путешествую без семьи в одиночестве. Мне это посоветовал тибетский монах, когда я ездил в Тибет.
— И зачем же?
— Чтобы медитировать и постигать дзен, Ирина Максимовна. Вы должны меня понять. У вас ведь нет семьи, вы, должно быть, все время в дзене.
Самойлова поджимает губы и отворачивается к капусте. Иван в этот момент перемещается ко мне.
— Лев Александрович, поделитесь с нами секретами вкуснейшего грузинского шашлыка?
Из этого парня прет столько энергии, что я даже завидую ему. Мне бы хоть толику его жизнерадостности.
— На самом деле половина успеха вкусного шашлыка зависит от правильно подобранного мяса. Настоящий грузинский шашлык — мцвади — делается только из свинины. Мясо обязательно должно быть свежим, ни в коем случае не замороженным. Обычно берут мякоть из шейной или спинной части животного. Нарезая куски, нужно оставлять немного жира. При жарке он расплавится и сделает шашлык более мягким и сочным.
— Вы уже нарезали мясо. А как будете мариновать его?
— Я буду мариновать на красном вине.
— Ого, на вине? А так можно?
Можно, хоть мне и не нравится шашлык на вине. Но народ в Печорске любит прибухнуть, а мне надо восстанавливать рейтинг после Ириной подлянки. Так что я буду показывать тот маринад для мяса, который точно понравится людям.
— Да, в Грузии делают шашлык на вине. Но я еще добавлю к нему немного гранатового сока.
— Как интересно. А какая последовательность?
— Нарезаем кольцами репчатый лук…
— Лук? — перебивает меня голос Самойловой. — Лев Александрович, смотрите, не заплачьте.
— Спасибо за предостережение, Ирина Максимовна! А у вас в борще лука не будет?
— Будет.
— Знаете лайфхак, как не заплакать?
— Как?
— Набрать в рот воды. Рекомендую вам, Ирина Максимовна, сделать это уже сейчас.
Самойлова издает смешок и продолжает шинковать капусту. Она как будто нарочно меня злит, чем заводит еще сильнее. Определенно кухня Ире подходит куда больше, чем чиновничье кресло. У нее просто мужика нормального никогда не было, вот ее и тянет на приключения. Мэром удумала стать. Двадцатидевятилетняя девчонка.
Хотя, конечно, я не могу не признать, что Ирина в свои двадцать девять даст фору любому сорокалетнему и даже пятидесятилетнему политику. Но, черт возьми, Ира так соблазнительна и сексуальна, когда варит борщ. Зачем ей политика!?
— Ирина Максимовна, знаете, кухня и кастрюли вам очень идут, — не удерживаюсь от новой колкости. — Я бы даже сказал, что они красят вас.
Мне нравится, как ее глаза вспыхивают злым огоньком. Кажется, Ира борется с желанием бросить в меня что-нибудь. А я борюсь с желанием подойти к ней прямо сейчас и поцеловать в губы, прижать к столешнице, расстегнуть джинсы… Ну и далее по списку.
— Ирина Максимовна, — продолжаю дальше. — А расскажите нам, для кого вы научились варить борщ, если у вас нет семьи?
— Вы ошибаетесь в том, что у меня нет семьи, — язвит. — У меня есть родители, брат, сестра, племянница, дедушка. Они моя семья, и я готовлю для них. Скажите, Лев Александрович, а вы дома для своей семьи тоже маринуете шашлык на вине?
— Да.
— И что же это, ваш несовершеннолетний сын ест мясо, пропитанное алкоголем?
Подловила. Лицо Иры озаряется победоносной улыбкой, и я хочу зацеловать ее еще больше.
— Мой сын из того поколения молодежи, которое за ЗОЖ. Он причисляет шашлык к вредной пище и вообще его не ест.
Ну, кстати, это правда. Арсений все свободное время проводит в качалке и ест только то, что ему пропишет тренер. Несмотря на ужасную семейную жизнь с Алиной, сына я люблю и горжусь им. При том, что у него есть абсолютно все, он не испорчен.
И мне очень стыдно перед Арсением за то, что моя бывшая любовница опозорила нас всех на весь Печорск. Естественно, одноклассники сына тоже смотрели выпуск той передачи, поэтому Арсению было тяжеловато идти в школу на следующий день. Но у него там авторитет, так что никто не посмел пикнуть, хотя про себя наверняка подумали многое.
Иван наконец-то уходит от меня к Ире, и она принимается рассказывать ему фамильный секрет борща. Я не очень внимательно слушаю, потому что мне нужно сконцентрироваться на мясе и приготовить его так, чтобы зрителям в зале, которые буду дегустировать, понравилось.
Быстро шинкую лук, добавляю к нему черный перец, соль, приправы, наливаю стакан красного сухого вина и полстакана гранатового сока. Хорошо перемешиваю мясо и оставляю мариноваться на два часа. В это время мне нужно чем-то себя занять. Организаторы шоу сначала хотели, чтобы я за эти два часа еще сделал десерт, но отказались от идеи, потому что у Самойловой тогда будет одно блюдо, а у меня два. У нее процесс приготовления борща непрерывный, ей десерт делать некогда.
— Ирина Максимовна, нужна помощь с борщом? — не выдерживаю и подхожу к ней.
— А вы что, уже пожарили шашлык?
— Нет, у меня мясо маринуется. Могу вам что-нибудь нарезать.
— Спасибо, но я свой борщ не доверяю никому.
И под кухонным островом, где нас не видит камера, я щипаю Иру за ягодицу. Чтоб знала, как вредничать.
Ирина
Я аж подпрыгиваю, когда понимаю, что Быстрицкий только что ущипнул меня за ягодицу! Возмущение переполняет меня, и я разворачиваюсь к нему всем корпусом.
— Ирина Максимовна, у вас там кипит, — безмятежно указывает глазами на плиту.
Да, у меня кипит. Но не в кастрюле, а внутри. Аж кровь в венах бурлит от злости. Я отворачиваюсь к плите, но настолько растеряна, что не знаю, за что ухватиться.
— Ирина Максимовна, а расскажите нам, как вы научились варить борщ? — жизнерадостно просит Иван. — Лев Александрович поделился с нами, что жарить шашлыки его научили в Грузии.
Еще и Иван этот с не сползающей с лица голливудской улыбкой. Он меня уже утомил. Болтает и болтает. Вопросы его глупые, шутки не смешные.
— Я всегда любила готовить, — раздраженно отрезаю.
— Но все-таки, как вы пришли к борщу?
Ну вот зачем такая назойливость? Открываю рот, чтобы ответить, но вдруг чувствую, как ладонь Быстрицкого опускается на мою поясницу. Тело током прошибает, легкие парализует. Его пальцы пробираются под рубашку и проводят по коже. Голова кругом идет, и я хватаюсь рукой за край стола.
Что он делает? Зачем? Тут же
