Моргаю, и в следующее мгновение муж оказывается рядом. Слишком близко. Настолько, что становится опасно. Его ладонь ложится мне на шею. Страшно ли мне? Я совру если скажу, что ничто не откликается во мне на этот стресс. Но я понимала, на что шла. Поэтому просто закрываю глаза и жду. Пусть накажет.
- Что. Он. Потребовал?
- Салон…
Я слышу вздох облегчения и с удивлением открываю глаза.
- Ася… Как ты могла…
- Прости, что слишком сильно люблю тебя…
Я оказываюсь лежащей живото на столе. Амиран довольно грубо задирает мое платье, а когда пытаюсь приподняться, жестко надавливает на спину.
- Ты же просила наказания, - цедит он. - Теперь терпи, жена.
Покорно ложусь обратно и закрываю глаза. Ягодицу обжигает удар.
- Не смей никогда подобного делать. Поняла?
- Да, - тихо шепчу.
Второй удар ложится на другую сторону.
- Не смей подвергать себя опасности и заключать сделки у меня за спиной. Поняла?
- Да…
- Не смей сомневаться в своем муже. Поняла?!
Третий удар оказывается более сильным. Всхлипываю, стараясь сдержать рыдания. Физическая боль не так сильна, как то, что я чувствую вместе с мужем. Я не предполагала, что ему будет настолько больно. Не хотела его ранить или задеть его самолюбие. Но и не попытаться защитить не смогла.
Я же люблю его…
Вместо четвертого удара, чувствую легкое поглаживание между ног. Оказывается, я давно уже без трусов. Вся эта ситуация, острота ощущений вызывает не только боль, но и… странное возбуждение.
- Ты моя жена! - рычит Амиран, входя сразу и до конца. Мое лоно не успевает подстроиться, и небольшой дискомфорт заставляет сжаться. - Пусти! Впусти меня!
Слышится треск ткани, и от платья остаются только жалкие лоскуты. Зато вся моя спина оказывается обнаженной. Тут же чувствую жесткий укус возле шеи, довольно грубые прикосновения к спине, бедрам.
Амиран зол, я это знаю. И разделяю эту боль с ним.
Он двигается резко, жестко, глубоко. Ощущения от нашего секса выходят на какой-то новый уровень. Несмотря на причину подобного, во мне разгорается животная страсть, похоть даже. Подаюсь бедрами назад, пытаюсь впустить е гго еще глубже. Ладонь мужа пробирается к груди, довольно ощутимо сжимает ту, до легкой боли. И я чуть приподнимаюсь, прогибаюсь в спине так, как будет удобно ему, моему мужчине.
Еще один обжигающий шлепок, но теперь он воспринимается совершенно иначе.
- Нравится пожестче? - рычит на ухо Амиран. - Так надо? Так?!
Мои мысли превращаются в сплошной кисель. Я не понимаю, откуда во мне все это - такое дикое желание, такая ненасытность и жадность. А когда пальцы мужа ложатся на клиотор и довольно жестко начинают тот тереть, перестаю себя контролировать и ярко кончаю, не стесняясь кричать в голос.
Как и муж.
Сил, чтобы пошевелиться, совершенно нет. Я просто выжата как лимон. И не знаю, как теперь вести себя после того, что вытворяла, что позволила Амирану. В голове уже начинают копошиться сомнения, что я зря отпустила свои желания и эмоции.
И вдруг чувствую нежный, очень осторожный поцелуй между лопаток.
- Прости… - выдыхает Амиран.
- 47 Ася -
Тёплые струи воды смывают наше безумие, примиряют, успокаивают. Амиран молчит. Только гладит меня по плечам, спине, зарывается пальцем в волосы.
Я боюсь нарушить этот момент и тоже молчу.
- Я был слишком груб, - с сожалением произносит он, проводя пальцами по своей же отметине. - Прости.
- Ты все ещё злишься? - робко спрашиваю.
- Конечно, я злюсь, - раздраженно отвечает. Прикрывает глаза, глубоко дышит. - И дело не только в моем самолюбии, по которому ты прошлась, Ася. Феликс очень опасен. И сделки с ним опасны.
Чувствую ли я вину? Определенно. Но вместе с тем рада, что решилась на это.
- Со мной была Оля…
- Это аргумент? - судя по голосу муж снова начинает злиться. - Ты так доверяешь этой кобре? Ты и понятия не имеешь, на что она способна!
- Она хороший человек. И я сама способна принимать решения. Если чтобы помочь тебе нужно пожертвовать салоном и собственный гордостью, я это сделаю.
Казаев долго-долго на меня смотрит ничего не говоря. Больше всего я боюсь не его злости, а того, что он разочаруется во мне. Раньше я бы ни за что не решилась на такое. Но я уже не та девушка, которая строила розовые замки и мечтала о свадьбе.
- Ты подвергла себя опасности. Это недопустимо. Неужели ты не подумала, что будет с Рамилем? Как ты могла оставить сына? Меня?
Муж отчитывает меня, но я различаю страх, который стоит за этой злостью.
- Я вас очень люблю, - кладу ладони ему на грудь, мягко провожу, успокаивая любимого. - Вы самое дорогое, что у меня есть. И ради вас я готова на многое.
- Ты не понимаешь… Я не могу тебя снова потерять. Не могу.
- Тебе и не придётся. Я же здесь, рядом.
- Ты ввязалась в опасное дело. Я запрещаю тебе заниматься подобным.
Вздрагиваю. Вроде понимаю, что он так заботится, а все равно проскальзывает неприятие такого отношения. Но я молчу, держу своё мнение при себе, не желая разжигать ссору.
- Ты так изменилась, - неожиданно добавляет муж. - Стала такой самостоятельный, решительной.
Его слова пропитаны горечью, возможно, даже разочарованием.
- Это плохо?
- Это из-за меня. Я виноват, что допустил это. И мне очень жаль.
Не смотрю ему в глаза. Мне страшно убедиться в том, что муж и правда разочарован во мне.
- Прости…
- Нет, это ты меня прости.
- Ты хочешь, чтобы я снова стала покорной и правильной женой? Чтобы вела себя, как учила мама?
- Нет, Ася. Я хочу, чтобы ты была собой. Была счастлива и в безопасности. Я ценю твою готовность пожертвовать и рискнуть ради меня, но оставь мне самому решать мужские дела.
Амиран мягко приподнимает мое лицо, вынуждает посмотреть ему в глаза.
- Я люблю тебя. Злюсь, но все равно люблю.
Выдыхаю с облегчением, робко улыбаюсь, прижимаюсь ближе.
- Прости что сорвался, - добавляет Казаев, нежно проводя кончиками пальцев вдоль моей спины.
- Я не обиделась… Ну и… Все было не так уж и….- смущенно осекаюсь и отворачиваюсь.
- Может, тебе ещё и понравилось?
Голос мужа неуловимо меняется. Становится ниже, гуще. А его желание становится довольно ощутимым.
- Не знаю…
Щеки горят и даже вода не остужает кожу. Когда чувствую прикосновения к ягодицам, вздрагиваю, невольно поднимаю глаза и сталкиваюсь с темным, затягивающим взглядом.
- Мы можем узнать вместе…
Каждое слово наполнено пороком. И если еще недавно вся эта жадность и желание были напитаны злостью и яростью, то теперь балом правит похоть. Меня и раньше возбуждал мой мужчина. Но сейчас он открывается с новой стороны. Может, об этом и говорила Марина? О тех желаниях, которые Амиран не может со мной удовлетворить, потому что боится причинить боль?
- Хорошо, - киваю загипнотизированная его взглядом. - Давай узнаем…
Удивление и восхищение лишь сильнее убеждают меня в правильности моего выбора. Он мой муж. И я уверена, он не сделает ничего дурного.
- Уверена?
Его вопрос призван не дать мне возможность передумать, а лишь подогреть мое возбуждение. Ведь огромные ладони уже накрывают мою грудь, массируют, сжимают. А мои соски становятся необычное чувствительны.
- Я тебе доверяю. Полностью.
Глубокий жадный поцелуй становится новой точкой отсчета. Для нас обоих. И только когда дышать становится слишком сложно, муж отпускает мой рот, разворачивает лицом к станет и командует
- Обопрись на руки.
Послушно выполняю все. Расставляю ноги шире, предвкушая ласки любимого. И он щедро дарит их. Целует, гладит, проникает пальцами между ног.
Казалось бы, после всего мне должно быть неприятно, но ничего подобного. Моей смазки так много, что его пальцы буквально утопают во влаге.
- Ничего не бойся, - командует Амиран. Я не успеваю осмыслить, зачем эта фраза, как чувствую давление выше, там, куда казалось бы, и незачем.
