упаковав все учебные материалы, кое-как сгрузила вещи, оставив лишь верхнюю одежду и чехол с чёртовым платьем для сегодняшней чёртовой вечеринки.
Ох, как бы она хотела не пойти! Все эти любезности, выряженные в камни и перья великосветские бездельники местного разлива, которые так и норовят сунуть свои любопытные носы в чужое грязное бельишко, и только и ждут момента, когда ты в чём-то облажаешься…. Марисса наверняка не расстроится, учитывая, что со дня приезда она так и не удосужилась даже позвонить старшей сестре. Но зато там будет Майлз. И его чокнутые родственницы. А быть несчастной им на радость Лив уж точно не собиралась!
Но где же носит этого ночного рейнджера? Ну, орёл… Уж не подбил ли кто. А хоть бы и так!. Лив неторопливо сгрузила чемоданы в багажник машины, а чехол с платьем и балетки аккуратно уложила на заднем сидении. Ничего, день уже начался. Туда-сюда — и наступит вечер. Несколько часов суеты и вымученных улыбок — и будет положено начало её счастливой, в перспективе холостой жизни. Переночует пару ночей у родителей, а с завтрашнего дня займётся поиском жилья. Возможно, удастся подобрать что-нибудь неподалёку от школы. А в понедельник она заедет к юристу и подаст на развод.
И в задницу этого двуличного ночного мотылька!
Мотылёк прилетел через час. Оливия полулежала на диване, поэтому Майлз не заметил её, когда тихо, словно воришка, проник в дом. Лив поймала себя на мысли, что совершенно без эмоций наблюдала за тем, как муж старательно закрывает дверь, чтобы та не издала лишнего шума.
— Всё, заканчивай цирк.
По спине Майлза прошла судорога. Оливия глубоко вздохнула, встала с дивана и скрестила руки на груди. Муж медленно повернулся и, надо отдать ему должное, старался вести себя невозмутимо.
— О, ты уже встала. А я решил…
— Сходить налево, пока я спала, — услужливо подсказала Оливия.
Майлзу хватило наглости придать лицу обиженное выражение.
— Что за глупые домыслы, Оливия Роуз? Я уже говорил, тебе не идёт ревность.
— Какие же это домыслы, если муж не ночует дома? Видно, где-то принимают лучше.
— Я уходил к матери, не хотел мешать тебе…
— Тогда надо было заранее обсудить легенду с ненаглядной сестрицей. Мне доподлинно известно, что твоего лживого духа в их доме этой ночью и близко не было.
— Оливия, ты не вправе…
— Майлз, давай опустим эти разборки, ладно? Ты, трус эдакий, этой ночью выпасал своё «хозяйство» на чужой лужайке, и мы оба это знаем, — нетерпеливо воскликнула Лив. Кажется, эмоции потихоньку выходят из коматоза. Если не взять себя в руки, есть вероятность, что Майлз пойдёт на вечеринку с приличным синяком под глазом. Пришлось сделать глубокий вдох. — Как долго это продолжается?
— Я не удостою этот вопрос ответом, — высокомерно заявил мужчина, задрав нос. — Твои слова — оскорбительны!
— О, ты ещё ничего не слышал, чтобы считать это оскорбительным, — пробормотала Лив, и потёрла шею. — Ладно… чёрт с тобой. Майлз, это конец. В понедельник я подаю на развод. Сегодня я не хочу портить семье вечер такими новостями, но если ты захочешь сказать… в общем, мне всё равно.
Оливия собиралась выйти, но муж выставил руку перед собой, преграждая ей путь. Глаза девушки опасно вспыхнули. Майлз наклонился почти вплотную к её лицу. Лив давно не испытывала такого отвращения, как в тот момент.
— Ну, и дальше что? Где ты будешь жить? Уйдёшь к своему учителю, как побитая собачка — к новому хозяину?
Почувствовав, как запылали щёки, Лив всё же нашла в себе силы не отвести взгляд и твёрдо сказать:
— Собачка и сама в состоянии найти себе какую-никакую конуру, без посторонней помощи.
— Что ж, мило. Только если ты не передумаешь, и решишь всё-таки начать бракоразводный процесс, ты должна знать: и мой бизнес, и этот дом оформлены на мою мать, — вкрадчиво произнёс мужчина и немного отклонился — наверняка, чтобы полюбоваться реакцией жены, но Оливия продолжала смотреть твёрдо. — Так что не рассчитывай получить от меня ни фунта.
Майлз убрал руку, и в тот же момент девушка выскочила на улицу. Прыгнув за руль, она поспешила убраться подальше от этого места. Подальше от Майлза.
Мэйв Томпсон разошлась не на шутку.
Приехав с утра в родительский дом, и застав рой снующих нанятых рабочих, Оливия схватила платье с туфлями и спешно поднялась в свою старую спальню, изо всех сил стараясь не отсвечивать. Мама, как генерал в пылу сражения, командовала своими «войсками» со всей серьёзностью, требуя стопроцентного повиновения.
Лив не знала, что ощущали люди там, внизу, но лично её пробрало. При весьма женственной внешности, мама обладала зычным, хорошо поставленным командирским голосом, так что Лив даже не нужно было выходить за дверь, чтобы примерно понимать, какая обстановка обстоит в доме.
Она решила пока не доставать вещи из багажника. Успеется. Все они ей не понадобятся, так что лучше потом, после приёма, аккуратно выудить из сумки пижаму и зубную щётку, а завтра убраться с утра пораньше. Возможно, к тому моменту, как все проснутся, с жильём уже удастся что-то решить. Чтобы не терять времени зря, она расположилась поудобнее в кресле у окна и стала просматривать объявления….
Но сосредоточиться не получалось. Предательство Майлза выбило её из колеи, мысли то и дело утекали даже не к самому факту интрижки, а к тому, как нагло он себя вёл этим утром, поэтому очень быстро Лив отложила телефон и попросту уронила голову на дрожащие руки.
Так она просидела почти до самого вечера.
Когда до
