Лежу, привожу в порядок дыхание и скольжу ладонью по ее телу.
– Третьего с Мартой не возьмёте? – вдруг срывается с языка, – не меня, – ухмыляюсь, глядя, как изумлённо она на меня уставилась, – но есть у меня тот, кто не откажется...
– Эй, ты же говорил, что не ревнивый, а теперь что я слышу и вижу, – прикасается указательным пальцем к моему лбу, трет складку между бровями и смеется, целуя меня в кончик носа, – мне нужна охрана, считаешь?
– Ну не меня же в прошлом пытались изнасиловать, – отвечаю недовольно. – И на отдыхе шваль всякая не ко мне липла. Ты как магнит для плохих парней, в таком то платье так тем более. В тебе я уверен и не ревную, но я переживаю.
– Ром, а, Ром, а ты не задавал себе вопрос о том, как я жила эти два года без тебя?
Смеется и настойчиво трется грудью об меня, хитро улыбается и словно кошка мурлычет.
– Окей, не буду держать интригу. Тигран. Он просто обязан был сопровождать нас везде. И это не оговаривалось. А я после Саши не сопротивлялась. Попробовала жить вольно, без указки дяди и братьев, не получилось. Быть изнасилованной мне не хотелось. Брат почти всегда нас сопровождал, а если он был занят, брат Марты заменял Тиграна.
– Какой коньяк он любит? Я должен высказать ему свою признательность, что сберёг тебя. И да, малышка, – погладил её попу, – я рад, что ты не споришь и соглашаешься со мной. Это приятно.
– Мне далеко не восемнадцать, и я понимаю, что слишком привлекаю внимание всяких придурков. И если честно, я до сих пор не могу понять, как нужно одним лицом показать, что я занята, – а здесь она становится вполне серьёзной, словно эта задача ее слишком волнует, – я буду стараться, но не гарантирую положительный результат, Ром.
Едва подавил смех. Присел, заставил ее присесть напротив.
– Давай тренироваться. Покажи мне свое лучшее сучье выражение лица.
Послушная девочка, как и обещала. Придает своему лицу серьезное выражение, отводит взгляд, несколько секунд паузы и вновь поворачивает ко мне лицо, смотрит надменно и с долей ехидцы.
– Мужчина, проходите мимо, мимо, дама несвободна.
– Не ехидничай, это кокетство. Кокетство равно приглашение к продолжению разговора и уламыванию жертвы. Ты должна сказать так, чтоб мои яйца скукожились. Однозначно и бескомпромиссно. Сказала, как отрезала. Попробуй ещё раз, – приободряю, погладив её плечо.
– А ты мне голову не отвертишь после всего? – прыснула со смеху, весело ей, задница противная. – Ладно, ладно, вижу, что ты не отпустишь меня с урока, пока я не сдам зачёт.
Опять молчит, собирается с мыслями.
– Нет, я так не могу, ты должен мне что–то сказать, а я буду оттачивать красное словцо.
– Возьмёшь с собой Альберта и можешь не сдавать зачёт, если кто и умеет отшивать мужиков как сука – это он, – смеюсь, глядя на неё. Тут не урок, а целый курс лекций и практических нужен, чтоб это наивное дитя закрепило материал.
– Ахаха, тогда я в безопасности, – довольно рычит на ухо мне, – а я уже хотела побыть очень и очень плохой ученицей, чтобы ты меня потом наказал за непослушание. Но раз так, буду спать ложиться после душа.
Вздыхает тяжко, но театрально и отползает на край кровати.
– Если хочешь, чтоб папочка тебя отшлепал, детка, только попроси, – усмехнулся, в подтверждение своих слов, шлёпнув девчонку по заднице.
Испытал облегчение от того, что она не спорила, не устраивала концертов и драмы. Если так пойдёт и дальше, мы определённо сработаемся.
29 глава
Лана
На следующий день Рому отправила на самое ответственное задание с трепетом и верой в то, что он вернётся домой победителем. Клятвенно ему пообещала, что его ждёт не менее горячий секс, которым он меня баловал сутки напролет. Столько же в нем страсти, мамочки! Я никогда бы не подумала, что буду так нуждаться в нем. Его сильных руках, нежных объятиях и страстном сексе, который вовлек меня в самое сокровенное между двумя людьми. Какой же дурой была в то утро. И теперь не жалею, что реабилитировалась. Боль была никчёмной в сравнении с тем, что я теперь чувствовала, отдаваясь своему нежному, горячему мужчине.
– Мартышка, как же я за тобой соскучилась! – вылетаю из авто Альберта, который сидит за рулём и наблюдает за нашей сумасшедшей встречей.
– Прости, что давно тебя не видела, но он такой, что я просто в экстазе, ты же понимаешь, о чем и о ком я.
– Ещё бы, – довольно смеётся Марта, – после стольких лет воздержания ты заслужила, я даже не злюсь, что не звонишь.... Пока, – добавила угрожающе.
Бросила взгляд на авто.
– Что за красавчик? Занят, свободен?
– Гей, стопроцентно, но он очень клёвый, – обнимаю подругу и шепчу, – он когда–то имел вилы на Ромку, но моя прелесть самый настоящий натуральный натурал.
– Жаааль, – протягивает Марта, скользнув взглядом по мужчине, – такой красавчик и не по дамам. Ну да, ладно. Тем веселее!
– А твой бойфренд будет или уже все?
– Пошёл он, – легкомысленно бросает Марта и направляется к машине Альберта. – Привет, – улыбается, протянув руку, – Марта. Подруга Ланы.
– Друг Ромы, Альберт, – улыбается он. – Готовы тусить, девоньки?
– А то, – ухмыльнулась Марта, подмигнув мне.
Подруга садится на переднее сидение, что меня не удивило. Она любит почесать язычком. И ей это не запретишь.
– Тигран сегодня вольную получил, благодаря тебе, Альберт, – улыбаюсь мужчине.
– Да, Рома рассказывал, что за тобой глаз да глаз нужен, и что ты не умеешь отшивать мужиков. Как так?
Альберт повернулся и уставился на Марту.
– Ты явно умеешь, по лицу вижу. Как вышло, что подругу не научила?
– Безнадёжный случай, – махнула рукой моя дорогая подруженька.
– Так и скажи, что овца, – дую губы.
– О, сейчас драма начнётся! Газку, Альберт, и в место, где ждут напитки покрепче, слова покороче, а то подеремся ещё по пути, – веселится нахалка на переднем сидении.
– Эй, я могу здесь выйти, подруга, – рычу я и понимаю, что если эти двое будут меня троллить, когда споются, быть беде, она же и так едва терпит, чтобы не расспросит меня в деталях о Роме и нашем интиме.
– Видишь, говорила же, угрозы пошли, – продолжает веселиться бессовестно. Оглядывается на меня, – сиди на попе ровно, жёнушка, а то твой муженёк нам головы скрутит. Едем кутить, никто тебя никуда не отпустит!
Альберт лишь посмеивается, наблюдая за перепалкой.
– Вечерок обещает быть томным.
И сижу, до самого приезда в клуб. А эти двое всю дорогу к месту назначения трепались и балагурили.
– Водку или виски? – обращаюсь к друзьям.
А сама мыслями с Ромой, душа не спокойна. И ведь понимаю, что рано или поздно отдых закончится, но я ещё так мало была с ним сутки напролет. За столько лет мне он нужен, как воздух.
– Что дамы предпочитают, – галантно уступает Альберт и достаёт кошелёк.
– Бери Финляндию, – подмигивает Марта, отправляя его на бар, а меня хватая и таща к свободному диванчику.
– Я жду все грязные подробности!
– Всё, как у людей, – слетает с моих губ встревожено, – давай не будем о деталях? Просто он очень чуткий и нежный, а остальное – это личное.
– О, как запела. Главное, когда я впервые это сделала – допрос устроила, когда сама впервые сделала и зафейлила – в подробностях рассказывала, заливая слезами трубку, а теперь это личное вдруг. Ну, подруженька...
К нашему столику подходит Альберт с бутылкой и тремя рюмками.
– Своевременно!
Марта берет бутылку и откупоривает, разливая щедро по рюмкам.
– За встречу! И хороших друзей, – стреляет взглядом наповал.
Мне стало неловко, но почему–то именно сейчас пришло осознание, что мне стыдно.
– Ну, прости, по ли поговорим и спрашивай что угодно.
Я даже на нервах махнула первую рюмашку без предварительных ласк, так сказать. Друзья уставились на меня, а я пожала плечами.
