— Хм… Да.
Это было чем-то укоренившимся в его привычках, его психике, его члене.
— Как заставить садиста во мне перестать орудовать паддлом или хлыстом? Это как хирургу во мне отрезать руку.
Она послала ему подавляющий взгляд:
— Быть хирургом — это призвание. Быть садистом — это выбор.
— О, тогда я просто найду свою местную двенадцатиступенчатую программу и перестану бить задницы, я завязываю. Без проблем.
— Я не говорила, что это будет легко или произойдет в одночасье. Если Хэвенли станет твоим приоритетом, твои потребности, вероятно, изменятся. И никогда не знаешь, может ли она пойти тебе навстречу.
Бек усмехнулся:
— Мне нужно снова показать тебе её фото?
— Откуда ты знаешь, что она тебя не удивит? Я сделала это. В первый раз, когда ты увидел меня, ты увидел проститутку, работающую на углу улицы. Ты думал, что позже я стану твоим родителем, любовницей и женой по расчету?
Она сделала его.
— Когда ты должен увидеть ее снова? — спросила Глория.
— В следующий понедельник.
— Это дает тебе чуть больше недели, чтобы решить, останешься ты просто ее другом… или будешь для нее всем.
— Я хотел бы быть для нее всем. Я просто не знаю… — Если бы он был подходящим мужчиной для нее. Если бы Хэвенли могла принять его — недостатки, заскоки и желания. Если бы он мог ее удовлетворить.
— О, дорогой. Я понимаю. Твои призраки преследуют тебя. Но пришло время двигаться вперед.
Он замер.
— Призраки?
— Да ладно. Ты слишком самоуверен, чтобы прикидываться дурачком. Хэвенли звучит ужасно похоже на "Благословение".
В тот момент, когда ее воспоминания прошептали в его мозгу, Бека прошиб пот. Воздух сгустился, заставляя его задыхаться от сожаления.
Он изо всех сил старался этого не допустить.
— Нет. Хэвенли самодостаточна и решительна. И такая чертовски гордая. Она разорена, но предпочла голодать, чем просить моей гребаной помощи. Она отталкивает меня… но теперь я каждый день угощаю ее обедом. Поверь мне, она последняя женщина, которая позволила бы мужчине управлять своей жизнью. Она не благословение.
— Ладно, успокойся. Просто… если ты решишь преследовать Хэвенли, убедись, что это не потому, что пытаешься искупить свою вину.
Он почувствовал смертельный холод.
— Я никогда не смогу искупить вину.
Она переплела свои пальцы с его:
— Кен, ты должен когда-нибудь простить себя.
Он отпрянул в сторону.
— Попытайся. Пожалуйста, — Глория вздохнула. — Ради меня.
Бек не хотел копаться в руинах своего прошлого, вскрывать старые шрамы и истекать кровью. Что бы это изменило? Но она никогда ни о чем его не просила, черт побери. И он слишком уважал ее, чтобы отказать.
— Отлично.
— Знаешь, если захочешь поговорить, я всегда рядом. — Она встала и положила руку ему на плечо. — А теперь я должна быть роскошной для работы.
Он смотрел, как она торопливо выходит из кухни. Когда она исчезла, он подошел к холодильнику и изучил его содержимое. Пока Глория принимала душ и готовилась к работе, он приготовил жареный рис со свининой, тушеные овощи и салат из свежих фруктов. Обычно он находил приготовление пищи целебным, но сегодня не было никакой радости, когда он резал, нарезал кубиками и перемешивал. Мысли его лихорадочно метались.
Что он собирается делать с Хэвенли?
Когда ужин и светская беседа закончились, Бек прибрался на кухне. К тому времени, как вытер последнюю тарелку, он чувствовал себя так, словно участвовал в марафоне умственной мастурбации. Хуже того, он так и не приблизился к ответу. Боже, его друзья бы смеялись до упаду, если бы имели хоть малейшее представление о том, как невинная голубоглазая блондинка давным-давно уничтожила большого, плохого садиста "Теней". И как близок был второй к тому, чтобы сделать это снова.
Он захлопнул посудомоечную машину, затем вытащил телефон из кармана, уставившись на фотографию, на которой была изображена суть его недовольства.
«Если ты решишь преследовать Хэвенли, будь уверен, что делаешь это не для того, чтобы искупить вину».
Недовольно выругавшись, Бек сунул телефон обратно в карман. Черт, неужели он подсознательно пытается повторить историю, чтобы переписать ее? Это не могло быть его восхищением Хэвенли… верно? Эти чувства, с которыми он не мог бороться, должно быть, были признаком того, что она была чем-то большим.
— Я готова, — позвала Глория. — Я вернусь завтра около девяти. Постарайся, чтобы ночная вечеринка не создавала шума. Мои соседи считают меня порядочным человеком.
Он изо всех сил старался улыбнуться, но в голове было слишком тесно. Стены приближались. Он должен выбраться отсюда и подумать.
— Почему бы тебе не позволить мне подбросить тебя?
— Ты не обязан, дорогой. Я больше не работаю ни в центре города, ни в трущобах. Я арендую целый банк шикарных новых кондоминиумов с прекрасным видом на Стрип. У каждой из девушек своя квартира. Все это очень скромно и высококлассно. У меня есть кабинет дальше по коридору, вместе с охраной…
— Я хочу немного проехаться, наверстать упущенное. У моей машины мало бензина, и я бы предпочел взять твою.
Глория пожала плечами:
— Вот мои ключи. Не делай ничего, что мне не понравится.
Бек взял брелок и направился в гараж, ведя за собой Глорию. Сев за руль, он завел ее новый кадиллак и молча покинул квартал. Она благоразумно молчала и добавила шума в его голове.
Он высадил ее в считанные минуты, пообещав вернуться за ней после восхода солнца. Она отмахнулась от него, сочувственно коснувшись губами его щеки:
— Ты разберешься с этим делом вместе с Хэвенли. Ты слишком умен, чтобы этого не делать.
Прямо сейчас Бек не был уверен, что это было правдой.
Как только она скрылась в шикарном здании, он направился к шоссе. Он боролся с желанием помчаться домой, к Хэвенли. Вместо этого он помчался в противоположном направлении, вверх по эстакаде к Межштатной автомагистрали 15, направляясь на север к пустыне. Здесь не было ни людей, ни разговоров. Он мог думать.
Включив обогреватель и стереосистему, Бек помчался по длинному ровному шоссе, даже не будучи уверенным, куда едет. Бежал он от своего будущего… или столкнулся лицом к лицу со своим прошлым?
Проплывая через крохотный городок Мескит и приближаясь к границе Аризоны, Бек получил ответ на свой вопрос. Это было прошлое.
Что он надеялся найти в той дыре, которую покинул давным-давно? Завершение? Прощение?
Ответы.
Глория права. Если он когда-нибудь хотел от своих отношений большего, чем боль и бессмысленный секс, если он хотел выяснить, есть ли у него будущее с Хэвенли, он должен был примириться с кошмаром, который оставил позади.
Через девяносто минут горные вершины потянулись к звездам. Его терзал ужас. Но он уже зашел так далеко и не собирался останавливаться. Поэтому Бек нажал на педаль газа. Это не заняло много времени, прежде чем знакомые признаки не заставили его свернуть с трассы на другое шоссе. Его внутренности сжались, пока он проводил последние долгие минуты в аду.
Наконец он сбросил скорость, въехал на слишком знакомую заправку и заглушил двигатель. Это место выглядело старым.
Он вышел из машины. Здесь было холоднее, воздух разрежён, ветер жестче.
Он быстро вытащил бумажник и вставил кредитную карточку. Он предпочел бы не быть здесь, но после пары часов в дороге бак машины Глории опустел, и это была единственная возможность. У него не было выбора.
Разве это не подводило итог всему его детству?
Стоя на заправке, он стиснул зубы от ветра и заглянул внутрь захудалого магазинчика. Дежавю врезалось в его мозг. Он был здесь сотни гребаных раз, держа мать за руку и разглядывая конфеты, которые ему не разрешали купить. Была ли эта женщина еще жива? Думала ли когда-нибудь о нем?
Он отогнал эти вопросы вместе с воспоминаниями. Но их место заняли другие, обрывки прошлого, которые он похоронил под гневом, обиду и сожаление. И все это завершилось в одном месте…
