В дверь стучат. Это Лиза, наша сотрудница, которая сидит за соседним столом. Джо открывает дверь, и я слышу, как Лиза шепчет:
— С Либби все в порядке?
— Да, — отвечает Джо, хотя это явно не так.
— Я могу помочь? — спрашивает Лиза.
Я знаю, что это значит. Она умереть готова, лишь бы узнать, что происходит и разнести по всему офису. Не сомневаюсь, они уже делают ставки, из-за кого это я рыдаю, и, наверное, думают, что меня уволили.
Я ненавижу себя за то, что разрыдалась на работе. Если ты создаешь себе репутацию сильной, независимой женщины, которая строит свою карьеру и всегда контролирует ситуацию, то все вокруг начинают нервничать, когда оказывается, что это не так. Они не знают, как реагировать.
Через полчаса, взяв себя в руки (в основном благодаря Джо, каплям для глаз «Мурин» и водостойкой туши), я возвращаюсь к столу, с высоко поднятой головой, и все вдруг замолкают и делают вид, что очень заняты.
Через несколько минут подходит Лиза и приносит чашку чая, что очень мило с ее стороны. Потом она обеспокоенно смотрит на меня большими глазами и спрашивает:
— У тебя все хорошо?
Я киваю.
— Хочешь поговорить? — спрашивает она.
Я встречаюсь глазами с Джо, и она корчит рожицу. Я едва сдерживаю улыбку, потому что прекрасно знаю, что Лиза просто с ума сходит от любопытства.
— Спасибо, Лиза. Но говорить не о чем.
— О! — Разочарование прямо-таки написано на ее лице; она заговорщицки наклоняется вперед. — Это же не из-за работы?
— Нет, — говорю я, мило улыбаясь, — на работе все в порядке.
Она видит, что больше из меня ни слова не вытянешь, поэтому уходит.
Каким-то образом мне удается работать, хотя голос срывается на середине телефонных разговоров с журналистами и приходится притворяться, что я сильно простужена и поэтому у меня заложен нос.
В конце концов я отправляюсь домой и к тому времени, как покидаю офис, действительно начинаю чувствовать себя намного лучше.
Когда приходит Джулс, я читаю. Первое, что мы делаем, налив себе по стаканчику вина, — садимся и составляем список. Да, тот самый список, который вы видели в самом начале.
И знаете, стоит взглянуть на него, и мне становится намного лучше. Да, может быть, Ник и милый и он хорошо ко мне относился, но как я только могла вообразить, что у меня будет роман с таким, как он? И от одной лишь мысли о том, что мне придется провести вечер с его гнусными друзьями в гнусном пабе, меня начинает тошнить, — боже упаси.
Джулс остается сидеть в гостиной, а я иду и одеваюсь. Пошло все к черту: сегодня я собираюсь вырядиться в пух и прах. Я вытаскиваю из шкафа прошлогоднее платье от «Джозеф» и надеваю его в паре с потрясающими туфлями «Прада», накладываю тонны макияжа, а волосы взбиваю наподобие осиного гнезда. Когда я вхожу в комнату, Джулс начинает протяжно свистеть, как волк из мультфильма, и хлопать в ладоши.
— Ура! — кричит она, подпрыгивает и обнимает меня, пританцовывая по комнате. — К нам вернулась старая Либби! Либби, которую мы все знаем и любим!
— Я что, действительно была так ужасна?
— Хуже! — смеется она. — Где твои вонючие старые кроссовки? — Она оглядывает комнату.
— Они не вонючие. А что?
— Они отправляются в помойку.
— Нет, — возражаю я в панике, потому что эти старые кроссовки напоминают мне о Нике, а я не совсем еще готова отказаться даже от воспоминаний. — Я в них буду на работу ходить. Я не хочу покамест их выбрасывать.
Она в ужасе смотрит на меня.
— Ты серьезно?
Я киваю.
— Ну как хочешь. — Она пожимает плечами. — Но ты выглядишь прекрасно, Либби, совсем как раньше.
Благослови ее бог. Она не говорит, что мои глаза, несмотря на тонны туши и умело нанесенные тени для век, похожи на крошечные щелочки.
Мы идем в «Меццо», где полно мальчиков из Сити и шикарных девушек. Через пять минут компания мужчин присылает на наш столик бутылку шампанского, и хотя они не в моем вкусе, но все же мне приятно снова окунуться в эту атмосферу. Казалось, что я ни капельки не скучаю по всему этому, но на самом деле я скучала.
— Почему у такой замечательной девушки нет кавалера? — говорит Эд.
Он мне определенно не нравится: высокий, плотный, с усами, а я терпеть не могу усы. Нет, на самом деле меня прямо-таки тошнит от усов; к тому же он какой-то слишком серьезный.
Скорее всего, у него куча денег. Конечно же, я ищу богатого мужа, но не хочу, чтобы он был скучным. Он должен с удовольствием ходить и в оперу, и на рок-концерт, а таких мужчин поискать. По правде, вполне может быть, что Джулс отхватила последний экземпляр этого вымирающего вида, но ведь надежда еще остается, не так ли?
Этот Эд выглядел бы вполне нормально без усов, но, даже если бы он побрился, все равно староват для меня. Хотя какого черта — я слегка взбиваю волосы, скромно улыбаюсь и говорю:
— Откуда вы знаете, что у меня нет кавалера?
— О, вы не одна?
Это он заинтересовался или что? Я качаю головой и внезапно чувствую невероятную тоску. Джулс замечает это и хватает меня за руку.
— Извините, мальчики, вернемся через секунду.
Мы уходим, а они недоумевают, почему женщины всегда ходят в туалет парами. Джулс спрашивает меня, в порядке ли я.
— Да. Правда. Я отлично провожу время. Не знаю. Просто я скучаю по Нику.
— А Эд?
— Что Эд?
— Может, стоит обратить на него внимание? Он явно тобой интересуется.
— Нет, — говорю я. — Совершенно не в моем вкусе. Слишком серьезный.
— Откуда ты знаешь? Иногда люди преподносят сюрпризы.
— Ну ладно. Сейчас сама увидишь. — И мы возвращаемся к компании Эда.
— Так, — говорю я ему. — Давно ты был на какой-нибудь веселой тусовке?
— «Тусовке»? — Похоже, он просто остолбенел. — Хмм, тусовка... О да! — И он начинает смеяться. — Уморительно, — повторяет он снова и снова.
Я смотрю на Джулс и выразительно поднимаю бровь.
— Ты очень забавная, Либби, — говорит он. — Я хотел бы пригласить тебя на ужин.
— О'кей, — я пожимаю плечами, — не поняла юмора; мне до лампочки, чего он хочет.
— Разреши узнать твой номер телефона?
Боже, этот парень что, на похоронах, что ли? Я роюсь в сумочке в поисках ручки, но, как обычно, сегодня я взяла свою волшебную сумку, которая проглатывает ручки, ключи и помаду. Эд берет ручку у проходящей мимо официантки и аккуратно записывает мой номер в какую-то маленькую кожаную книжечку типа бумажника, дорогущую на вид, в которой лежат маленькие листки белой бумаги.
— Я непременно позвоню тебе, — говорит он. — И мы вместе отужинаем в изысканном ресторане.
