– Получится, как рождественский, – усмехнулся Матвей. – Но идея мне нравится.
– С соленой карамелью, бананом и брусникой будет хорошо сочетаться, – заключила я.
Последними были профитроли. Самое сложное в них – сделать идеальное заварное тесто, чтобы таяло во рту. Крем решили приготовить классический заварной, только с добавление фисташек. Они приятно оттенят сливочный вкус. Сверху покроем все такой же фисташковой глазурью и ореховой крошкой.
Кирилл в это время варил ганаш. Интересно, где он его будет использовать? Может, тоже в профитролях?
Время неминуемо заканчивалось. Мы спешили, украшая десерты со скоростью света. Листик мяты, веточка красной смородины, шоколадная стружка, леденцовый серпантин…
– Три… Два… – начал обратный отсчет Ля Роша. – Один! Стоп! Время закончилось, дамы и господа.
Кирилл тоже отошел от своих блюд, сложил руки за спиной.
– Прошу помощников пронумеровать блюда участников и отнести их за стол судей, – сказал Ля Роша. – А я к ним уже тоже спешу присоединиться… Мне уже не терпится попробовать ваши шедевры…
За судейством мы наблюдали через экраны, на которые транслировался весь процесс дегустации. Мы шли под номером три, то есть последние в очереди, и это было особенно волнительно.
– Удивительно, но две команды сотворили Баноффи с имбирным тестом, – заметил один из судей. – Оба очень вкусны… Это номер два и три…
Два и три? Это же мы и Кирилл! Сердце забилось чаще. Значит, он тоже использовал имбирное печенье…
– Но все же номер три мне нравится чуточку больше… – добавил между тем этот судья.
Внутри все радостно подпрыгнуло. Да!
– Соглашусь, – кивнул Ля Роша. – Что насчет панна-котты?
– Вишня и шоколад от номера три – очень по-женски, – усмехнулся Хиро, который тоже здесь присутствовал. – Но вкусно, прямо антидепрессант. Номер два – классика во плоти. Просто показательная панна-котта с клубникой. Номер один тоже очень неплохо. Но я бы вместо лимона для соуса использовал бы лайм – у него вкус ярче и пикантней. А так, очень вкусно.
– И профитроли…
Судьи начали пробовать наши пирожные. С шоколадом действительно оказались у Кирилла, наши же конкуренты использовали малину и для крема, и для глазури.
– Если честно, я не знаю, какие эклеры принадлежат руке Нуара, – проговорил с улыбкой кто-то из судей.
– Я догадываюсь, но не уверен до конца, – усмехнулся снова Хиро. Еще бы не догадывался! Они же с Киром друзья…
– Но я душу отдам за фисташки, – сказал еще один судья, – поэтому мой выбор очевиден…
Да! Да! Да! Я крепко сжала руку брата.
В ожидании оглашения результатов мы с Матвеем снова взялись за руки. Нуар-Кирилл стоял в стороне вместе с Ля Роша, который уже держал конверт с победителем.
– Итак, сейчас мы наконец узнаем победителя, – произнес он торжественно. – Признаться, мы все были удивлены мастерством обеих команд. Прости, друг, – кондитер похлопал Кирилла по плечу, – но были десерты, которые действительно не уступали твоим…
– Я буду только рад этому, – по голосу Кира было слышно, что он улыбается. Я не смотрела на него, но ощущала его взгляд на себе. Черт!
– Что ж… Не будем томить наших финалистов… – Ля Роша откашлялся. – Второе место в нашем шоу занимают… Джозеф и Рейна! Ну а первое…
– Мы? – мои глаза распахнулись, я повернулась к брату.
– Софи и Мэтью! – провозгласил Ля Роша. – И отныне я беру вас к себе в ученики.
Я вскрикнула и бросилась на шею Матвею. Это было так желанно, но так невероятно, что я с трудом верила.
Когда же после всех поздравлений и чествований мы покинули студию, я ощутила некую опустошенность. Захотелось побыть одной, поэтому я поспешила вначале в гримерку, чтобы поскорее переодеться, затем направилась к выходу, собираясь поскорее вызвать такси и улизнуть ото всех. Благо Матвей ненадолго задержался с Терезой, с которой хотел в кофейне отметить нашу победу. Однако мой побег не удался: на пути мне попались Настя и Кирилл. Я сразу не поняла, в чем дело, потому что оба они выглядели странно: Настя испуганной и покрасневшей, а Кирилл злым и растерянным.
– Что это такое? – вопрошал Кир. И тут в его руке я заметила тест на беременность. И, кажется, это был мой.
Ох, нет… Как тут оказался этот тест? Горничная же при мне уносила весь мусор из ванной! И при чем тут Настя?
– Что случилось? – я, переступив через себя и свою гордость, вклинилась в их разговор.
– Это выпало из ее сумки, – холодно произнес Кирилл, показывая на дочь. – Я так понимаю, тут замешан ее молодящийся ухажер…
– Тебя это не касается, – Настя пыталась огрызаться, но звучало это очень жалко.
– Давайте не здесь такие вещи обсуждать, – тихо проговорила я. – Может, переместитесь в отель или другое спокойное место?
– Да, поехали, – мотнул головой Кирилл
– Я с вами, – сказала я. Меня очень тревожил этот тест. Он, конечно, мог действительно оказаться Настин, но сомнение не отступало.
В такси я села впереди, вновь умышленно избегая близкого контакта с Киром. Настя всю дорогу мрачно сопела, Кирилл же напряженно поглядывал то на нее, то на меня. В отеле мы все прошли в наш номер. Настя плюхнулась на диван, я села напротив в кресло, а Кирилл остался стоять, вызывающе скрестив руки на груди.
– Ну? Я слушаю, – это было адресовано дочери.
Ее губы задрожали, она шмыгнула носом и произнесла в сердцах:
– Да не мой это тест! А ее, – и указала на меня пальцем.
– Как он у тебя оказался? – я хоть и ожидала этого, все равно не могла скрыть возмущения.
– Я нашла его в вашем туалете, – буркнула Настя, – когда заходила за щипчиками. Решила, раз он в мусорке, то тебе не нужен. А я… Я хотела проверить Антона… Хотела узнать, чувствует ли он до сих пор что-то ко мне… Ну вот и взяла… Чтобы показать ему…
– Показала? – я подавила вздох.
Настя удрученно покачала головой:
– Не успела, – она зыркнула на отца.
Весь вид Кирилла говорил о его растерянности и недоумении.
– Так я не понял, ты не беременна? – уточнил он у Насти.
– Нет, – дочь опустила глаза.
– Тогда чей это тест?
– Я же сказала: ее, Сони, – нетерпеливо повторила девушка. – Ну или того, кто мог его делать в вашем туалете!
– Соня? – Кирилл теперь смотрел на меня во все глаза. – Это твой тест?
Я принялась нервно теребить ручку от сумки. Признаться, что это так, никак не хватало смелости. Просто язык прирос к небу.
– Настя, оставь нас, можешь идти, – проговорил Кир.
– С превеликим удовольствием, – та сразу подскочила.
Не прошло и секунды, как в номере ее уже не было. Повисла гнетущая тишина. Кирилл сверлил меня взглядом, а я не знала, куда девать свой.
– Почему ты мне не сказала? – нарушил молчание Кирилл.
– Во-первых, я не до конца доверяю тесту… В свете всех своих проблем… А, во-вторых, – я вскинула голову и наконец взглянула на него, – кому мне следовало рассказать? Тебе? Или Нуару?
Кирилл провел рукой по лицу, а когда убрал ее, на его губах играла легкая улыбка. Он как-то странно посмотрел на меня, потер переносицу, затем подпер подбородок кулаком и спросил:
– Сердишься до сих пор?
– А ты как думаешь? – я откинулась на спинку кресла, переплела руки на груди.
– Надеялся, что победа в шоу тебя немного смягчила, – отозвался он.
– Эти вещи никак не связаны, – сказала я.
– Но ты ведь не дала мне ничего объяснить вчера…
– Ладно… – я повела плечами. – Слушаю сейчас. Говори. Почему ты скрывал это?
– Во-первых, у меня контракт с Ля Роша, я не могу так просто разглашать свою личность, – начал Кирилл. – Во-вторых, когда я женился на тебе, то не знал, что это как-то будет касаться тебя. Я, когда услышал от тебя о шоу и как ты восхищаешься Нуаром, был в полном шоке. Гоша ведь не успел мне рассказать, для чего тебе этот фиктивный брак! Опять же, если бы Ля Роша узнал, что я женился на участнице шоу, то были бы неприятности, в первую очередь у тебя. Ты не представляешь, сколько трудов стоило мне скрывать это. Особенно в те моменты, когда ты пела дифирамбы своему кумиру, – тут он чуть скривился.
