этого вывода, искала другое объяснение поведению Бермана, списывала его чрезмерный интерес к чужому ребёнку на харизму Вадима. Но Кирилл знает, и это факт, ровно также, как и Виктор Валерьянович знает. Насчёт Ильи и его расчудесной жёнушки не уверенна, но что-то подсказывает, до них ещё эта новость не докатилась.
В какой-то момент осознала, что полностью потеряла связь с окружающей обстановкой. Вместо голоса доктора слышу в ушах гул. Застыла на месте и не могу пошевелиться, дышу, как после забега, а ещё пошатываюсь, потому как голова кружится. Что это? Паническая атака? Не знаю, но очень на то похоже.
Раньше часто представляла себе ситуацию, что когда-нибудь Кир узнает, что Вадик от него, но почему-то в моём воображении Берман всегда открещивался от сына, обвинял меня в том, что хочу подсунуть ему чужого ребёнка, обижал Вадика, не признавая в нём родную кровь.
Но действительность оказалась совершенно другой и что самое страшное, она пугает меня до полусмерти. Берман в Вадиме заинтересован, и я понятия не имею, как с ним бороться, если он решит сына у меня отобрать.
Очнулась, лишь когда в комнату заглянул врач и поинтересовался, слышно ли его, а если да, то почему не подвожу сына к аппарату.
— Простите, — пробормотала я, — у меня немного голова закружилась. Но сейчас всё в порядке. Продолжим.
— Опять себя плохо почувствовала? — в комнате появился Берман. — Давай я всё сделаю. Иди пока посиди на лавочке в коридоре, после тебя тоже сводим к врачу.
Когда Кир оказался возле меня, вцепилась ему в руку как клещ и спросила:
— Ты знаешь, да?
— Алиса, ты о чём? — Берман изобразил на лице недоумение.
— Ты отлично меня понял. Отвечай! — в конце фразы голос сорвался, а на глаза налились слёзы.
— Да, знаю, — теперь уже серьёзным тоном отозвался Берман.
— Давно?
— Нет, не очень. И мы обязательно обсудим этот вопрос. Причём сегодня, но после того, как выйдем из клиники. А сейчас иди в коридор, я тут сам разберусь.
Доктор нас успокоил, у Вадика нет ни перелома, ни ушиба. Как врач выразился, мальчик отделался лёгким испугом, но рекомендовал всё-таки с парком повременить хотя бы до завтра. Поэтому после больницы мы направились в детское развлекательное кафе, где Вадик обещал не беситься на батутах, не лазать по горкам, а спокойно поиграть в бассейне с песком.
Пока Вадик с Кириллом уплетали за обе щёки пиццу и заливали её молочным коктейлем, сидела как на иголках. Вроде бы пила кофе, но от переживаний даже вкус не ощущала. Состояние такое, как будто меня сейчас на расстрел поведут.
Вадик, заморив червячка, ускакал зарываться в песке, мы же с Берманом сидим и молчим. Обстановка до такой степени между нами накалена, что явственно треск слышится.
— Тебе не забрать у меня сына, костьми лягу, но не отдам, — наконец выдавила из себя мысль, что крутилась в голове ещё с рентген кабинета.
— Я что, по-твоему, зверь у матери отнимать ребёнка? — если Кир до моего заявления был задумчив, то сейчас взбешён.
— Нет, ты не зверь. Ты гад последний, который из прихоти может оскорбить, втоптать в грязь или переступить через человека. Но только ничего у тебя не получится, и никакие деньги тебе не помогут. Я… я… да я убью тебя, если понадобится! — вырвалось у меня страшное во всех смыслах обещание, но лишь потому, что сейчас вообще ничего не соображаю и готова хоть что сказать, лишь бы сына не потерять.
Берман набрал полную грудь, явно для того, чтобы ответить, но в последний момент передумал, опустил взгляд в пол и выдохнул.
— Алиса, мы не с того начали, — ровно и спокойно произнёс Кир. — У тебя есть все основания считать меня монстром, но я обещаю, что никогда и ни при каких обстоятельствах насильно Вадика не попытаюсь забрать. Да, в твоём представлении я гад, но у меня тоже была мать, и я знаю, что даже десять отцов никогда не заменят одну маму. То, что Вадик мой сын, знаю меньше недели, но уже его всем сердцем люблю и ни за что не стану действовать против его интересов. И уж, конечно, не буду травмировать его психику. Алиса, успокойся и не плач, — лишь когда Кирилл протянул мне салфетку, поняла, что расплакалась. — Мы два взрослых цивилизованных человека, мы учтём интересы каждого и договоримся, как дальше быть.
Если Кирилл рассчитывал своим заверением, не отбирать Вадика, меня успокоить, то этого не произошло. Потому как слишком хорошо знаю, чего стоят обещания Берманов. Одному из их семейства уже когда-то поверила. Илья не менее искренне, чем сейчас его брат, клялся, что на мальчишнике меня не предаст, а сам через несколько часов вовсю развлекался сразу с двумя девицами.
Кирилл, конечно же, не такой балабол, как Илья, но и цена вопроса в данный момент гораздо выше — мой сын.
— Что ты хочешь? — не выказывая недоверия, поинтересовалась у Бермана. Пусть думает, что ему удалось усыпить мою бдительность, я же тем временем буду начеку.
— Присутствовать в жизни сына, причём именно в роли отца, — ответил Кирилл.
— Хорошо, присутствуй. Только сразу Вадику о вашем родстве не сообщай, пусть он сначала к тебе привыкнет. Ты можешь с ним видеться, например, в субботу в первой или второй половине дня. Только весь выходной у меня не забирай, мы и так с Вадиком мало времени вместе проводим, — попросила я и не поняла, что не так сказала. Кирилл крайне возмущённо на меня посмотрел.
— Алиса, я пропустил пять лет жизни сына, больше не пропущу ни минуты. Меня не устроит полдня раз в неделю. Я хочу укладывать его спать и видеть, как он просыпается, отвозить в детский сад и забирать, играть по вечерам и на ночь читать сказку. Тебя бы саму устроило то количество времени с Вадиком, которое ты мне предложила?
— Это разные вещи, я же мать, — прошипела я. — Отцам, к примеру, тем, что в разводе, обычно этого времени даже много. У моей знакомой бывший муж навещает их детей один раз в полгода.
— Я — это не все. Я — это я, — прорычал Берман.
— То есть… — только и успела сказать я, как голос сорвался, и пока не отпила из кружки глоток кофе, вновь не смогла говорить. — То есть, минуту назад ты обещал не забирать у меня сына, а теперь заявляешь, что каждый день хочешь укладывать его спать. И как это так?
— Если переедешь с
