взглядом Райта у меня ничего не получается.
Он тоже не спешит записывать выводы. Позади не слышно его движений, в классе стоит тишина, поэтому я едва не вскрикиваю, когда внезапно слышу за спиной его голос.
— Тебе это нравится, Холт? Скажи! Когда тебя трогает Лоуренс? Решила им заменить Алекса? Как близко ты готова его к себе подпустить? Сделать своим первым?
Я сижу, чувствуя, как напряженные плечи мгновенно застывают от этих слов, словно от сковавшего их ледяного холода, и не могу пошевелиться. У Картера необыкновенный голос — глухой и властный, с царапающими нотками, способными проникнуть в любое сознание и душу. И сейчас он звучит для меня хуже, чем крик.
Это неправда. Никто и никогда не был ко мне так близко, как Картер. Даже Алекс. Но ответить на несправедливый укор не получается. Я буквально цепенею, когда меня вдруг касаются пальцы Картера. Проводят вверх по лопатке и замирают у основания шеи под волосами. Они совсем не нежные, а скорее осторожные. Такие же жесткие, как голос.
Мы оба молчим, потому что прикосновение поражает обоих. Я знаю это, слышу по его оборвавшемуся дыханию и стуку собственного сердца. Оно заходится в чувстве, очень похожем на панику, и мне кажется, что сейчас Райт способен отнять свои пальцы от моей шеи, только забрав часть меня… И я не ошибаюсь.
В глазах встают слезы. Они крупными каплями срываются на парту, но я не могу прекратить эту пытку и вырваться из хватки холода Картера, даже когда слышу за спиной металлический щелчок, и чувствую, как он обхватывает мои волосы в кулак. Как оттянув их вниз, срезает ножом длинные пряди, оставляя на затылке безобразный след.
— Я… ненавижу тебя, Холт! Ненавижу!
В этом классе мало места для нас двоих. Воздух так заиндевел, что им невозможно без боли наполнить легкие, и Картер хватает с пола сумку и направляется к двери. Срывается, словно неукротимый порыв ветра, который не остановить.
Мисс Эдвардс спохватывается в тот момент, когда он с силой толкает дверь. Вскакивает из-за учительского стола, удивленно поправляя очки.
— Стойте, Райт! Вы куда? Я вас не отпускала!
Устремляется за ним, но натыкается на грубое:
— Да пошла ты… — и останавливается.
Все, Картер ушел. Остался только пустой дверной проем и затихающий в коридоре звук шагов, под который я зажмуриваю глаза и набрасываю на голову капюшон, — кто же знал, что кофта, надетая по осенней погоде, так пригодится.
Я жду справедливого гнева мисс Эдвардс и мгновенного наказания — задания по-прежнему не выполнены, как и в прошлый раз. Ответить ей на вопросы мне не по силам, а сейчас всё располагает к тому, что я скоро окажусь в кабинете директора вместе с Райтом, и не уйду оттуда до приезда родителей. Прямое оскорбление учителя Картеру не простят, это очевидно.
Но вопреки моему ожиданию возмущенного крика не следует. И звонка к секретарю тоже.
Женщина поворачивается ко мне и спрашивает скорее озадаченно, чем недовольно:
— Холт, что между вами двумя происходит? Я не слепая и вижу, что вы как-то связаны. Он тебя ударил?
Из оцепенения выйти сложно, но еще сложнее сдержать слезы обиды, которые щекочут горло, и ответить.
Нет, не ударил. То, что он сделал — намного хуже! Он меня наказал за то, что я смею жить дальше. Словно имел на это право.
Но губы для ответа не размыкаются, и следующий вопрос мисс Эдвардс задает уже с нажимом:
— Скажите, Холт, мне стоит дать этому продолжение? Вот прямо сейчас?
Я живо представляю себя жалобу и последующий за ней скандал, и отрицательно качаю головой:
— Нет, мэм. Пожалуйста, не надо.
— Он тебе угрожает? Преследует? Этот парень очень непрост, и я не удивлюсь, если он на такое способен.
— Нет, что вы! Все совсем не так.
Мы обе берем паузу длинной в минуту, чтобы справиться со своими эмоциями. У учительницы контролировать себя получается лучше, и на ее лице нет выражения гнева или оскорбленного достоинства. Лишь беспокойство.
— Я слышала от тренера Херли, что в семье Райта произошла ужасная трагедия. В прошлом году он потерял брата…
— Да, Алекса. Своего близнеца.
— Ты знала его?
Капли повисают на ресницах, но я быстро смаргиваю их, стараясь спрятать слезы и посмотреть на учителя прямо.
— Он много лет был моим лучшим другом, а потом стал парнем. Алекс был замечательным, а Картер, он… В общем, нам обоим до сих пор непросто.
Эдвардс не отвечает. Она отворачивается и проходит к окну. Стоит там какое-то время, а потом возвращается и садится за стол.
— Ладно, идите домой, Лена! Все равно с заданием вы сейчас не справитесь. Но постарайтесь подготовить его к следующему уроку.
Она неожиданно снимает с лица очки и практически отшвыривает их от себя по столу:
— Если сможете. В этой чертовой жизни надо хоть что-то доводить до конца, чтобы не сойти с ума!
Я встаю из-за парты и надеваю рюкзак. Мне кажется, что опусти я голову, я тут же увижу под ногами свои волосы и сорвусь. Это страшно — не сдержать эмоций до тех пор, пока не смогу остаться одна. Но на полу под моим стулом чисто, и я натягиваю капюшон ниже. Бреду к выходу, отказываясь верить в то, что произошло.
***
— Мама, привет. Я задержусь немного в городе. Мы с девочками из музыкального класса решили сходить в торговый центр и посидеть в кафе — хотим обсудить репертуар для нового концерта и просто поболтать. Не теряй меня, хорошо?
— Конечно, Трескунок. Но не задерживайся надолго! У меня сегодня настроение приготовить сумасшедший ужин! До встречи, дорогая!
— До встречи, мам…
Я отключаю сотовый и прячу его в карман. Выхожу из школы и иду по краю парковки никем не замеченная к выходу с территории учебного заведения, и лишь у открытых ворот оборачиваюсь в сторону стадиона, на котором идет тренировка сборной по лакроссу и где, как сумасшедший, носится капитан «Беркутов» под восторженными взглядами чирлидерш, среди которых и Пилар…
Скорее убраться из этого города, вот все, что я сейчас хочу.
Семья Холтов весьма обеспеченная в городе, впрочем, как и семья Райтов. У нас есть свой лечащий врач, стоматолог и парикмахер — волосы Адэли всегда в безупречном порядке, а визиты в салон красоты обязательно оговорены заранее — так устроен дорогой сервис и быт успешных людей в Сендфилд-Роке. Но мне со своими волосами необходимо что-то сделать немедленно, и я нахожу на узкой
