раз прокрутила все в голове, ей все равно было страшно. Она стояла перед дверью кабинета психолога и боялась услышать самое ужасное: что все ее проблемы — надуманная ерунда, и дело только в упавшей самооценке.
Но Лекс оказалась права: специалист действительно производила приятное впечатление. Полина была готова вырваться из лап психолога хоть через несколько минут, если бы встреча оказалась тяжелой. Но тяжелыми были лишь первые несколько минут.
Разговор длился долго, и Полина едва не забыла, что поезд в Москву уже через пару часов. Она договорилась встретиться в следующий раз на сеансе по видеосвязи уже из Москвы.
Из всего разговора она поняла главное — Кир всегда был для неё постоянным приложением. Такой дополнительной функцией, которая никуда не девается со временем. Сейчас, два месяца назад, раньше, — он ведь всегда был рядом. Всё терпел, всё прощал, соглашался на любой исход. И Полина воспринимала его именно таким. А сейчас, когда Теклер взбунтовался, признавать вину не хочется. Он ведь раньше соглашался на такое, а сейчас почему нет?
Психолог советовала Полине поговорить с парнем, объяснить, почему она поступала так в последнее время, не отмалчиваться и не увеличивать масштабы проблемы. Если Кир ей нужен, конечно.
А Полина чувствовала, что нужен, просто принять его любовь и ответить взаимностью ещё не могла.
Она написала Киру, но грубый, жестокий ответ спутал все карты. Теклер больше не хотел ничего. Он даже выслушать ее не хотел, если только она не пришла бы со словами «я люблю тебя».
Как же сильно она все усложнила! Могла бы сделать их обоих счастливыми, но не сделала. Отталкивала его, когда стоило принять в свои объятия. Грубила, не была благодарной, холодом отвечала на его тепло.
Когда-то она думала, что не сможет чувствовать к Киру даже капельку нежности. Теперь Полина знала: может. И даже уже чувствует.
Но в пустыне цветок не посадишь, как и в ее душе любовь не может расцветать, пока там есть боль, обиды и разочарования.
Она решила дать себе немного времени на то, чтобы разложить все по полочкам и вернуть того, кто так отчаянно хотел быть рядом.
Удар. Ещё. Сильнее. Со всей мощью, что есть в ее теле.
Она била и била, пока могла. Бокс теперь был в ее жизни два, а то и три раза в неделю. Вопрос с квартирой был чудом решён — хозяин сам нашёл ей соседку, не пришлось никуда больше переезжать. На Новый год родители подарили ей телефон — как раз то, что было нужно. Кажется, проблемы немного закрывались. Кроме самой главной.
Она много рисовала и нашла, к какому проекту подключиться. Hand-made открытки на заказ. На это уходило не так много времени, но и доход был не очень большим. И все же первые собственные деньги, хоть и хватало их на кофе, обеды и сигареты, казались Полине огромным достижением.
Она не трогала Кира уже три недели. Не звонила, не писала, но думала о нем каждый день. Посетила три видеосеанса у психолога, продолжила работу над собой. Январь пролетел быстрее, чем она могла подумать: экзамены были сданы, контакт с соседкой по квартире налажен, жизнь постепенно выстроилась. Только вот его, Теклера, в ней опять не было.
Полина устало стянула перчатки и несколько раз сжала-разжала кулаки. Руки болели от нагрузки, но постепенно привыкали, и такой агрессивный способ сбрасывания энергии уже казался самым лучшим. Лучше кофе и дыма.
Людей на тренировке хватало, редко удавалось побыть в одиночестве, как в тот первый раз. Но Полину это не трогало: она уже спокойно могла заниматься на глазах у остальных, хоть и понимала, что со стороны кажется полным профаном в боксе. Сегодня в разминочном зале людей было не так много, а вот основная масса направилась в тренажёрный. Когда она увидела Теклера, выходящего оттуда, не могла даже самой себе описать, что почувствовала. Радость? Страх? Смущение?
Да ладно, кого смущаться? Того, с кем столько всего пройдено?
Кирилл заметил ее. Не стал прикидываться, что в упор не видит, подошёл ближе. За эти три недели столько всего перекрутилось в его голове, что он действительно не знал, что будет теперь. Он не отказывался от Полины, хоть и знал уже твёрдо: теперь все будет тогда, когда она сама решится.
Но раз уже он ее увидел, проходить мимо не собирался.
— Привет, — тихо поздоровалась Полина.
— Привет. Как дела?
— Лучше, чем было. В каком-то смысле.
— В каком-то? — Кир недовольно переспросил. Он успел подумать, что Полина считала «лучшей» жизнь без него. — В каком же?
— Ну… Кое-что наладилось. Квартирный вопрос решён, подработка появилась, сессия закрыта.
— Я рад за тебя, — спокойно сказал Кир. Он стоял близко, но на небольшом расстоянии.
Полине ужасно хотелось подойти ближе, взять за руку, сказать, что все ее прошлые действия были глупостью. Но сейчас Теклер казался непробиваемой стеной. Такой, как была сама Полина раньше.
— Кир…
— Что-то хочешь сказать?
— Ты не представляешь, Теклер, сколько всего, — она шагнула ближе, обхватила его запястье и лбом прижалась к его плечу.
— Шевелева, не понял, я тебе памятник, чтобы об меня тереться на удачу?
— Просто молчи.
Он молчал. Наверное, это было глупо — стоять так в спортивном зале, рядом с другими людьми, делать то, чего обоим хочется и чего оба боятся. Но Полина просто чувствовала, что успокаивается рядом с ним, даже когда он ведёт себя так.
Она щекой упиралась в татуировки и решила чуть отодвинуться, чтобы изучить их вновь. В одной руке по-прежнему было запястье Кира, а пальцами другой она медленно водила по тонким чернильным линиям, покрывающим всю левую руку парня.
— Ты же их видела, — усмехнулся Кир. — И не раз.
— Но не трогала.
— Полин, у тебя все хорошо? Мы не виделись с первого января, почти месяц, и при встрече ты вдруг начинаешь лапать меня? Неожиданно.
— Если так, я могу не трогать тебя, — обиженно сказала Поля и убрала руки.
— Попробуй в следующий раз не быть эгоистичной козой, когда дело будет касаться нас двоих, ладно?
— Я знаю, ты обижен…
— Обижен? Мягко сказано, По. Я просто в бешенстве. Ты сбежала утром, прикинулась, что я тебе никто, устроила этот спектакль перед отцом. И хоть бы простое «извини», так нет, чуть ли не с претензиями.
— Я виновата, — четко и прямо заявила Полина.
— О, неужели?
— Я знаю.
— Какая ты молодец, — продолжал раздражаться Кир.
— Теклер, я вот такая, — не выдерживав, Полина стала перед ним, загородив путь к
