— Да ну на хрен. Черт побери.
Жестко обхватывая его рукой, я шокирована от того как он ощущается. Я не ожидала, что он будет такой большой и теплый, и твердый, и гладкий одновременно.
Он так приятно ощущается.
Я не совсем уверена, что мне делать, поэтому тихо умоляю:
— Пожалуйста. Покажи мне, как это делать.
Очевидно, что не нужно просить его дважды, он тянется вниз, крепко обхватывает мою руку, держащую его член, и показывает мне, как ему нравится, чтобы я двигалась. Вверх и вниз, медленно и приятно.
Я смотрю на его лицо. Он выглядит будто ему больно, он издает сдавленные звуки. Я поглаживаю его жестче и быстрее. Его дыхание ускоряется, и он бормочет:
— Бл*дь. Иисус. Лили. Малышка.
— Поцелуй меня.
Он протягивает руку, его пальцы запутываются в моих волосах, когда он обрушивает глубокий, грубый и жесткий поцелуй прямо на мой рот. Целуя его в ответ, я хныкаю, когда он прикусывает зубами мою верхнюю губу. Мои обе руки на нем, я продолжаю его поглаживать и чувствую, как его член еще больше увеличивается. Его живот сжимается. Он стонет, кусая мою губу еще сильнее. Я мурлыкаю, когда его стон превращается в рычание.
Рыча, он освобождает мою губу, но крепко удерживает меня за голову так, будто бы я могу убежать от него.
Да уж. Можно подумать такое может произойти.
Нет!
Наши рты раскрыты, наше дыхание объединяется, создавая отчаянные мольбы сквозь рычание и стоны. Нокс быстро тянется вниз, всё еще удерживая мою руку под своей. Его глаза широко открываются, он задерживает дыхание, прежде чем его бедра начинают неконтролируемо дергаться. Он судорожно кончает в моей жесткой хватке и рычит в освобождении. Мои руки неожиданно становятся покрытые чем-то влажным, липким и теплым. Я не могу отвести он него взгляд.
Ох, вау.
Ох, вау.
Это было... вау.
— Вот это да, — шепчу я.
Он закрывает глаза, и я ощущаю, как его член смягчается в моих руках. Это странное чувство! Всё еще тяжело дыша, он открывает глаза и смотрит на меня. Маленькая улыбка появляется на моих губах, и я неожиданно чувствую головокружение.
Зажав нос и скривив лицо, я говорю сквозь глупую улыбочку.
— С добрым утром.
Он моргает, всё еще выглядя то ли полусонным, то ли истощенным от своего освобождения, поглядывая на меня одним глазом. Он видит мою улыбку и сдавленно смеется.
— Охренительно классное утро, принцесса.
О. Мне это нравится.
— Итак, ты снова со мной разговариваешь?
Он хмурится и говорит.
— О чем ты?
Неуверенно я тихо говорю:
— Ну, просто прошлой ночью ты не сказал мне ни слова. Но я знаю, что я была в ужасно плохом состоянии, поэтому просто подумала, что следует сказать, что такого больше не повторится, и мне действительно очень жаль, что я испортила такую замечательную ночь.
Чувство, будто весь воздух высосали из комнаты. Тело Нокса напрягается напротив моего. Мои глаза широко распахиваются, когда я смотрю на его лицо.
Вот дерьмо.
Он разозлился. Челюсть напряжена, вена на его виске пульсирует, когда он пристально смотрит на меня своими сощуренными ледяными голубыми глазами.
Он не разозлился. Он в бешенстве.
Ну почему мне нужно было открывать свой большой рот? Это было такое прекрасное утро!
Черт!
Я открываю рот, чтобы исправить то, что наговорила, что бы это ни было, но он поднимает руку в знак предупреждения.
Мой рот захлопывается, и он начинает говорить:
— Во-первых, мое молчание прошлой ночью не имело к тебе никакого отношения, но также и полностью было связано с тобой. Ты не была в порядке прошлой ночью, Лили, и я не из тех парней, которые так и сыплют нежными словами. — Качая головой, он добавляет: — Это не я.
Я пытаюсь понять, к чему он ведет, поэтому попросту киваю.
Он тоже кивает.
— Но я понимаю тебя. И я знаю, что ничто из того, что я бы сказал прошлой ночью, не помогло бы. Поэтому я замолчал, зная что, что бы я ни сказал, это попросту сделает всё еще хуже. Это было не то, что нам было нужно. Поэтому вместо того, чтобы использовать слова, я показал, как могу позаботиться о тебе. Итак, теперь ты знаешь. И мы можем начать с этого. — Его лицо становится мягче, когда он говорит: — Ты ничего не испортила, малышка. Пробовать тебя на вкус во всех смыслах, заботиться о тебе и держать тебя в объятьях всю ночь. Это не плохо.
Медленно качая головой, он проговаривает.
— Это, бл*дь, необыкновенно.
Я опускаю голову, чтобы скрыть улыбку, но он захватывает пальцами мой подбородок и тянет мое лицо назад к своему.
Улыбка на его лице не похожа ни на одну из тех, что я видела прежде. Она мягкая и нежная. И она только для меня.
Я люблю ее.
Его лицо становится серьезным, он говорит:
— Ты понимаешь меня?
Да. Абсолютно.
Не доверяя самой себе, чтобы заговорить, я киваю и произношу:
— Да.
В уголках его глаз появляются морщинки.
— Тогда поцелуй меня, малышка.
Ему не нужно просить меня дважды.
Я поднимаю голову и прижимаюсь своими губами к его и нежно целую. Я чувствую, как он улыбается напротив моих губ, и это настолько прекрасно, что у меня всё внутри сжимается.
Наконец, отстраняясь от меня, Нокс делает медленный вдох и произносит на выдохе:
— Вообще-то, не хочется даже выбираться из постели, но нам нужно поесть. — Коварная улыбка появляется на его лице. — Ты знаешь, какой сегодня день, принцесса?
Черт. Черт. Проклятье. Черт.
Я знаю.
Я сжимаюсь от страха и хныкаю, пока он сдавленно смеется. Мы оба говорим одновременно.
— День тренировки ног.
***
Принимая душ так быстро, как только могу, я проскальзываю в кухню, пока Нокс все еще купается, ем немного овсянки (Фу!) и выпиваю полстакана апельсинового сока. Когда он наконец-то спускается вниз, одетый в штаны для тренировки и без какого-либо намека на майку или футболку, я наблюдаю, как он ест яблоко.
Мы стоим в противоположных сторонах кухни и улыбаемся друг другу как пара придурков.
Он доедает свое яблоко и с улыбкой, от которой у меня все сжимается, покачивает головой и проходит мимо меня, направляясь к мусорной корзине. Когда его грудь касается моей спины, мои соски твердеют.
Вот тот эффект, который он оказывает на меня.
Такой мужчина как Нокс — дикий.
Ты не можешь приручить его. Ты не хочешь даже и пробовать это делать. Его дикость просто великолепна. В каждом сердитом и пристальном взгляде, адресованном мне, есть нечто прекрасное. Теперь всё будет не так как раньше. И я за это благодарна.
Я никогда даже не догадывалась, насколько сильно я ненавижу свою жизнь. До того момента, как он показал мне нечто прекрасное.
Прижимаясь ближе к моей спине, он оборачивает свои сильные руки вокруг моей талии, и я откидываюсь назад ему на плечо. Наклоняя мою голову, он оставляет томные влажные поцелуи под моим ухом, и я закрываю глаза. Звук того, как кто-то прочищает горло, заставляет меня вздрогнуть.
Мои глаза быстро открываются, и я поеживаюсь.
Это потому что Бу и Рок стоят здесь, разинув рты.
Мое сердце выпрыгивает из груди. Я не хочу, чтобы у Нокса из-за меня были проблемы.
Чувствуя, что должна его защитить, я быстро говорю:
— Это я во всем виновата! Я соблазнила его! И я была в этом очень хороша! — поворачивая голову, я смотрю на лицо Нокса и серьезно добавляю: — Не так ли, малыш?
Нокс так сильно мне улыбается, что это выглядит, будто он пытается сдержать смех. Он наклоняется и прижимается к моим губам в целомудренном поцелуе.
Я мысленно ахаю.
«Не делай этого! Я же пытаюсь спасти твою задницу, ты, кретин!»
Бу грубо фыркает и трясет головой, будто бы пытается очистить ее.
— Что, мир сошел с ума?
— Я не знаю, детка. — Глаза Рока косятся на нас. — Но всё, что я скажу вам обоим — это будьте осторожны, хорошо? — решительно кивая, мое испуганное выражение лица сменяется мрачным, когда Рок добавляет: — И если это не сработает, то не сработает. Ты понимаешь меня, милая Лили?
