– Так вот, господин Крамаев явно меня с кем-то перепутал. Но мы выяснили это досадное недоразумение. Не правда ли? – с нажимом произнесла Милена, сверля взглядом Крамаева.
– Неправда, – даже не моргнув глазом, заявил Мусса. – Тебя, детка, я ни с кем бы не перепутал! Я ведь, в отличие от тебя, был в трезвом уме и твердой памяти!
Соколовский явно чувствовал себя не в своей тарелке между ними и переводил удивленный взгляд с одного на другую.
– Но если тебе будет комфортней сделать вид, что мы незнакомы, то что же… навязываться не стану. – В глазах мужчины сверкнула настоящая ярость и он двинулся в сторону бара.
– Милена, ты чего? Это же Мусса Крамаев – владелец клуба. Он же вам договор на постоянной основе хотел предложить. Чего ты на него окрысилась-то?
– Слушай, дорогой, он мне не представился! И даже если и так, то я что из-за этого долбанного договора на спину перед ним упасть должна? – в ярости зашипела Милена.
Соколовский внимательно посмотрел ей в глаза.
– Милен, какого хрена происходит? Ты почему такая дерганная опять? Только ведь наладилось все вроде. Что у тебя случилось?
– Да что ж вы все лезете ко мне, психологи хреновы?! Нет у меня никаких проблем! НИКАКИХ! Ясно? И отвалите вы уже все, спасатели долбанные! Тоже мне Чип и Дейл спешат на помощь! Достали, мля, уже все!
Милена ушла в туалет и, открыв кран, стала плескать на горящее лицо холодной водой. Волны удушливого стыда накатывали на неё снова и снова, захлестывая с головой и утаскивая на дно, заставляя чувствовать себя настоящим ничтожеством. Хотелось спрятаться от всех и позволить себе умереть от стыда в одиночестве. Волна мерзкой тошноты накатила, сводя внутренности. Милена подняла глаза на своё отражение в зеркале. Бледная, с безумными глазами, в которых зрачки почти затопили радужку. Всклокоченные короткие рыжие волосы, бледные губы. И это её десять минут назад такой мужик, как Мусса, назвал огненной красавицей? Да, видимо, в зале было темновато.
Пожалуй, Соколовский был прав, и не стоило так на него реагировать. Если у них раньше что и было, то это ведь её косяк, а не его. И если мужик решил, что может быть повторение, то это не его вина. Пожалуй, стоит извиниться и объясниться с ним нормально. Лучше выглядеть в его глазах она не станет, но, по крайней мере, из-за её прежних закидонов не пострадают другие.
Милена еще раз плеснула на лицо водой и вышла из туалета. Оглядевшись, она увидела Муссу, мирно болтающего с Мариной и Катей. Соколовский тоже стоял рядом. Подойдя к Муссе со спины, поймала предупреждающий взгляд Соколовского.
– Мы можем поговорить? – Она встала рядом с Крамаевым.
Мужчина поднял на неё свои темные глаза с неожиданно густыми ресницами. Милена замерла, ожидая грубости или насмешки. Но Мусса только кивнул и, обняв за талию, увлек за собой.
– Прошу нас извинить, – кивнул он удивленным девчонкам.
Мусса провел её через весь зал, по лестнице на второй этаж, нажал в зеркальной стене какую-то панель и предложил Милене войти в открывшуюся дверь. Милена замешкалась и встретилась с насмешливым взглядом мужчины.
– Боишься, что брошусь на тебя? – спросил он.
– Не советую этого делать. Я так просто не сдамся, – усмехнулась в ответ Милена и прошла внутрь. – Так что, думаю, оно того не стоит.
– Ну, тут уж мне судить, красавица.
Войдя следом, он закрыл дверь, и они остались наедине в просторном кабинете, отделенном от основного помещения огромной стеклянной стеной.
– Присядешь? – Мусса указал на королевских размеров кожаный диван.
– Да нет, спасибо.
– Да сядь ты. Не собираюсь я на тебя бросаться! – Мусса замер, вопросительно на неё глядя. – Ты поговорить хотела.
– Ну да. Слушай, я немного нервно на тебя отреагировала…
– Немного? – Мужчина поднял одну бровь.
– Слушай, мне что на колени тут перед тобой встать, чтобы извиниться? – раздраженно выпалила девушка.
Теперь мужчина поднял обе брови и ехидно-чувственно улыбнулся, скользя по телу Милены откровенным взглядом.
– А если скажу, что да, сделаешь?
– Да пошёл ты! – не выдержала Милена. – Глупость все это! Не хрен было и пытаться! – и пошла к прозрачной стене, ища выход.
– Милен, прости дурака! – Мусса догнал её. – Ну, правда! Просто не сдержался!
– Я вообще-то пришла извиниться и попросить, чтобы ты не переносил наши разногласия на рабочие отношения. Не хочу, чтобы из-за меня страдали близкие люди.
– Так что если бы Соколовский не рассказал тебе о том, что я хочу с вами длительный договор заключить, ты бы больше ко мне и не подошла? – усмехнулся невесело Мусса.
– А смысл? – Милена открыто посмотрела ему в глаза. – Понимаешь, тогда, полгода назад… Это была не совсем я… Я… У меня был очень трудный момент в жизни. Моя жизнь казалась мне конченной и бессмысленной… И я сорвалась… Так что тогда я не была собой. И та Милена, что ты тогда встретил… я на самом деле не такая… Всего этого нет, понимаешь?
Мусса молча стоял за её спиной. Милена смотрела через стекло на жизнь клуба. Кто-то пил, кто-то обнимался, кто-то танцевал, одна парочка целовалась так страстно, что им явно пора уже было уединиться… В эту секунду Милена особо остро ощутила себя отдельно от всего этого.
– У меня есть просьба к тебе, Милена, – наконец, заговорил Мусса. – Если ты говоришь, что я увлечен ненастоящей тобой, то позволь узнать тебя настоящую. – Мужчина повернул её к себе и заглянул в глаза. – Может, действительно, я узнаю тебя настоящую и смогу выкинуть из головы. А пока давай попробуем быть друзьями?
Мусса протянул ей широкую ладонь. Милена колебалась пару минут.
– Из меня тот еще друг, спроси у Катьки и Марины. – Милена вымучено улыбнулась и пожала руку Муссы.
– Ну, не попробую – не узнаю. Ну что, идём, пока твои друзья ничего себе не напридумывали. – Мусса легким движением открыл панель, выпуская Милену.
Но стоило им спуститься с лестницы, как он тут же обнял её за плечи. На вопросительный взгляд Милены беспечно пожал плечами.
– Мы ведь теперь друзья.
Весь остальной вечер Мусса все время находился где-то рядом, отлучаясь ненадолго по срочным делам клуба. И даже во время выступления стоял у самой сцены. Причем стоял он там плечом к плечу с появившимся, наконец, после поздних переговоров Красиным. «Абене», как всегда, удалось-таки зацепить и расшевелить уже изрядно набравшуюся публику. Поэтому спускались они со сцены под громкие одобрительные вопли и аплодисменты. Причем Мусса, казалось, старался больше всех. После он старательно звал их еще отдохнуть, но, сославшись на завтрашнюю занятость, девушки все же собрались домой. Когда они уже вышли на улицу и собрались усаживаться в машину Олега, к Милене быстро подошёл Крамаев и, обхватив за плечи, поцеловал в щеку.
