-Значит, оперировать не будем, будем наблюдать. Хорошо. Пойдем в ординаторскую, садись, пиши переводной эпикриз и поднимай его в отделение. А я пока пообщаюсь.
В ординаторской приемного была Инна и новый интерн. Она ему что-то рассказывала и достаточно сильно жестикулировала.
-Привет, родная, - Валера подошел, обнял жену и поцеловал в губы. - Я скучаю. Я не видел тебя уже восемнадцать часов. Ты бы хоть позвонила. Устала? Больных много?
-Да нет. Все нормально. Валера, целоваться на работе непрофессионально, хотя я тоже скучаю и по тебе, и по сыну.
-Сыну я звонил, он спал. Марина с Сережей справляются с двумя ночью. Благо, у нас дети спокойные.
-Марина в положении, ты в курсе?
-Нет, впервые слышу. Ха! Сережка дорвался, не зря терпел столько лет. Родители знают? Отец его в порошок сотрет.
-Уже не стер, родители знают, а вот Сережка нет. Она ему пока не говорила, сказала, что будет рожать вне зависимости от его желания, потому и не говорит.
-А мы с тобой когда второго родим?
-Валера, дай поработать. Я в аспирантуре, имей совесть.
-Хорошо, тогда ты работай, а мы будем заниматься подготовительным процессом. Согласна?
-Я люблю тебя.
Он снова ее поцеловал. Затем обратился к Светлане:
-Ну, ты уже написала? Сколько можно возиться, хотя возись дальше, я хоть с женой пообнимаюсь.
-Я закончила.
-Хорошо, поднимай больного в отделение. Ну все, иди, что ты смотришь? Я сейчас, только вот ждать меня не надо.
Светлана вышла из ординаторской, из глаз бежали слезы.
-Света, ты чего? - Рядом с ней стоял Вячеслав - интерн из приемного отделения.
-Ты думаешь, он ее вправду любит?
-Корецкий Корецкую? Да, думаю, они счастливы. Когда он к нам приходит, она расцветает, а он ее всегда целует, причем прилюдно, чтобы все видели. А она на него, знаешь, как смотрит, аж завидно. Красивая она баба и умная. Его я хуже знаю, но чисто внешне они смотрятся. Слушай, я тут давеча еще одну Корецкую видел. Она, конечно, постарше, но вот это женщина! Она к нашему заведующему приходила. Я только не понял, кем она работает. Зав перед ней стелился. А она просто курила у него в кабинете, посидели они минут двадцать и разошлись. Как он ей вслед смотрел! А она – королева. Какая у нее осанка, а взгляд!
-Ты про кого? Про Любовь Александровну? Так она замдиректора по лечебной работе и мать моего руководителя, вон того, который целуется. Так что можешь не восхищаться, ей лет сто. И еще она стерва бездушная. Сосулька ледяная. Все равно, я добьюсь его внимания. Я лучше, а жена не стенка.
-Значит, она замдиректора. На вид ей не больше сорока. Но не в этом дело. Ты понимаешь, она неповторима. Не знаю, как тебе объяснить. У нее нет кокетства, жеманства, каких-то ужимок, но она себе цену знает, и, судя по реакции шефа, он ей тоже цену знает. Интересно, она замужем?
-Ну, у нее же сын, и, как он говорил, у него есть сестра. Не знаю, чем ты восхищаешься. Я знаю, что она стерва, а он совсем на нее не похож. Кстати, она профессор. Что бы ей себе цену не знать? И завтра, в три, у нее лекция для интернов.
-Так это ее лекция? А после нее лекция академика Борисова, я буду. Я живого гения еще не видел.
-Я Борисова тоже еще не видела, но говорят, он будет сам принимать полугодовой зачет, а после этого половина интернов отсеивается. Правда, всем дают работу, но не здесь. Ладно, пошла я с больным, еще увидимся.
Прошло несколько дней. Вячеслав зашел к Светлане в хирургию.
-Слушай, меня сам Борисов вызвал. Не знаю, зачем. Я боюсь.
-Ты ничего не натворил?
-Вроде нет. Я жалею, что пришел сюда работать. Ад! И тут не расслабишься. Пожелай мне удачи, на обратном пути зайду.
Он поднялся в приемную. Секретарь спросила по какому он вопросу, затем позвонила и произнесла:
-Александр Борисович у Корецкой, заходи туда.
Они беседовали с ним вдвоем. Слава терялся, краснел, отвечал, сбивался, возвращался к уже сказанному. Но на нее он смотреть не мог. Ему казалось, что если он поднимет на нее глаза, то и она, и Борисов все поймут, но душа пела. Он млел от ее голоса. Он жалел, что не пошел в хирургию, там он мог бы видеть ее, а так… «Светка не права, она не стерва, она ангел. Какие у нее глаза! Она видит насквозь, господи, какая женщина!» Его отпустили минут через сорок.
-Народ мельчает.
-Да нет, Саша, просто он какой-то смущенный. Странный мальчик, Инна о нем хорошо отзывается. А краснеет, как девчонка.
-Да, и на тебя не смотрит, глаза поднять боится. Он меня уморил. Он ребенок. Нет, он не кандидат.
-Саша, ты ревнуешь?
-К мальчишке? Нет! Но он влюблен, видно невооруженным глазом. Тебе это льстит?
-Нет, он мне в сыновья годится. А так мальчик ничего, симпатичный.
-Люба, ты меня дразнишь?
-Да, тебе полезно. А то привык, что на меня, как на женщину, не смотрят.
-Я привык? Чем старше ты становишься, тем больше у меня поводов для беспокойства. Я все и всех вижу, и я мужчина. Люба, я старею, я понимаю, что уже не тот, но, пожалуйста, не надо. Я твой муж, и я очень хочу умереть рядом с тобой.
-Саша, ты о чем? Господи, неужели мальчишка так на тебя подействовал?
-Не в мальчишке дело.
Он ушел.
Завприемным отделением вернулся с планерки заведующих.
-Ребята, у всех есть вечерние платья и смокинги?
Инна, удивленно спросила:
-Это новая форма?
-Нет. Двадцать пятого декабря в ресторане гостиницы Метрополь в 18.00 состоится прием. Явка строго обязательна.
-Это к Рождеству?
-Нет. Любовь Александровне исполняется сорок пять лет, и она получила премию Американской Ассоциации хирургов.
-А что дарить будем?
-Номер от каждого отдела. Думайте, молодежь, к вечеру жду ваши предложения. Кстати, на банкет идем с женами и мужьями.
Вячеслав побежал в хирургию. Света только что вернулась с операции вместе с Валерой. В ординаторскую вошел Федор.
-Валера, это шок. Я даже никогда не знал, когда у нее день рождения. Столько лет мы вместе, а я ни разу ее не поздравил. Конечно, она думает, что я последняя свинья, а как еще можно думать о мужчине, который не знает дня рождения любимой женщины. Если бы моя бедная мама знала об этом, она бы умерла второй раз. Моя мама всегда знала обо всех все, а я не удосужился спросить о такой мелочи.
Слава почувствовал, что теряет равновесие. Значит, профессор Исаков и есть ее мужчина. Ничего себе. Мысли об этой женщине стали его навязчивой идеей. Она снилась ему ночами, он терялся в ее присутствии и жутко краснел, когда она на него смотрела. А она улыбалась, а порой и смеялась при каждой встрече с ним в коридоре, в лифте или приемном отделении. Он понимал, что у его любви нет будущего. У нее взрослые дети, и потом, кто она и кто он. Он смешон в ее глазах. И не будет же он соперничать с Исаковым.
-Федор Яковлевич, не расстраивайтесь. Мама никогда не отмечала день рождения, это впервые. Я думаю, просто будет много иностранных гостей. И прием надо было к чему-то приурочить. Понимаете, в этот день умерла ее мать, и ее отец всегда этот день проводил на кладбище. Даже папа никогда не поздравлял ее с днем рождения.
-Ладно, понял. Надо Наташе купить вечернее платье. Пойду позвоню.
Вячеслав подошел к Светлане.
-Ты с кем идешь на прием?
-Хочешь, с тобой пойду, у меня нет пары.
-Буду рад, я тоже один.
Они встретились со Светой у входа в ресторан. Вошли в зал и растерялись. Все были другими, необычными и очень красивыми.
-Где сядем? Столики на шестерых и,похоже,все заняты.
-Вон Инна Викторовна мне машет, пойдем к ним.
-Нет, там ее муж, я не могу.
-Ты ему каждый день ассистируешь на операциях, все нормально.
Они подошли, Валера предложил им сесть.
-К вам еще кто-то придет? - спросила Света, посмотрев на два свободных места за столом.
-Да, мой друг с женой, - ответил Валера.
За столик вскоре сели Сережа с Мариной.
-Валера, представляешь, мама достала колье, собирается надеть. Я видела ее перед выходом.
