— Скажем так. Тебе придется это сделать, иначе не самые приятные факты твоей биографии завтра же появятся во всех информационных изданиях, — ухмылка Данила на секунду поблекла, но затем расцвела с новой силой.
— Я не поминаю, о чем идет речь.
— Правда? Знаешь, с тех пор как я предположила, что отец тебя мог шантажировать, я всё думала где бы он спрятал компромат, если бы он существовал конечно. И совсем недавно меня осенило, где это место могло быть и теперь я гордая обладательница очень интересных фактов о тебе, мой дорогой супруг, — судя по тому, каким шокированным выглядел Данил, Тимур ничего не сказал ему о нашей встрече и это наталкивало на определённые мысли, но я не стала на этом зацикливаться.
— И что ты хочешь за то, что у твоего отца было на меня?
— Самую малость. То, что я и так заслужила, но в знак уважения к тебе, в обмен на всю правду и безболезненный развод, я верну тебе все файлы.
— Как я могу быть уверен, что ты мне не солжешь?
— Аналогичный вопрос я могу задать тебе, но именно поэтому мы встречаемся при посторонних не заинтересованных лицах, — ну, это была не совсем правда. Иногда мне кажется, что Кирилл уже ждёт моего развода больше чем я, тем более после того, что мы узнали вчера.
— Справедливо. Если ты не против, то мне было бы удобнее отвечать на твои вопросы, а не самому все рассказывать, — если он надеялся, что таким образом у него получится что-то от меня утаить, то он глубоко заблуждается.
— Я не против.
— Отлично, тогда задавай свои вопросы.
— Ты знал, что мой отец был тем мужчиной, к которому ушла твоя мама? — на мой вопрос Данил никак не отреагировал, как будто ждал что именно это я и спрошу.
— Вижу, твоё расследование продвинулось очень далеко. Признаюсь этого я не ожидал.
— Это не ответ на мой вопрос.
— Интересно, и что же тебе удалось выяснить?
— Я так и не услышала ответа на свой вопрос.
— Вижу ты настроена серьезно. Ладно, вернёмся к твоему вопросу. Конечно я это знал. К тому моменту, как всё произошло, я уже не был маленьким мальчиком и прекрасно понимал, что творится вокруг, тем более что папа всегда был честен со мной и только правдиво отвечал на все мои вопросы.
— Он рассказал тебе, что мама бросила тебя ради другого мужчины? — как такое вообще можно сказать своему ребенку? Видимо отец Данила даже хуже его самого.
— Думаю, всё же какую-то часть истории мне придется рассказать самому, иначе с такими глупыми вопросами сидеть мы здесь будем до скончания веков. Вопреки всеобщему мнению, мама не была охотницей за состоянием. Да, она не любила моего отца, но уважала его и позволяла любить себя. У нас же с ней были прекрасные отношения, но я, как и любой мальчик, больше тянулся к отцу. Мама была очень одаренной и в детстве она сама придумывала мне сказки и рисовала иллюстрации к ним. Папа всегда говорил, что наша мама мечтательница и был прав. Когда мама встретила твоего папашу, она не планировала бросать отца или тем более меня. Никто об этом не знает, но когда мама поняла, что любит Олега, а тот предложил ей бросить всё и выйти за него, то мама пришла к отцу и призналась во всём. Он её выслушал и сразу сказал, что она может делать всё что хочет, но меня не будет воспитывать никакой другой мужчина, поэтому если мама хочет уходить, то может идти куда ей вздумается, но я останусь с ним.
Тогда мама выбрала семью и осталась с отцом, а с Олегом разорвала все связи. В следующий раз они встретились только тогда, когда я повредил позвоночник. Я лежал в больнице, а моя мама была всё время рядом со мной. Моим лечащим врачом была жена Олега и, на сколько мне известно, в один из визитов Олега к жене, они с мамой встретились вновь. Я пролежал в больнице около полугода. Врачи никак не могли назначить мне лечения и тогда Екатерина Алексеевна предложила моему отцу вариант, который, по её мнению, должен был мне помочь и меня стали готовить к транспортировке в Германию. Когда все вопросы уже были решены мама вдруг отказалась ехать. Папа к тому моменту уже знал, что связь мамы и Олега возобновилась, поэтому без лишних вопросов улетел со мной в Германию, а мама осталась в Москве.
Без мамы в больнице было скучно. Немецкие врачи быстро нашли причину моего недуга и сразу за этим последовала череда операций, а также частые визиты психотерапевта. Однажды поздно ночью ко мне пришел папа, но я даже не сразу узнал его. Казалось будто бы он постарел на несколько лет, я сразу понял, что дело в маме, но не стал задавать ему вопросов, потому что не хотел узнать правды. В своей голове, я придумал историю, как мама, наконец, обрела счастье, как в тех сказках, которые она для меня придумывала. На следующее утро папа вел себя как обычно, а я так и не решился задать ему вопросы. Следующие несколько лет прошли без происшествий. Я шёл на поправку, а отец налаживал бизнес. В больнице он познакомился с итальянкой, у которой сын лежал со мной в одном отделении, но через некоторое он покончил с собой, а папа начал заботится об этой женщине и всё чаще у меня они стали появляться вместе.
Когда мне разрешили покинуть больницу, вместе со мной в новый дом переехала и Габриэла, после этого мы стали жить как одна семья, пока однажды папа не вернулся с работы со страшным известием. Мама погибла, а мы с ним летим в Москву на её похороны. После похорон папа отвез меня в одно странное место. Оно напоминала больницу в Германии, но было более охраняемое. Отец завёл меня внутрь и отвел к маленькому мальчику, который так напоминал маму. Я не понимал, как такое возможно, а потом увидел, как он рисует картинки, которые так похожи на те иллюстрации, которые рисовала мне мама и я совсем растерялся. Мальчик никак на нас не реагировал и ничего не говорил, а папа сказал мне, что этот мальчик мой брат и он особенный, не похожий на других детей поэтому я должен хорошо заботится о нем, — Данил замолчал, а я пыталась переварить полученную информацию и сверить с тем, что мы уже знаем.
— Получается, твой отец закрыл в психушке беременную женщину, но пощадил ребёнка? — о ребёнке мы ничего не знали. Никакой информации о том, что мать Данила родила нет. Хотя, этому нельзя удивляться ведь и я, если верить всем официальным источникам и моей карте, никогда не рожала.
— Да.
— Но это был ребёнок не от твоего отца?
— А ты умнее, чем можешь показаться на первый взгляд. Да, отцом этого ребёнка не был мой отец и именно в нём крылась разгадка нежелания матери уезжать вместе с нами.
— Кто был отцом ребёнка?
— А ты догадайся, — вариантов было совсем не много, а если честно, то всего один, а это значит…
— Ты хочешь сказать…?
— После того, как меня выписали из больницы, отец рассказал мне всю историю мамы и Олега. Оказалось, что в ту ночь в больнице папа вернулся из Москвы, куда его вызвала наша домработница. Она позвонила отцу в истерике с криками что мама пыталась покончить с собой, и домработница едва успела её спасти, — а вот и первая ложь. Нам уже известно, что к тому времени как мать Данила оказалась в больнице, она давно не жила в их старой квартире, но свои знания я оставила при себе.
— Когда отец прилетел в Москву, то выяснилось, что мама находится в интересном положении и уже давно. Он захотел сразу встретится с мамой и то, что он увидел повергло его в шок. Когда он зашёл в палату мама с криками бросилась к нему, она перебывала в полной уверенности что беременна она их с отцом первенцем. Она не помнила, что происходило последние годы. Она не помнила даже твоего отца. Папа поместил её в специальный пансион, где за ней был надлежащий уход, там же она и родила ребёнка. Мальчик родился с аутизмом. Он гениальный художник, но абсолютно асоциален. За всё то время, что я пытался наладить с ним контакт, у меня ничего не вышло, а моя попытка перевезти его из того пансиона закончилась истерикой мальчика. После этого врачи попросили меня не пытаться налаживать братские отношения, — красивая история, но я мало в неё верю. Что-то мне подсказывает, что как только отец Данила прознал про беременность жены, он сразу же поместил её в психушку, чтобы не вызывать очередные разговоры, тем более что никто так и не знает про то, что она была беременна, а значит этот мужчина с умел быстро и оперативно сработать.
