Анастасию лишить премиальных на три месяца. Квартальной выплаты они тоже лишаются.
– Это очень жестоко, – не выдержала Ника и попыталась защитить сотрудниц.
– Кстати, это касается и тебя.
– Руслан, я тебя не понимаю.
– Три месяца без премиальных и квартальной выплаты. Если не согласна, можешь писать заявление.
– За что?! – вскочила она на ноги.
– За то, что пытаешь играть грязно! За то, что стояла и наблюдала за дракой и довольно потирала руки! За то, что посмела мне лгать, глядя в глаза! Еще один неверный шаг – вылетишь вслед за Марковой по статье! Донеси до своих подчиненных эту информацию, кто не согласен – заявление мне на стол.
Спорить со мной у Ники желание пропало. Пока не ляпнула что-нибудь и не вывела меня окончательно, она спрятала свой возмущенный взгляд и молча удалилась из кабинета.
До конца рабочего дня Людмила была уволена, а главному бухгалтеру переданы мои распоряжения насчет зарплат проштрафившихся сотрудниц. Писать заявление по собственному желанию никто не стал.
Ровно в шесть девочки-переводчицы выключили компьютеры и покинули свои рабочие места. Олеся и Римма Павловна остались в кабинете вдвоем.
Распечатав проект, присланный французам на родном языке (это была моя просьба), напечатал сообщение Лесе.
Я: Собирайся, жду тебя внизу.
Пока ждал девушку, позвонил начальнику безопасности, заходить к нему не стал.
– Юра, я ухожу, если что-то срочное, звони.
– Дай мне несколько дней, Руслан. Надо проверить все версии. Утром зайду к тебе с отчетом.
– Договорились.
Я стоял в огромном вестибюле, лучи закатного солнца проникали сквозь высокие окна и стеклянные двери, в потоке золотого света в мою сторону шла Олеся.
Мне хватило одного лишь взгляда на нее, чтобы весь мой мир перевернулся. В душе воцарились мир и покой, несмотря на страх ее потерять. Мужчине вообще сложно прибиться к одному берегу, вечно нас качает с одной волны на другую, словно лодку в шторм. А тут – все, как отрезало. Будто и не было до Олеси никого. Прочно припаяло меня к ней.
– Давно ждешь? – улыбнулась она, на щеках обозначились ямочки.
«Всю жизнь».
– Нет, – вслух проговорил я. – В какой ресторан, ты бы хотела сходить?
– Ни в какой, – выстрелила она эти слова, словно из ружья. Пока я пытался понять, что происходит, Олеся добавила: – Даже для деловых переговоров мой наряд не годится: на рукаве рубашки откуда-то взялось пятно от чернил, – показала она мне рукав, – юбка мятая…
Я шел рядом и мысленно улыбался. Мне нравилось ее слушать.
– Так что веди меня в ресторан, где нет света, или… – задумалась она.
– А что, если мы закажем еду и посидим у меня дома? – пока Олеся не успела себе ничего придумать, добавил: – Просто поужинаем.
Глава 20
Руслан
Предложил поехать ко мне вполне осознанно, но на положительный ответ не рассчитывал. Я мог с точностью предугадать, какие мысли сейчас бродят в голове Олеси: «Это неправильно. Так нельзя. Я невеста его брата…» и все в этом роде.
– Хорошо, – смело глядя мне в глаза произнесла Леся. Одно единственное слово способно направить мысли в другую сторону. Кто-то скажет неправильную сторону, а для меня очень даже правильная.
«Только поужинаем?»
О сексе с ней я не могу не думать, эту девочку я желаю так, как никого и ничего в своей жизни. Мне сложно было заставить себя переключиться, вырубить нахрен свое богатое воображение и не представлять нас с ней в моей постели.
– Что предпочитаешь на ужин?
– Запеченную рыбу и какой-нибудь салат.
– Вино?
– Один бокал, – подозрительно посмотрела она на меня.
– У меня нет желания тебя споить. Сегодня был тяжелый день, немного выпить не помешает. – Достав из кармана телефон, я позволил в ресторан и сделал заказ.
– Ты еще кого-то пригласил на ужин?
– Нет. Я очень голоден, времени не нашлось пообедать. – впервые за сегодняшний день увидел ее искреннюю радостную улыбку.
Я предпочитаю слушать за рулем музыку, но сегодня рука даже по привычке не потянулась к магнитофону. Голос Олеси мне доставляет больше наслаждения, чем все композиции мира вместе взятые.
– Маркова тебе ничего не сказала перед уходом?
– Ничего такого, чтобы я приняла бы близко к сердцу. Но других девушек, ты, на мой взгляд, сурово наказал.
– Они солгали мне. Глядя прямо в глаза, утверждали, что ничего не видели. Я был бы прав, уволь я их всех. Моя мягкость сегодня, может еще обернуться против меня. Не стоит держать рядом с собой людей, которым ты не можешь доверять. – Олеся ничего не сказала, только кивнула, соглашаясь со мной.
Через час мы поднялись в мою квартиру. Она первая девушка, которая переступила порог этого дома, Ирина и домработница не в счет.
Отнеся пакет с заказом на кухню, я показал Олесе все комнаты, кроме своей спальни.
– Даже не знаю, что сказать. Великолепно. Шикарно. Восхитительно… думаю, ты и сам это знаешь.
– Твое мнение мне было важно услышать.
«Ведь я надеюсь, что ты станешь хозяйкой в этом доме».
Олеся находится здесь каких-то десять минут, а я не хочу ее отпускать. Интересно, это только я заметил, что с ее появлением стало уютно? Будто до этого квартира была пустой безжизненной, а Леся вошла и вдохнула в холодные стены жизнь.
– Я вымою руки и помогу накрыть на стол, – остановившись возле ванной, произнесла она.
– У нас официальный ужин или домашний? – прислонившись плечом к дверному косяку, я внимательно следил за изменением эмоций на ее лице.
– До-о-машний?
– Пусть будет не официальный, если слово домашний тебя так
