Дамиан подумал о мужчине, которого он убил, о семье, которую оставил без отца. Он должен был застрелить Эль-Чарро вместо него. Он задался вопросом, что бы он сделал, если бы Хуан Пабло не вмешался.
— Мы все облажались, Рафаэль. Нет плохих или хороших парней. На все есть причина.
Хуан Пабло сказал ему это на ступенях «Ла Сомбра». На все есть причина. Дамиан не думал тогда о том, что будет стоять возле его гроба спустя несколько недель, повторяя эти слова его же сыну.
Дамиан и Рафаэль были юны, но не так, как многие другие дети, которых картель использовал ― дети перевозили кокаин и героин через границу, служили одноразовыми разведчиками или передатчиками информации. Одни делали это добровольно, поддавшись на соблазн денег и власти, других заставили. Их родители были убиты или похищены, или они были без денег и в отчаянии. Они называли друг друга кличками, которые давали им ощущения сопричастности, силы и непобедимости в этом большом плохом мире: Тонкий Луи, Тефлоновый Марко, Овечка Эдди, Два Шрама.
Сначала они называли Дамиана «Одноглазый Дэми», потому что он спал с одним открытым глазом и выглядел так пугающе, что они отступали. Дамиан был жестоким одиноким волком, которому никто не мог перечить или перейти дорогу. Он не отдыхал ни минуты. В то время как остальные пели тупые наркоманские песни, Дамиан выстраивал в ряд банки и целился в них с рогатки. Когда смотритель заставлял их подтягиваться дюжину раз, Дамиан приходил домой и делал в три раза больше подтягиваний.
Единственным, кого не пугала темнота и неисчерпаемая сила Дамиана, был Рафаэль. Он следовал за ним по пятам, молчаливый и наблюдающий. Он не спрашивал Дамиана о коробке из-под сигарет, которую Дамиан каждую ночь брал в руки, или газетной вырезке, которую он читал, когда думал что, никто не замечает.
Каждый день прибывали новички. Девочки и женщины жили на третьем этаже, грубые, закаленные мужчины на первом, а второй этаж отдавался мальчикам и молодым парням. Каждый день, кто-то уходил и не возвращался. Все, кого персонально завербовал Эль-Чарро, имели общую отличительную черту. Они все были кем-то преданы: семьей, друзьями, боссом, человеком или обществом — кем-то более могущественным, чем они. Им не хватало возможностей. Они были злыми и необразованными, у них не было перспектив найти работу или построить будущее. Он были теми, кого злили все окружающие. Независимо от того как они все сюда попали, у каждого была своя роль. Дамиан, Рафаэль и несколько других мальчиков тренировались, чтобы стать sicarios — киллерами. Наемники были пехотой картеля, ответственной за совершение убийств, похищение людей, кражи, вымогательства и защиту территории от конкурирующих групп и мексиканской милиции. Каборас был идеальным местом для временных тренировочных лагерей, которые содержал картель, разбросанных среди городских джунглей из бетона и метала. Здесь молодые мужчины и женщины практиковались жить на полигонах и в боевых учебных корпусах, которые к тому времени были заброшены или редко использовались. Избранные, показавшие свою верность и твердую руку, обучались в специальных учреждениях, где учились работать со взрывчатыми веществами. Дамиан подходил идеально по всем критериям. Годы сворачивания бумажек в самые разнообразные углы и формы сделали из него профессионала для создания и обезвреживания бомбы. Он выучил разницу между С-4 и динамитом, порохом и фейерверками; он узнал о радиусах взрыва, печатных платах, таймерах и спусковых механизмах.
Дамиан брал некоторые задачи домой. Однажды он сражался с расчетами, когда пришел Рафаэль.
― Я сейчас, ― сказал Дамиан. Когда он вернулся с калькулятором, Рафаэль вписал все числа. Дамиан перепроверил.
― Как, черт возьми, ты это делаешь? ― спросил он. Все было правильно.
― В голове.
Дамиан недоверчиво посмотрел на него.
― Мне нравится математика, ― ответил Рафаэль. ― Я занимался, пока родители были в кантине.
― Как насчет этого? ― Дамиан указал на следующий вопрос.
Рафаэль улыбнулся. Он был рад, что хоть чем-то мог удивить Дамиана. Двое мальчишек склонили головы вместе и доделали остаток расчетов.
***
Новобранцы начали получать более серьезные задания: проследить за информатором, украсть машину, ограбить магазин. Каждый раз, когда у них получалось, их награждали деньгами, наркотиками, алкоголем, одеждой и оружием. Кто проваливал, забирали в тюрьму, они становились жертвами самосуда или заканчивали свои дни в крови в придорожных канавах. Если бы они вернулись, их бы покрыли позором.
Дамиан знал, что настоящее испытание наступит, когда их позовут на ранчо Эль-Чарро, в уединенное место вблизи гор. Это было место, где мужчин отделяли от мальчиков. Тут Эль-Чарро или пустит вас в свой мир, или отрежет от него. В то время как остальные не придавали значения этому дню, Дамиан готовился к нему. Ему нужно попасть в этот внутренний мир, уничтожить Эль-Чарро и уйти. В выходные дни Дамиан исчезал. Он купил лодку и удочку, и многие часы проводил на воде; он научился вязать узлы и ориентироваться по небу и воде. Дамиан любил уединение океана. Он был огромен, бесконечен, беспощаден ― как дыра, в которой билось его сердце. Иногда, когда он закрывал глаза и лежал в маленьком каноэ, он мог слышать голос МаМаЛу в ветре и волнах.
Однажды, когда Дамиан вернулся со своего небольшого путешествия, он обнаружил Рафаэля, свернувшимся в клубочек в углу. Дамиан почувствовал, как закипела его кровь, когда он увидел его побитое кровоточащее тело. Рафаэль отличался от остальных мальчишек. Воспоминания о смерти его родителей все еще преследовали его. У него был панический страх перед огнестрельным оружием. Он вздрагивал каждый раз, когда слышал выстрел, и ненавидел себя за это. Остальные издевались и высмеивали его, называя трусом.
― Кто это сделал? ― спросил Дамиан Мануэля, маленького мальчика, который сидел с Рафаэлем, пытаясь помочь ему.
― Это неважно.
Рафаэль тоже отказался назвать мальчиков, которые побили его. После этого случая, куда бы Дамиан ни шел, Рафаэль был рядом. Если кто-то захочет доебаться до Рафаэля, им нужно будет сначала разобраться с Дамианом.
Команданте не обрадовался, когда обнаружил, что Дамиан взял Рафаэля на свое попечение. Он стал смотрителем номер 19, когда восемнадцатый недавно умер. Дважды он предупреждал Дамиана. Когда Дамиан отказался, он вытащил свой пистолет и наставил на него. Дамиан подошел к команданте номер 19 и уперся лбом в дуло.
― Ну, давай, ― сказал он. ― Сделай мой день.
