class="p1">Астахов затормозил у подъезда по названному адресу и только тогда отреагировал на ее присутствие в машине. Произнес сухо и равнодушно:
– Спасибо за работу. Признаюсь, уже и не надеялся, что ты сможешь одолеть эту сумасшедшую бабку. Хороший заказ. Действительно хороший, она принесет компании много денег.
Хотел добавить что-то еще, но отчего-то замолчал, поворачиваясь и глядя на нее. А она неожиданно выдала:
– Может, поднимешься? Угощу тебя кофе.
На его лицо вмиг набежала тень, а Дина задохнулась от ужаса, сама не понимая, как сорвались с губ эти слова. Не собиралась делать ничего подобного. Была уверена, что он откажется, и что дала всего лишь еще один повод себя презирать. Но его губы вдруг сложились в жесткую, почти злую улыбку.
– Кофе? Конечно.
Пошла вперед, быстрее, намеренно не оборачиваясь, все еще оставляя ему шанс передумать. Или себе. И в то же время понимая, что этого не случится. А то, что случится, превратит в прах остатки ее и без того расшатанного мира.
Сдернула с плеч плащ, когда за спиной щелкнул замок двери. Подняла руки к вороту блузки, одну за одной расстегивая маленькие пуговички. И в тот же миг цепкие мужские пальцы впились в плечо, вынуждая ее обернуться.
Почему Денис никогда не вызывал подобных ощущений? Ещё не коснулся – а у неё уже перехватило дыхание. Чувствовала себя так, будто горела под его взглядом, изнемогая от желания ощутить ближе.
Когда-то давно смущалась, а сейчас… Сейчас, понимая, что отмерянного времени – крохи, не хотела упустить ни мгновенья. Знала, что бесстыжая. Так ведут себя шлюхи. Или законные жёны, уверенные в своих правах. Она не была ни той, ни другой, но остановиться уже не могла.
– Нравится? – расстегнула последнюю пуговицу, и шелковая ткань опустилась к ногам. Дина потратила на эту блузку ползарплаты, но сейчас и в голову не пришло пожалеть дорогую вещь. Все бы отдала… ради вот такого его взгляда. Жадного. Пьяного. Голодного.
– Нравится… – злая усмешка в глазах не предвещала ничего хорошего.
Но Дина и не ждала. Ничего не ждала. Лишь собиралась воспользоваться мгновеньем, подарившим ей эту возможность. Еще хотя бы раз в жизни. – Тогда иди ко мне.
Она потянула застежку бюстгальтера и едва сдержала стон, когда взгляд мужчины обжег кожу. А следом – его пальцы, стиснувшие до боли. Но эта боль была желанной. Дина знала, что следом придёт иная боль – леденящая, ослепляющая от невысыхающих слез, мешающая дышать. Знала. Но уже сделала выбор. Сумасшедшая: в очередной раз покорилась власти этого мужчины. Не только над телом – над сердцем.
– Хочу тебя, – сама едва различила свой шепот, но Сергей услышал. Жар от его пальцев, кажется, стал ещё сильнее. Плечи. Грудь. Ниже, по животу, к бедрам, заставляя её выгнуться и застонать уже в голос. В этих прикосновениях не было нежности. Не ласка – пытка, словно он намеренно пытался причинить ей боль. – Хочу… – ему и, в первую очередь, себе, соглашаясь на все, что будет дальше. С ним.
А собственные руки уже не подчинялись голосу рассудка. Никакого здравого смысла – одна только неудержимая потребность сократить хотя бы физическое расстояние между ними. Дина расстегнула ремень и запустила пальцы за пояс брюк. Потянула в стороны полы рубашки и придвинулась ещё ближе, вплотную, тут же ощутив, как колотится сердце мужчины. Эти толчки отозвались в ее собственном каким-то болезненным наслаждением. Рваный выдох – и шепот, от которого ослабели ноги, а по телу растеклась новая волна жара.
– Дина-а-а-аа…
Желание в его взгляде оказалось сильнее полыхающей там ненависти. Её ладонь сомкнулась на мужской плоти, и Сергей дернулся, будто желая отстраниться, но вместо этого сильнее вжимаясь в нее. Обхватил за подбородок, вынуждая поднять лицо и накрывая горячим дыханием.
– Это ничего не изменит… ты ведь понимаешь?
Она потянулась к его рту. Коснулась пересохшими губами, сначала едва ощутимо, но, уловив отклик, закрыла глаза, не думая больше ни о чем. Только чувствуя.
– Ничего не изменит… – тронула его губы языком и прижалась ещё теснее: – Поцелуй же меня…
– Не понимаю я тебя, Рит. Вот серьезно, – вздохнула Алла, внимательно глядя на нее. – Зачем это все? Зачем ты копаешься в прошлом?
– Я должна во всем разобраться.
– В чем разобраться? Ты семью свою защитить должна! И мужа от этой стервы. А не лезть туда, куда тебе путь заказан.
– Да почему стервы-то? То, что она тоже любит Сережу, еще не делает ее такой!
Эти слова дались так просто, что Рита вздрогнула. Сама не себе не решалась признаться, а вот в разговоре с подругой будто кто-то другой за нее озвучил эту истину. Дина Михайлова его любит? До сих пор, спустя уже столько лет? А он?
В груди взвилась боль и змейкой проползла к горлу, перехватывая дыхание. Неужели и на этот вопрос ответ был таким же очевидным? И все, что требовалось, – признать это?
– Ты чокнутая, – уверенно констатировала подруга. – Вот правда, совсем ненормальная. Еще пойди, подружись с ней.
– Не похоже, чтобы она была заинтересована в дружбе со мной, – задумчиво отозвалась Рита.
– А, то есть это единственное, что тебя смущает? То, что она не хочет? А если бы хотела? Ритка, ну ты чего!
– Ничего, – она пожала плечами, пытаясь разобраться с собственными ощущениями. Не получалось. В голове был какой-то сумбур. – Нельзя ведь ненавидеть человека только за то, что он любит того же, кого любишь ты.
– Ну и что ты собираешься делать?
– Для начала поговорить с ней.
– С ней? – изумленно переспросила подруга. – Ты не оговорилась? С ним, наверно. С этой особой точно не о чем говорить.
– Нет, как раз с ней. Мнение Сергея мне известно. А вот что Дина думает обо всем этом – еще предстоит выяснить.
– Только не говори, что ты действительно собралась выяснять.
– Но это так, – губы Риты тронула улыбка, но глаза остались серьезными. – Я должна во всем разобраться, чтобы понять, как вести себя дальше. А ориентироваться на чужие домыслы и сплетни не хочу. Поэтому мне и нужно поговорить с ней самой.
– Могу себе представить, что она тебе скажет, – усмехнулась подруга. – Рит, ты блаженная какая-то, ей-богу. Я бы на твоем месте вообще настояла, чтобы Сергей перестал с ней общаться. Ты же говорила, что у него вполне адекватный начальник. Ну вот пусть и попросит развести их на работе. Чтобы не нужно было с ней пересекаться.
– Ты правда думаешь, что это выход? – тихо спросила Рита. – Головой в песок, как страус,
