Я потянулась, чтобы снять с Суворова футболку. Он неохотно оторвался от моих губ и поднял руки, помогая мне. Откинула ее в сторону и облизала губы, плотоядно глядя на голый торс Суворова. Протянула руку и провела кончиками пальцев, рисуя на его груди узоры. Бага вздрогнул и гулко сглотнул, позволяя мне изучать его. Сжал кулаки и прикрыл глаза.
А мне так хотелось сделать ему приятно... Нестерпимо захотелось попробовать его на вкус.
Расстегнула ремень, затем ширинку, рывком стянула с Богдана штаны и боксеры, опустившись на колени. Снова облизала губы, глядя на готовый уже член, и обхватила его ладонью. Никогда ранее я не делала подобного и очень нервничала.
Провела языком по головке, слыша яростный рык Богдана. Он с трудом удержал равновесие и откинулся назад, облокачиваясь о стену. Прикрыл глаза и запрокинул голову, когда я неумело облизала член от основания до кончика и обхватила губами. Схватил меня за затылок, направляя. И я расслабилась, получая практически ментальный оргазм от того, что ему так хорошо. И сама возбудилась до предела.
Богдан чуть сильнее сжал мои волосы и резко поднял на ноги, глядя совершенно диким взглядом. Повернул спиной к себе, заставляя опереться о кухонный островок, поднял подол и, отодвинув край трусиков, с глухим стоном вошел одним мощным толчком. А я закричала от чувства наполненности и правильности происходящего. Словно наконец стала целой, обретя свою вторую половину.
С кухни мы переместились на диван, потом на кровать... Я перестала понимать, где именно мы занимались любовью, утонув в собственных чувствах и эмоциях.
Когда силы иссякли, мы просто лежали в постели, лаская друг друга. Богдан расслабленно водил подушечками пальцев по моей спине, а я обводила кубики пресса на его животе.
– Ладно, что там с агентством? – лениво поинтересовался Бага.
И я принялась подробно рассказывать, не забыв упомянуть вредную Николь и то, что Михаил отдал нам досье на нее.
– Где оно?
– У Вадика в машине, – приподнявшись на локтях, ответила я.
– Звони, пусть привезет, – велел Богдан, поднимаясь. Поцеловал меня в нос и утопал принимать душ.
Я позвонила лучшему другу и, скинув адрес в смс, присоединилась к Суворову.
Глава 43
Мы все еще были в душе, когда в дверь позвонили.
– Кого там принесло? – недовольно поинтересовался Богдан, отрываясь от моих губ.
– Вадика, – простонала я, ибо сама хотела продолжить поцелуй. – Ты же сам велел ему приехать.
– Это я зря, – весело покачал головой Богдан, продолжая поглаживать мои бедра.
Снова раздался звонок в дверь, а следом трель моего мобильного.
– Нетерпеливый какой, – нахмурился Суворов. Отключил воду, замотал бедра полотенцем и утопал открывать, оставляя на полу мокрые следы.
Я надела его халат, в который вполне могла завернуться полностью, сделала на голове тюрбан из полотенца и тоже пошла встречать лучшего друга.
Обалдевший Вадик стоял в прихожей со знакомой папкой в руках, медленно и очень задумчиво осматривая Богдана с ног до головы. Я и сама подвисла, залюбовавшись. Мокрые капли стекали с волос по смуглому торсу, мышцы спины плавно перекатывались в такт движениям. Я сглотнула ком в горле и постаралась погасить нарастающую тяжесть внизу живота.
– Святые ежики... Аполлон во плоти! – всплеснул руками Вадик.
– Ты из этих, что ли? – подозрительно уточнил Суворов, двумя пальцами забирая папку у Вадика.
– Нет, я из тех, – во все тридцать два улыбнулся мой лучший друг и принялся снимать обувь. – Чаем напоите или вы заняты?
– Мы заняты… Проходи, – синхронно произнесли мы с Багой и переглянулись.
Вадик скромностью не страдал никогда, поэтому преспокойно обошел стоящего Богдана по дуге, обсмотрев со всех сторон, и задиристо подмигнул. У Суворова задергался глаз, и он мгновенно ретировался в комнату – одеваться.
– То-то же, – прошипел довольный донельзя Вадик, потирая ладони.
Я тихонько прыснула от смеха, так, чтобы Бага не услышал.
Вадик очень болезненно воспринимал любые намеки на нетрадиционную ориентацию, считая, что каждый волен сам выбирать способ самовыражения. А он – просто немного эпатажный.
– А у нас котик появился, – обрадованно сообщила я. – Барон.
– Теперь у тебя два котика, – похлопал меня по плечу Вадик.
По его взгляду было ясно – друг за меня очень рад.
– Котиков много не бывает, – наставительно заметила я, жестом приглашая его в кухню.
Вадик уселся за стол, а я включила чайник и тоже решила переодеться. Натянула футболку Богдана, которая доставала мне до колен, расчесалась и вернулась в кухню. Суворов все это время напряженно изучал досье, сидя на диване.
К тому времени Вадик уже успел познакомиться с Бароном. Котенок забрался к другу на колени и громко мурлыкал, когда Вадик чесал ему за ухом, и подставлял по очереди то одно ухо, то другое. Вымытая шерсть блестела на солнце, и котенок казался идеально круглым пушистым шариком.
– Смотрю – вы подружились, – улыбнулась я, доставая из шкафа три больших кружки.
– Я нашел помещение под салон красоты, – решил Вадик сразу перейти к делу, – в центре города. Только там капитальный ремонт нужен.
– Завтра съездим, посмотрим, – пообещала я.
– Куда? – хмуро поинтересовался Богдан, повернувшись к нам.
– Не отвлекайся, – отмахнулся от него Вадик.
– Майя, что за помещение? Где? Сколько стоит? Есть ли в радиусе километра еще салоны? Под какой процент вы берете кредит? – засыпал вопросами Богдан, откладывая досье и подходя к нам. Взял свою кружку, в которую я уже налила чай, кивком поблагодарил и снова вперился в меня взглядом.
– Мы не берем кредит, – смогла я ответить только на последний вопрос. – Как ты думаешь, почему мы до сих пор живем с родителями?
– Умно, – подумав, кивнул Богдан.
Когда нам с Вадиком исполнилось по восемнадцать, и мы поступили в университеты, то родители предложили нам купить квартиры. Мы же, посоветовавшись, решили, что лучше положим эти деньги в банк под проценты и позже начнем собственное дело. Родители нехотя согласились, но поставили условие, что салон мы откроем только после окончания университета. Решив, что это справедливо, мы с другом согласились. Но без дела не сидели и по возможности пополняли счет, так что у нас накопилась очень приличная сумма, которой хватило бы на выкуп помещения, а не только на аренду.
– Завтра с вами съезжу, – подумав, решил Богдан. – Вы уже нашли пиарщиков? Рекламщиков?
– И какова цена за твои услуги? – тут же заинтересовался Вадик.
– Я со своей женщины еще денег не брал! – возмутился Богдан.
А я, кажется, покраснела. И когда Суворов сжал мою ладонь, то подняла на него взгляд, в который вложила все, что чувствовала в тот момент: счастье, любовь, благодарность.
– Пойду я, – Вадик поднялся и хитро посмотрел на нас. – Жарко тут у вас слишком. И сладко – прям приторно. Аж завидно, – он смешно сморщил нос и потрепал меня по голове.
– Завидуй молча, – посоветовал ему Богдан, тоже поднимаясь.
Мы тепло попрощались с Вадиком, договорившись встретиться утром. Когда Суворов запер за ним дверь, то возмущенно высказал:
– Одеваться не учили?
– Я одетая! – всплеснула я руками.
– Футболка на голое тело – это, по-твоему, одета, да? – надвигаясь на меня, прошипел Суворов.
– Бага, это же Вадик! Что он там не видел? – закатила я глаза, прежде чем понять, какую глупость сморозила.
– Вот как, значит? – скрестив руки на груди, Богдан навис надо мной грозовой тучей, сведя брови у переносицы.
– Не в том смысле, – тут же пошла я на попятную.
– Переезжай ко мне, – огорошил Богдан, пока я судорожно соображала, что сказать, – Барон к тебе очень привязался.
– А Богдан? – хрипло спросила я, чувствуя, как сердце забилось с удвоенной силой где-то в горле.
