– Шутишь? Ты после долгой дороги еще по делам собираешься?
Сергей склоняет голову чуть вбок, улыбается. Вижу знакомую ямочку и не могу не улыбнуться в ответ. Даже уставший, вымотанный после дороги и явно не доспавший положенные ему хоть несколько часов в сутки, умудряется выглядеть потрясающе. Вот бы мне такую суперспособность! Оля говорит, я с новым режимом жизни скоро обращусь в приведение. Она права: я стала меньше есть, постоянно просто об этом забывая, а отсутствие нормального сна можно легко вычислить по кругам под глазами.
Неловко оборачиваюсь к зеркалу в коридоре, почему-то именно сейчас заволновавшись по поводу того, как выгляжу. В домашней одежде, растрепанная. Я бы себя такую не полюбила, но Сергей и слова не сказал по поводу того, что я плохо выгляжу. Может, не так уж и плохо?
Он легонько щелкает меня по носу:
– Не стоит за меня волноваться. На мне еще пахать и пахать. Сама-то спала сегодня? Выглядишь устало.
– Ага. Часа четыре, наверное.
– Меньше, чем я. Ты трудяга.
– Просто кто-то заразил меня трудоголизмом. Не в курсе, кто?
Шутливо щекочу его по бокам, Сергей смеется и уворачивается.
– Все, все! Сдаюсь! Рад был увидеть тебя. Хотел бы я… – Он вдруг замолкает. Потом, чуть мотнув головой, говорит: – Увидимся на днях? Как у тебя с загрузкой?
– На тебя я всегда найду время.
Сергей чуть склоняет голову, касаясь моего лба губами.
– Значит, договорились.
Глава 29
В который раз замечаю: если все идет хорошо, обязательно что-нибудь случится как бы в противовес – и обязательно испортит настроение. Но такого не ожидала даже я.
***
Мы с Сергеем договорились встретиться возле ресторана, где проходило наше первое интервью. То самое, на котором я сделала ему фото – удивительно, что именно с этого началось наше тесное общение. Иногда я возвращаюсь в прошлое и думаю: а вдруг бы не было того снимка? Той выставки, где я его увидела и влюбилась? Моя жизнь шла бы по накатанной, а дальше – по наклонной. Я была бы фотографом на побегушках у редакции новостей, снимала бы свадьбы, даже не задумываясь, что можно резко перевернуть свою жизнь. Может, до старости бы ходила хвостиком за коллегами-журналистами. Я вижу других издательских фотографов: среди них есть довольно взрослые и даже пожилые люди, когда-то увлекшиеся фотографией, но не сумевшие найти пути для раскрытия потенциала. А я вот – как будто бы смогла. Спасибо Сергею! Как одна встреча может все изменить!
Сейчас, стоя на том самом месте и кутаясь в свитер – на улице сегодня слегка прохладно, – я думаю о связи прошлого и настоящего. Настоящего и будущего. Время от времени поглядываю на часы в телефоне. Я пришла чуть раньше, Сергей же должен подъехать минут через пятнадцать.
– Ага, и снова здравствуйте, – раздается голос сбоку, и я поворачиваю голову. С удивлением замечаю, что впервые у меня не ёкает сердце, хотя когда-то оно предательски билось от его вида. Ну, минусы нашего городка – всегда можно увидеть кого-то, кого видеть не собиралась. Макс стоял передо мной, сложив руки на груди. Его любимая поза для серьезных разговоров. Если в прошлую нашу встречу – тогда, на несостоявшейся фотосессии с его девушкой – Макс выглядел растерянно и явно пытался найти хитрый способ извернуться из неловкой ситуации, сейчас он, похоже, настроен серьезно. Ни тени улыбки на лице. Что ему от меня надо?
И что мне делать? Говорить я с ним не собираюсь. Не о чем.
– Привет, – отвечаю нехотя. Но если просто промолчать – будет совсем глупо. Он подумает, что я до сих пор обижаюсь. А я… да у меня будто бы не осталось к нему никаких чувств, даже ненависти. Просто человек из прошлого. Сбылось, наконец, то, о чем говорила Оля: когда тоска по прошлому пропадает, с ней уходит и боль. Отношения с Сергеем наконец сделали свое дело. Я не боюсь больше встречи с Максом, не боюсь смотреть в его предательские глаза. Это просто чужой человек.
– Не ожидал тебя встретить. Думал, ты уже где-нибудь на Мальдивах живешь, или еще на каком море. Как всегда мечтала.
Что-то странное в его словах. Попытка задеть – это понятно, наверное, до сих пор злится, что я раскрыла глаза его нынешней (или, скорее, уже бывшей) девушке. Но помимо этого есть что-то еще – он будто бы бьет прицельно, в какую-то определенную точку.
– Ты о чем? – спрашиваю как можно равнодушней.
– Ну, ты ведь нашла мужика, который может тебе это дать. Я прав?
– С чего ты взял? – хмурюсь я. Теперь уже знаю, за какую болевую точку он хочет меня зацепить. Но откуда знает?
– Уж с логикой у меня всегда было в порядке, Наталья. – Макс подключает свой поставленный преподавательский голос. Хочет, чтобы я чувствовала себя проштрафившейся студенткой, но у него ничего не выйдет. Даже если он в курсе про мои отношения с Сергеем, это совершенно не то, что я собираюсь скрывать или чего я буду стесняться. – Ты все еще не удаляешь вотермарки со своих фотографий. Вернее, с чужих – например, с фото Сергея Сотникова. Человека, с которым я видел тебя в машине, когда подписывал документы. И человека, с которым, видимо, ты провела ночь, чтобы он передумал брать меня на работу. Так?
– Иди к черту! – все-таки ему удается меня задеть, и я срываюсь. Надо было стоять ровно, не повышать голос, Туся! Такой реакцией я себя выдала. Обидно даже не за себя – меня Макс может считать кем угодно, хоть продажной девкой. Но он же собирается обидеть не только меня, но и Сергея!
– Значит, прав. Сомневался, но теперь уверен. Ты прицельно рушишь мою жизнь: сначала с Юлей рассорила, потом с работой подставила. Знаешь же, как я всегда мечтал о чем-то большем – быть не просто преподавателем в универе, где всем плевать на знания. Я хотел быть полезен. Сотников создает крутой проект, попасть в который – шанс на миллион! И ты решила его мне обломать? Просто из мести?
– Я ни слова ему не говорила. Может, он сам понял, какой ты мудак, и решил не вести с тобой дел. – Запоздало вспоминаю, что все-таки кое-что, без деталей, Сергею рассказала. Но я точно не просила его никого увольнять. Более того, я точно для себя решила, что никогда и ни за что не буду вмешиваться в его дела. Пусть бы он даже нанял Макса, если это нужно для дела – я была бы не против. Но он сам виноват, что оказался таким козлиной и что Сергею не захотелось работать с мудаком. Поплатился! Хоть и много лет спустя, но получил ответку, пусть я этого и не планировала.
Мои слова рассердили Макса. Он хватает меня за руку – больно!
– Отпусти!
– Иначе что? Нажалуешься ему? А без Сотникова-то ты чего стоишь, малышка?
Вот гад! «Малышка», надо же! Он раньше так ласково меня называл – а теперь в этом слове нет ничего теплого. Сплошная ненависть и презрение. Взаимно!
– Ну, ты меня схватил, дальше что? Ударишь? Бей, если тебе так будет легче. Больнее, чем было мне, ты не сделаешь.
Макс застывает. Видимо, и сам не придумал, зачем схватил меня за руку, но отпускать не собирается. Я оглядываюсь на парковку – если бы Сергей приехал чуть раньше, вот прямо сейчас, он бы помог! Но знакомой машины нет в поле видимости.
– Давай побеседуем, малышка. Я не займу тебя надолго.
Я достала телефон, чтобы набрать Сергею, но Макс перехватил его:
– Нет-нет, давай без «звонков другу». Поговорим как взрослые люди. Просто поговорим, не собираюсь я ничего тебе делать. А потом занимайся своими делами.
Он тащит меня к парковке, где я все еще надеюсь найти спасение. Без толку: Сергея нет. Он вообще имеет привычку задерживаться, и сейчас это так некстати!
Макс открывает дверь своего авто и почти вежливо усаживает меня на переднее сиденье. Попробовала открыть – закрыто снаружи. Чертовы машины, в которых так легко запереть человека! И все же я не чувствую такой опасности от Макса, чтобы вырываться и, как в боевиках, пытаться выбить стекло. Кем-кем, а маньяком он не был никогда.
Он обходит автомобиль и садится за руль. Заводит двигатель, выруливает с парковки.
