Пристально изучаю черную кожу, валики.
В конце концов, это просто мебель, ничего страшного, приходит уборщица и наводит порядок...
- Так, нужен стол, - снова открываю дверь. В приемной сбрасываю в кресло журналы и качу низкий столик в кабинет. С напускным весельем спрашиваю. - Что ты там заказала, Ален, давай, хозяйничай.
Зайка суетливо расставляет контейнеры.
Суши и палочки, соусы, большая коробка с пиццей и бутылка вредной газировки.
Кошусь на рыжеволосую женщину, Чернову-старшую. Цвет темнее, чем у зайки, ближе к каштановому, на затылке аккуратный пучок. Нарядная белая блузка, черная длинная юбка, по полу постукивают туфли на низком каблуке.
- Алена, неужели вы это есть собрались? - спрашивает она у нее, а смотрит на меня. И столько укора в зелёных глазах, мол дочь ее кормлю отравой, и должен сейчас устыдиться.
Чешу голову.
Сам не знал, что Алена закажет, а теперь вот ещё и родители думают, что я на зайке экономлю, пожадничал нормальный обед.
- Мам, ну не начинай, - Алена распаковывает палочки. - Еда хорошая, из ресторана.
- Из забегаловки, - поправляет женщина.
- А вы...- не знаю её имени и представляюсь. - Александр.
- Я слышала, - она откидывается на диване.
- А вы?
Она сверлит меня взглядом, контакта нет и не предвидится.
- Маму зовут Валентина, - приходит на помощь зайка. - Как бабушку.
- Очень приятно познакомиться, Валентина, - обхожу стол и качу кресло.
- Валентина Сергеевна, - ледяным тоном добавляет она.
О как, официально.
- Ален, - подкатываю кресло, и зайка в него нервно бухается.
- Не холодно? - глазами ищу пульт от кондиционера. - Я не мерзну, закалённый, по утрам водой обливаюсь, зимой купаюсь в проруби...
- Не холодно, - пресекает мой рассказ Валентина Сергеевна. - Сядьте уже, не мельтешите.
- Прошу прощения, - двигаю к столу ещё один стул и сажусь.
- Валя, ну ты дай хоть познакомиться, - вступает Игорь. Смотрит на меня с сочувствием. - Алена у нас одна, других детей нет. Вот и...- он замолкает.
- Суши будешь, пап? - обрывает неловкую тишину зайка.
- Давай, - он с готовностью забирает у нее палочки.
Открываю коробку с пиццей.
Валентина Сергеевна строго наблюдает за приготовлениями, следит, как зайка распечатывает соус.
Нда.
Мне сейчас кусок в горло не полезет, не так я себе знакомство с родителями представлял.
Рассчитывал, что хоть цветы куплю, торт, традиционно в костюме жениха заявлюсь.
И, наверное, сразу с кольцом, чтобы серьезность намерений обозначить, зайкиной руки попросить.
В горле першит, скручиваю крышку на бутылке.
Уже собираюсь попить, но под пристальным взглядом Валентины Сергеевны вспоминаю про кружки.
- Ох, - зайка тоже замечает нехватку посуды и вскакивает. - Сбегаю на кухню.
- Алена, - дергаюсь в кресле, уже почти встаю вслед за ней, но усилием заставляю себя сидеть.
Давно себя таким пацаном не чувствовал, так не волновался. И это - самый явный признак тому, что влюблен я не на шутку.
И поэтому...
Резко разворачиваюсь в кресле и усаживаюсь удобнее. Оставляю газировку и смотрю на Валентину Сергеевну.
- А вы не очень рады знакомству, да? - спрашиваю в лоб.
- Совсем не рада, - не скрывает она. Ерзает на диване и щурится. - Алёну мы воспитывали в строгости, и дочкой мы гордились.
- И что изменилось, - подъезжаю ближе к столу, кивком показываю на открытую пиццу. Игоря уговаривать не надо, он охотно берет себе кусок.
Валентина Сергеевна неодобрительно качает головой, но есть ему не мешает.
- С работы с вашей позвонили, - говорит она и оглядывается в кабинете. - Сообщили, что фирму забрал какой-то бандит, - она в упор смотрит на меня. - И Алёну нашу принуждает.
- К чему?
- Уж это я пересказывать не буду.
- А кто позвонил? - палочкой постукиваю по столу.
- Не представились.
- А вы верите анониму?
- Никому я не верю, разумеется, - она в раздражении поправляет пучок. - Мы приехали сами убедиться.
- И как, убедились? - распахиваю пиджак. - Я похож на бандита?
Валентина Сергеевна с сомнением смотрит на меня.
Игорь с аппетитом жует.
В животе еле слышно урчит, но я терпеливо жду.
- Не знаю, - выносит она, наконец, вердикт. - Зачем же тогда нам позвонили и наговорили такое?
- Люди разные бывают, - отвечаю и прикидываю, какой гад так осмелел. У Володи зубы лишние? У Славика?
Но это же как-то не по-мужски совсем, родителям жаловаться, мы что, в школе?
- Вот и я! - Алена влетает в кабинет, гремит разномастными кружками. - Пап, запить надо?
- Угу, - с набитым ртом соглашается тот.
Алена разливает газировку. Валентина Сергеевна задумчиво барабанит туфлей по полу.
- Вам, может, кофе? - мягко предлагаю. - С конфетами.
Она кусает губу. Все ещё оценивает меня, взглядом бегает с рубашки до часов, косится на начищенные туфли.
Ладно, аноним не так уж соврал, ведь фирму я, правда, отжал. И Алёну в этот кабинет заманил, показал видео, и перехватил ее, когда она бежать собиралась.
По сути, все так, если не углубляться, но детали тут как раз таки важны.
Я с первого взгляда их дочерью сражен, и я хочу сделать ее счастливой.
Эти мысли у меня на лице написаны.
И Валентина Сергеевна, дрогнув, соглашается:
- Ладно, Александр. От кофе с конфетами не откажусь.
Глава 45. Алена
Я люблю своих родителей. Очень люблю, но иногда они так невовремя… вот как сейчас.
Не готова я была к такому: увидеть их в приемной, знакомить с Сашей.
А вдруг он подумал, что я специально маму с папой позвала втихую, чтобы на него надавить? Что я из тех, кто обманывает? Бывают ведь такие, кто уверяет, что предохраняется, а потом: «я беременна, женись на мне!».
- Саш, - шепчу ему, - я их не звала. Честно.
- Я знаю. Но даже если бы и позвала – ничего страшного я здесь не вижу. Тебя-то я с дедом познакомил.
Я выдыхаю и, повинуясь порыву, нежно провожу ладонью по мужской спине. Любуюсь, как мышцы перекатываются, реагируя на мое прикосновение.
Повезло мне с Сашей. А ведь могли бы не встретиться.
Или, будь Володя настоящим мужчиной, я бы просто открыла Саше дверь в его первый визит, и принесла бы кофе. Может, ничего бы и не случилось между нами, не влюбись я сначала в Володю, который и попросил меня отвлечь «проверяющего».
Отвлекла.
И сама отвлеклась.
Влюбилась по-настоящему, как раз в жизни бывает!
- Алена, детка, а, - мама вдруг смущается, что на рыжих всегда заметно, - вы живете вместе?
- Нет, - успокаиваю родителей, и даже папа, делавший вид, что ему все-равно, облегченно опускает плечи. – Живем мы порознь.
- Это правильно. Мы против блуда, - строго выговаривает мама, окидывая и меня, и Сашу одинаково суровым взглядом при молчаливой папиной поддержке. – И мы с отцом запрещаем тебе быть сожительницей. Поняла?
Со смутной тревогой жду, что Саша сейчас встанет, и укажет моим родителям на дверь. Или хоть как-то приструнит. Даже меня несколько раздражают их устаревшие понятия, но я – их ребенок, а Саша – взрослый мужчина.
Которому смешно что-то запрещать.
- Не волнуйтесь, вашу дочь я не опозорю, - серьезно обещает Саша.
Да, мне точно повезло. Пожалуй, я такого мужчину не заслуживаю. Но раз уж Саша мой – постараюсь соответствовать.
- Может, расскажете нам о себе? – папа, наконец, решает выйти из тени мамы, и обращается к Саше. – А то мы пока знаем лишь то, что вы бандит, силком заставивший нашу дочь быть с вами.
Мама нервно хихикает, а я вздрагиваю.
Родители знают, что Саша бандит! Но почему они спокойно сидят с ним за одним столом, а не бегут в полицейский участок? Мама даже на шпану, поломавшую скамейку у нашего дома ходила заявление писать, а уж на настоящего бандита… да она до президента дойти способна.
- Наверное, вы уже убедились, что звонивший вам «доброжелатель» предоставил вам лживую информацию? – папа кивает, и Саша продолжает: - Для начала, позвольте представиться, Северный Александр Юрьевич…
