Прислоняюсь спиной к двери и пытаюсь поймать своё дыхание, когда оказываюсь в комнате Давида. Прохожу вперед и забираюсь в кровать. Крепко прижимаюсь к своему парню, и он шевелиться, что-то бубнит во сне, а потом сильно прижимает меня к себе.
Я еще долго не могу заснуть, не веря в то, что видела. Чувствую, как возмущение сплетается с осуждением, смешиваются в одно и волной разливается по моему телу, превращаясь в разочарование. Почему Марина была в комнате Богдана, и разве между братьями нет такой штуки, которая бы касалась запрета на девушек или как там это называется?
Принимаю решение никому ничего не рассказывать. Даже Давиду.
Просыпаюсь от звонка на телефон Давида и удивляюсь, что мне удалось уснуть. Мой парень буквально заваливается на меня своим весом, когда тянется к своему телефону. А когда находит его, то просто отключает и бросает на пол. Со стоном валится на спину и раскидывает руки в стороны.
Я приподнимаюсь, и я смотрю на него. Какой же он красивый, когда приоткрывает один глаз и с улыбкой смотрит на меня. Улыбаюсь ему и ласкаю взглядом его лицо от изгиба губ, до потрясающе-голубых глаз. Опускаю взгляд на его голую грудь и провожу взглядом по татуировке на плече и груди, провожу взглядом по руке и задерживаюсь на татуировке, что на его предплечье. Давид двигается, протягивает руку и прижимает меня к себе, утыкаясь в мои волосы и вдыхая.
Я так сильно его люблю.
Когда он рядом я чувствую себя так, словно мне все по плечу, он удивительный, в этом человеке столько силы, терпения, внутренней энергии и, не смотря на грубость, которую он демонстрирует то тут, то там, нежности.
Иногда я удивляюсь, когда он так легко и просто может прочитать мои эмоции, и еще раз удивляюсь, когда он может подбодрить меня так, словно я сама никогда не теряла в себя веру. Он принимает меня и позволяет мне быть собой. А я не прошу его быть сдержанным и не кидать вещи, когда он сердится.
Давид заставляет меня чувствовать так много эмоций.
От него у меня перехватывает дыхание и кружится голова, я не могу без него выдержать и одного дня. Такое ощущение, будто все мои эмоции включили на максимум.
Особенно ревность.
Ревность которую я чувствую, прямо сейчас войдя на кухню. Такую, от которой начинает трясти и сбивается дыхание. У меня так давит в груди, что прямо сейчас я даже не могу дышать.
— О, — слышу я неприятный голос. — И ты здесь. Очень удивлена.
После того, как мы с Давидом покинули его комнату, он отправился с Артемом на улицу. А я планировала найти Аню и как можно дольше избегать Богдана.
Меньше всего на свете, я ожидала встретить на кухне, где искала Аню, Софию, бывшую девушку Давида.
Я уже упоминала, что после нашей последней встречи у меня случилась истерика. Эта девица буквально запрыгнула на МОЕГО парня и пыталась поцеловать.
Я громко выдыхаю через нос и сжимаю челюсть. — Что ты тут делаешь? — мой голос звучит глухо, от того, что в горле все пересохло и будто онемело.
— Я пришла проведать Никс, мы с ней подруги. — улыбается она, и я хочу силой её толкнуть. Схватить за её осветленные волосы, длиной ниже плеч и вытащить из этого дома. Кричать ей, чтобы она больше никогда не приближалась к Давиду и даже не смотрела в его сторону.
Чувствую, как у меня горит в груди. Еще и потому, что она использует ласковое прозвище Никс, я слышала, как Давид иногда называет так свою сестру и мне становится горько. Горько от того, что между ними до сих пор есть что-то общее и пусть это всего лишь ласковое прозвище для сестры Давида.
— Так ты нынешняя подружка Давида? — она двигается. Я тоже двигаюсь и подхожу к холодильнику. Достаю бутылку воды, но так нервничаю, что у меня не сразу получается её открыть. — Уверена, у вас это ненадолго. У Давида вечно кто-то появлялся, когда мы ссорились. — говорит она и подходит ко мне слишком близко. Шокирует меня, когда забирает из моих рук бутылку и делает глоток. — На твоем месте я была бы готова ко всему. Хочешь знать, почему мы расстались?
— Нет — отвечаю я и силой выхватываю у неё из рук бутылку. А потом ставлю на столешницу сбоку от себя.
— Напрасно. — улыбается она, и я замечаю на правой щеке ямочку. Если бы я не испытывала к ней всех этих негативных эмоций, то могла бы признать, что она красивая. Крашеная блондинка с большими карими глазами, ровным носом и тонкими губами. У неё красивые, ровные зубы, которые она демонстрирует мне, когда посмеивается — Давид мне изменял. Постоянно. Пытался быть с кем-то еще, но всегда возвращался ко мне, потому что любит только меня, и только я могу дать ему …
— Какого ты здесь делаешь? — голос Давида звучит словно гром. Он прищуривается, когда смотрит на свою бывшую. Меня уже всю трясет от её слов. — Пошла вон! — грубит он, и продолжает смотреть на неё, и теперь я ревную еще больше. Понятия не имела, что так возможно.
— Пришла к тебе, милый. Нам нужно поговорить. — говорит эта нахалка и дарит ему улыбку, — Выглядишь неважно, могу сделать тебе массаж. — она поднимает вверх правую руку и шевелит пальцами, а потом откидывает прядь волос со своего плеча и я не выдерживаю. Силой толкаю её в грудь, и она отшатывается,
— Он тебе не милый! — щиплю я — Давид со мной! — кричу я, и она бросает на меня полный злости взгляд и бросается вперед, наверное, собирается вцепиться мне в волосы, но не раньше, чем между нами становится Давид.
Он поворачивается ко мне спиной и небрежно толкает свою бывшую. Она отшатывается к столу, и я слышу, как падает стул. Она начинает визжать и бросается на него. Кричит оскорбления и что еще невнятное, когда Давид хватает её, перекидывает через плечо и выходит из кухни, как раз в тот момент, когда появляется Ника, на её лице шок.
— Отпусти её! — кричу я, когда Давид уже выходит в коридор. Злюсь на весь мир и на то, что она прикасается к нему, на то, что он прикасается к ней, держит у себя на плече и отвечает на её невнятные крики. Он разворачивается и с удивлением смотрит на меня. Но у меня уже началась истерика. Что он вообще делает, когда хватает свою бывшую и собирается с ней… куда? На улицу? Может быть в свою спальню? Он даже не посмотрел на меня, когда вошел. — Отпусти её, она может идти сама! — кричу я. Внутри все горит, а в груди давит. Чувствую, как меня бросает в жар, и едва могу удержать себя, чтобы не бросить в него бутылку.
На наши крики сбегаются все. Теперь Давиду не пройти, да он и не собирается, стоит и смотрит на меня. Выглядит растерянным, когда сбрасывает свою бывшую со своего плеча и её тут же перехватывает Никита, тянет за собой назад. Легче мне от этого все равно не становится.
В прошлый раз она сама запрыгнула на него, и я не видела, чтобы он спешил ей скинуть. А в этот раз он сам её схватил. Может быть, он действительно нуждается в ней?
Если ему так нравится обниматься со своей бывшей, то я не стану ему мешать.
Бросаюсь вперед и пробиваюсь сквозь толпу, собравшуюся в коридоре. Давид хватает меня за руку, но я вырываюсь, мне удается, и я выбегаю во двор. Понятия не имею, как я собираюсь добраться до своей квартире, но сейчас это меня волнует меньше всего.
— Остановись! — орет Давид — Да, остановись же! — догоняет меня. Хватает так, как только что свою бывшую и заносит в дом. Я колочу его спину кулаками и требую меня отпустить, но он игнорирует.
Проходит в свою комнату и бросает меня на кровать, а потом закрывает дверь и прислоняется к ней спиной. Смотрит на меня, и я вижу, как он сдерживается от того, чтобы сломать что-то.
— Я собирался выставить её из дома. — говорит Давид и проводит руками по волосам.
— Правда? А может быть потрогать её хотел? Например, за задницу? — кричу я и поднимаюсь.
Давид качает головой, смеётся и отталкивается от стены. Подходит ко мне и получает удар в грудь, а потом еще и еще один. Этот парень сводит меня с ума.
— Какая ты красивая, когда ревнуешь. — шепчет он и хватает меня за шею сзади, а потом притягивает к себе. Целует так, что у меня из головы вылетают все мысли. А потом мы с Давидом миримся, и я надеюсь, что не слишком громко.
