Я потащила его назад, к машине. Мне ужасно хотелось проехать немного подальше, чтобы посмотреть на настоящую жизнь амов.
Всего лишь несколько минут езды от Сношаевска – и мы въехали на исконную территорию амов. Наша машина была единственной на протяжении громадного пространства. Нам довелось увидеть этих преданных своей религии, трудолюбивых людей в их естественной среде. Джеймс предположил, что они должны ненавидеть туристов, приезжающих поглазеть на них. Однако они не обращали на нас никакого внимания, продолжая заниматься своим делом – развешивали выстиранное белье, вспахивали поле огромным плугом, который тянули еще более огромные лошади. Их абсолютно не волновало, что мы на них смотрим. Их спокойствие и уверенность в себе внушали уважение. Я сбавила скорость до черепашьего шага, когда мы приблизились к повозке, соблюдая при этом необходимую дистанцию.
– Обгоняй! Обгоняй! – умолял Джеймс.
Я никуда не спешила, чувствуя, что медленная езда позволяет ощутить связь с этими людьми, и любуясь треугольным отражателем света позади телеги.
– Что ты делаешь? – шипел на меня Джеймс, раздражение которого росло. – Дорога свободна! Давай поезжай скорее!
– Я не хочу!
– Послушай! Он специально взял левее, уступая тебе дорогу.
– А я не хочу обгонять.
– Ты что, чокнулась? – взорвался Джеймс, явно испытывая огромное желание отобрать у меня руль.
Только когда я увидела, что водитель повозки пытается свернуть на обочину, чтобы дать мне возможность проехать, я прибавила скорость и обогнала его.
Еще через две минуты Джеймс завопил, чтобы я остановила машину.
– Что?
– Останови! Здесь! Сейчас! – орал он. – К черту! Я быстрее дойду пешком! – объявил он, вылезая из машины, и со злостью хлопнул дверью.
Похоже, что размеренная деревенская жизнь нравится далеко не каждому. Наблюдая, как он злится, подбрасывая камни на обочине дороги, я размышляла о том, как долго смогла бы прожить здесь без Интернета, шикарного вечер него платья и замороженных полуфабрикатов от фирмы «Маркс и Спенсер». Неплохая идея для реалити-шоу – вместо жизни в джунглях показать жизнь среди амов. Я знаю, что сейчас одна из телекомпаний работает над проектом с рабочим названием «Амы в городе», где они следят за пятью подростками, проходящими «рамспринг» – ритуал посвящения. Юные амы уезжают из дома, чтобы попробовать блага цивилизации – учатся водить машину, пробуют спиртное, слушают рок-музыку, чтобы потом принять обоснованное решение – остаться в городе или вернуться в деревню и полностью посвятить себя амской вере. Культурный шок? Все равно, что увидеть мир глазами пришельца. Представьте, что они чувствуют, когда открывают для себя мобильный телефон с цифровой камерой и полуобнаженных женщин, которые трясут грудью. Вы наверняка считаете, что у бедных подростков летят все предохранители, и они не могут насытиться свободой и всеми доступными им развлечениями. А вот и нет! Большинство из них все же возвращается домой. И какова, на ваш взгляд, самая распространенная причина? Одиночество! Они привыкли быть в окружении большой дружной семьи и вдруг оказываются один на один с жестоким миром.
Я опустила стекло машины и позвана Джеймса:
– Может, поедем поужинать?
Он неуверенно посмотрел на меня.
– Если хочешь, можешь сесть за руль, – добавила я. За ужином, состоящим из типичного амского куриного паштета, ветчины, картофельного пюре, соуса, макарон с сыром, жареного сладкого картофеля, сельдерея и салата, мы рассуждали о преимуществах жизни амов по сравнению с жизнью нашего испорченного общества.
– Мне кажется, у них все так строго организовано, – заявила я. – Каждое воскресенье проводятся так называемые «спевки», и если молодому человеку понравилась какая-то девушка, он может довезти ее до дома на своей телеге.
– Типа на своем «форде фиеста»? – вставил Джеймс.
– Пусть так, если хочешь. Только там нет никаких обжиманий на заднем сиденье. Наверное потому, что там просто нет заднего сиденья, – продолжила я. – В любом случае мне кажется, это здорово – вместо паров пива и воплей в самое ухо на переполненной дискотеке, ты останешься с девушкой в интимных условиях, абсолютно трезвый, и поэтому можешь отвечать за каждое сказанное тобой слово и за все испытываемые тобой эмоции.
– А что потом? – Джеймс глотнул лимонада.
– Если они нравятся друг другу, то ему позволено приходить к ней домой по субботам раз в две недели.
– Свидание раз в две недели? – удивился он. – Ну, у них точно нет возможности совершить необдуманные поступки.
– Ну да. Жениться можно только в ноябре или декабре (когда урожай собран, а суровая зима еще не наступила), поэтому если затянул с предложением, то придется ждать еще целый год.
– Ты серьезно?
– Да. И свадьбы играют только по вторникам или четвергам.
– А это почему?
– Причина все та же – это наиболее свободные дни на ферме. Все события подчинены распорядку работы на земле. А ты знаешь, что когда мужчина делает предложение девушке, то вместо брильянтового кольца он дарит ей фарфор или часы?
– А ты удивляешься, как Келли Макгиллис уживается с Харрисоном Фордом, – рассмеялся Джеймс.
– Можешь издеваться, сколько хочешь, но, очевидно, это срабатывает, – произнесла я, отправляя в рот последнюю ложку суфле с домашним мороженым. – Знаешь, когда мы с подружками идем куда-нибудь, мы большую часть времени даже не общаемся с молодыми людьми, потому что стоим где-нибудь в уголке и сплетничаем о своем. По крайней мере, при таком образе жизни, как у амов, точно с кем-нибудь познакомишься, так как знаешь, что он точно будет в одном и том же месте каждые выходные, поэтому есть шанс построить какие-то отношения или вызвать симпатию. Я просто ненавижу это чувство «сейчас или никогда», когда идешь в клуб. Это слишком напрягает.
Джеймс достал носовой платок, потянулся ко мне и вытер мне рот.
– Что там? Мороженое? – спросила я, проверяя, не осталось ли следов на подбородке.
– Нет. Просто если ты хочешь остаться здесь и найти себе ама, надо убрать все это дерьмо с твоего лица.
– Что?! – заорала я.
– Иди сюда, – сказал он, пытаясь на сей раз стереть мои румяна.
– Не-е-ет! – запищала я, пытаясь уклониться.
– Путана! – обозвал меня Джеймс, когда я вскочила из-за стола и бросилась к двери. – Разрисованная кукла! – кричал он мне вслед.
Придумывание мне обидных прозвищ продолжалось на протяжении всего пути домой, в Сношаевск.
Хотя это, конечно, грубое нарушение правил проживания в обществе амов – использование ноутбука, но как только мы оказались в своих апартаментах в гостинице (я надеюсь, вы понимаете, что о ночных развлечениях здесь не могло быть и речи), я решила проверить свою электронную почту.
