всего-навсего тридцать долларов в день, а не на студии, где куют миллионы?
Милли безразлично пожала плечами.
– Да потому же, почему и все. Его призвали выполнить долг, вот он и участвует.
– Странно это как-то, тебе не кажется?
– Не понимаю, что тут странного, – возмутилась Милли. – Скажи честно, ты просто завидуешь мне, вот и все.
– Ну-ну, не злись. Я не завидую, я радуюсь за тебя. И немного беспокоюсь, вот и все. В конце концов, ты практически потеряла работу, и не самую плохую. А если не подойдешь ему? Ты не думала об этом? Вдруг нефотогеничной окажешься? Так ведь бывает иногда...
– Думала, конечно, ведь пробы-то пока не было, – призналась Милли. – Но, с другой стороны, что я теряю? Не получится, ну что ж. Обидно, конечно, но... – Она сделала многозначительную паузу. – Стефи, я тебе открою свой секрет, но ты пока никому не рассказывай, ладно? Мне кажется, Доналд женится на мне. Он намекал на днях, как он устал от холостой жизни, ну и вообще... И так смотрел на меня... К тому же он такой... такой... в общем, настоящий супермен в постели.
– Да ты что! А ты все-таки уверена, что не заблуждаешься на его счет?
– Да ты что, Стефи, если бы ты только его видела! А какой у него особняк! А какой бассейн! А спальня! Нет, я буду держаться за него руками, ногами и зубами. Я сначала немного нервничала, мне казалось, что ему одна баба понравилась, но он сегодня так ее разделал во время ланча, что прямо закачаешься.
– Да ты что?
– Ага! – И Милли с удовольствием изложила происшествия этого дня.
Стефани молча слушала и все больше наполнялась дурными предчувствиями. Озвучивать их, правда, воздержалась, но мысленно пообещала себе что-то предпринять.
– Ну а теперь про процесс мне расскажи немного, – попросила она, перебив приятельницу.
– Нет, Стефи, прости, не могу. Судья запретил нам говорить об этом. Единственное, что могу сказать, так это то, что вопреки твоим опасениям я никого не пошлю на смертную казнь.
– Я читала, конечно, отчеты, – задумчиво заметила Стефани. – Этот Уэстлэнд выглядит настоящим мерзавцем. Не остановиться и не помочь раненной тобой женщине... – Она неодобрительно покрутила головой.
– Это все не доказано. К тому же факты подтасованы его врагами, – с неожиданной пылкостью заявила Милли.
Брови Стефани взлетели на самый лоб.
– Откуда ты знаешь?
Милли открыла рот, чтобы ответить, и снова закрыла его, не издав ни звука и пожалев о своих поспешных словах.
– Откуда ты знаешь? – твердо повторила свой вопрос Стефани. – Милли, ответь мне. Ответь, я требую!
– Не могу, – еле слышно шепнула Милли. – Не могу, он убьет меня...
– Убьет? Кто? Милли, немедленно говори, во что ты такое ввязалась. Тебе угрожают? Запугивают? Ну же, отвечай!
– Не кричи так, прошу тебя. Я не могу сказать.
– Ты боишься, Милли, я вижу, что ты боишься. Пойдем немного прогуляемся – и ты мне все расскажешь.
– Да нет, в общем-то не особенно боюсь. Я просто... Короче, ко мне приходил один человек, он все рассказал, как было на самом деле. Что полиции заплатили за то, чтобы они сфабриковали это дело. Выборы скоро должны быть, и Уэстлэнда подставили, чтобы его дядя-губернатор потерял голоса. Так что я только должна буду восстановить справедливость, проголосовав за его невиновность, и тогда...
– И тогда?
– Все, я ничего больше не скажу тебе, Стефи. И так наболтала уже черт знает сколько.
