Уси-пуси в любом виде ей не свойственны. Помню, когда Вадим привел меня на ее пятидесятилетие в роскошный банкетный зал на набережной и очень спокойно объявил о моей беременности и нашей скорой женитьбе, его отец был поражен и не сразу определился с позицией, а вот Ирина Владимировна стойко приняла новость и объявила: не маленький, сам решай.
Мне еще года два казалось, что она присматривается: ни ко мне лично, а к нашему браку. Что сомнения терзали насчет неожиданности решения сына скоропалительно жениться (до нашей встречи Вадим постоянством в связях не отличался). Но мы прожили как супруги девять лет – вероятно, уже все уверились, что это на всю жизнь. Ошиблись. Все. И мы с Вадимом в том числе. Но ведь наша семья уже оставила след во Вселенной. Она не оказалась пустой. У Вероники вся жизнь впереди: уверена, она вырастит прекрасным человеком и, возможно, сможет многое дать этому миру. Очаровывать людей у нее выходило прекрасно, к примеру! Ирина Владимировна, которая в ежовых рукавицах держала мужа, а сына в строгости, просто обожала внучку. Баловала больше, чем родители и прочие бабушки с дедушками вместе взятые. Именно поэтому Ника уже неделю до потолка прыгала, ждала, когда полетит отдыхать с бабушкой и дедом. Там богатая программа!
– Катерина, здравствуй, – Ирина Владимировна, одетая в стильный брючный костюм оливкового цвета, прошла в гостиную с большой коробкой, перевязанной розовым бантом. – С днем рождения, дорогая, – и вручила ее мне, чмокнув в щеку. – Знаешь, всю дорогу думала, что пожелать тебе, – так остро на меня взглянула, понимающе и по-женски. – Оставайся такой же. Ты сильная, у тебя все будет хорошо, – улыбнулась скупо и, осмотревшись, громко спросила. – А где моя внучка?
– Здесь! – Ника выскочила в образе феи, с короной на голове и с арбалетом в руках. Что называется, во всеоружии.
Ирина Владимировна руки вскинула и тут же в игру влилась. Я пошла ставить чайник и на стол накрывать.
– Кать, водички дашь? – через минут сорок она выползла из детской: от идеальной прически и макияжа не осталось и следа. Ника активно тестирует косметику – обычно детскую, но и моей достается – и не всегда только на себе.
– Садитесь, пожалуйста, – я поставила перед ней воду и налила кипяток в изящную чашечку с зеленым чаем, а прибежавшей дочери строго сказала: – Ты чемодан собрала? Я не буду этого делать.
– Мам, – состроила жалобную рожицу.
– Давай-давай.
– Иди, хорошая моя, собери вещи, завтра у нас каникулы начнутся. День рождения твой отпразднуем в «Леголэнде».
– А море?
– И на море поедем.
– У нее все лето расписано, – покачала головой я. Весь июль отдыхает с родителями Вадима, затем с моими поедет в Коломну. Будет помогать помидоры сажать.
– Как отмечать будете? – деловито поинтересовалась свекровь, рассматривая накрытый стол. – Понравилась? – на вазу кивнула. Я их, можно сказать, коллекционировала, а у Ирины Владимировны хороший вкус.
– Очень. Где вы их такие находите? Просто произведение искусства!
Тонкий фарфор невероятного жемчужного цвета с брутальными зазубринами с одной стороны и нежными цветами с другой. Сила и нежность. Интересное сочетание.
– Есть места, – загадочно ответила и развела руками. – Я даже не знаю с чего начать. Такое разнообразие.
– Мы запустили тестовое производство выпечки и десертов, и я дорабатываю рецепты, экспериментирую. Поможете?
– А это хлеб твоей бабушки? – покосилась на румяный каравай.
– Да.
– И не проси, – и отодвинула от себя. Я, признаться, смутилась. – Катя, его если начнешь есть, уже не остановиться! А я целый год к пляжному сезону готовилась. Семь потов сошло, а ты меня искушаешь!
Да, баба Маша моя волшебница. Поэтому ее сделала партнером и главным технологом. В восемьдесят два у нее открылось второе дыхание и, считай, новая жизнь началась. Карьера!
Помещение мы сняли, ремонт полным ходом – агентство помогло найти команду профессионалов, и наше видение обстановки и дизайна совпало сразу. Я очень надеялась, что к середине августа мы откроемся хотя бы в бета-режиме, как магазин. Персонал уже нашла – много общаюсь с молодежью через фонды, там кладезь молодых и прогрессивных. Я отхватила лучшего бариста в Москве, правда, об этом пока знали только мы – все кого Олег кофе поил, когда волонтёрили! Он координатор движения, и по старой дружбе взялся помочь. У него реально золотые руки!
– Катерина, я поговорить с тобой хотела, – вдруг переменилась свекровь. – О доме в Пушкине.
Я не ожидала, но удивлена не была. Для меня тоже было сюрпризом, что Вадим оставил дом мне.
– Не обижайся на меня, но это дом семьи Полонских. Вадим не имел права так вольно им распоряжаться.
Вообще-то имел: дед перед смертью ему завещал особняк, я бы даже усадьбой его назвала. Потрясающее место в исконно русских традициях, а воздух какой волшебный! Именно Вадим по документам там хозяин. Был. Теперь вроде как я. Но и в заявлении свекрови истина есть.
– Ирина Владимировна, для меня это тоже было неожиданностью. Вам лучше с сыном этот вопрос обсудить.
– Ты же знаешь Вадима! – всплеснула руками она – не бывалая эмоциональность! – Он принял решение и никогда не пойдет на попятную, и это не всегда верно, – добавила тише, проницательно сверкая серыми глазами.
– Куда вы клоните, Ирина Владимировна? – подтолкнула я. Что от меня нужно?! Дарственную подписать? Так и скажите!
– Катерина, ты знаешь, как я к тебе отношусь, и я согласна, что мой сын виноват перед тобой и вашей с ним семьей, но жизнь продолжается. Ты можешь выйти замуж. Вадим – жениться, и в доме Полонских должны будут жить его дети. Там жил дед и прадед Вадима. Ты и Вероничка…
– Я поняла, Ирина Владимировна, – прервала ее. Не хочу больше слушать. Она права, но приятного мало. Я больше не Полонская. Хоть и ношу их фамилию. – В доме ваших предков должны жить ваши внуки.
– Вероника тоже моя внучка, первая и единственная. Пока, – сухо проговорила свекровь. – Катерина, я не хочу у тебя ничего отбирать, просто этот дом – наша память и корни. Когда Вероника станет совершеннолетней, я не против, чтобы на нее Пушкин переписали. А сейчас давай купим тебе другой дом в Питере или области.
– Не нужно. Я поговорю с Маратом Рудольфовичем. Думаю, он решит вопрос.
– Катя… – она не договорила, в дверь позвонили.
– Извините, – я пошла открывать, столкнувшись в гостиной с дочерью. Она уже чемоданы стаскивала в прихожую. – Ника! – головой покачала, но не смогла не улыбнуться. Моя взрослая девочка и такая умильно сосредоточенная, когда приятным делом занимается. Да, это не уроки зубрить.
– Здравствуйте, Полонская Екатерина? – спросил
