— Привет… неплохо, — солгала я.
— Это хорошо. Когда в гости приедете? Я вас заждалась уже!
— Не знаю. Пока не получается.
— Хм, надо мне самой к вам приехать, — завела она старую пластинку и меня снова затошнило.
Как же все надоело. Я уже знала, что она скажет дальше…
— Я так соскучилась по своим любимым внукам! Как Данила и Сашенька? Растут здоровенькими?
— Моего старшего сына зовут Давид, мама… — поправила сдержанно.
— Ох, я оговорилась! — тут же спохватилась мама. — Надо же было имя попроще выбирать.
Я проигнорировала замечание. У меня кружилась голова.
— Я пока не знаю, когда нам удастся встретиться всем вместе, мам, — попыталась свернуть разговор.
— Хорошо, не страшно. Ты звони, как соберетесь! — согласилась она. — Ариш, слушай, ты мне не подкинешь на карту немного? Не рассчитала я в этом ме…
— Нет! — перебила я резко, не сдержавшись, и добавила спокойнее: — Не получится.
— Эм… ты что с Русланом поругалась?
— Да. Мы разводимся…
— Что-о-?! — испуганно переспросила мама. — Ты с ума сошла?!
— Видимо, — согласилась горько. Раз меня выворачивает от одной только мысли о муже и его любовнице.
— Арина! — бросила она строго. — Не глупи. Руслан у тебя — золото!
О да, в прямом смысле этого слова!
— Ладно, мам, мне нужно идти. Просто впредь старайся укладываться в свой бюджет.
— Подожди, Арин! Расскажи, что случилось?
— Потом, мама.
— Когда разведешься?! — уточнила она язвительно. — С ума не сходи! У вас дети! Тебе помириться с ним нужно.
— Я не буду.
— Что значит — «я не буду»? У тебя даже работы нет! А жить ты где собираешься? У меня соберемся всем табором? Мальчики резвые слишком, мой Толик быстро удочки смотает!
— Я тебя о чем-то просила, мам?! — не выдержала я. — Жить к тебе пришла?!
— Арина! — продолжала гнуть родительница. — Всякое в жизни случается! Но развод — это слово должно быть последним в твоем лексиконе. По крайней мере, по отношению к Руслану. Мне тебя учить, что ли, как мужика удержать?!
Господи, меня сейчас снова вырвет.
— Я правда больше не могу говорить… Извини!
Сбросила звонок и поднялась, ополаскивая лицо Холодной водой. Стало чуть легче. Нужно вернуться в столовую, чтобы свекровь ничего не заподозрила. Быстро вытерлась полотенцем и вышла в тускло освещенный коридор. Застопорилась, потому что передо мной стояла свекровь. Судя по выражению лица, она прекрасно слышала, что происходило за закрытой дверью.
— С тобой все хорошо? — спросила она бесцветным голосом, осматривая меня с ног до головы, и задержала взгляд на моем животе.
Я сжала пальцы в кулак, поборов желание прикрыть объект ее внимания ладонью. У свекрови в конце концов нет рентгеновского зрения.
— Да.
Шагнула к ней, но вдруг потеряла равновесие и стукнулась плечом о стену. Практически сразу в глазах поплыло, и меня накрыла глухая темнота…
Глава 21
Я пришла в себя от запаха нашатырного спирта. Быстро села, зажимая рот ладонью. Свекровь чуть отпрянула от моего резкого порыва. Мы находились уже не в коридоре, а в комнате. Я лежала на кровати, а она сидела рядом, осматривая меня обеспокоенным взглядом.
— Слава богу… — выдохнула она с облегчением. — Напугала ты меня, Ариша.
Я молчала, вспоминая всю цепочку событий, из-за которых мне стало плохо, и эта пауза была неловкой для нас обеих. Ольга Владимировна отвела взгляд первой и поднялась с кровати, убирая пузырек в аптечку.
— Я вызвала врача, — добавила свекровь, не оборачиваясь.
Я зажмурилась, проклиная все на свете. Нельзя мне показываться их врачу ни в коем случае!
— Это лишнее, — я закопошилась, пытаясь подняться. — Уже поздно, мне лучше уехать.
В комнате мы были одни, но я не думаю, что свекровь смогла сама уложить меня на кровать. Наверняка просила кого-то из людей Руслана, а это значит, что и до него может дойти известие о моем обмороке. Если уже не дошло…
— Я тебя в таком состоянии за руль не пущу, — строго отрезала свекровь. — Останешься здесь с детьми, отдохнешь нормально. И доктор тебя все-таки осмотрит.
— Со мной все в порядке! — твердо заявила я.
Ольга Владимировна вздохнула, качая головой с таким видом, будто разговаривала с пятилетней капризной девочкой.
— Ты чего добиваешься, Арина? — Она обернулась, полоснув по мне строгим, в точности как у Руслана взглядом. — Выкидыша?
Я отпрянула, почувствовав, что не дышу от страха. Только этого не хватало!
— Не понимаю, о чем вы…
Какое-то время между нами висело напряженное молчание. Я наблюдала, как аптечка — железный белый чемоданчик — старательно утрамбовывается и закрывается на поворотный крестообразный замочек.
— Я не рассказывала тебе, Арина, почему у Руслана и Марии такая большая разница в возрасте? Все таки мой младший сын старше моей дочери на четырнадцать лет, — продолжила свекровь, проигнорировав мои слова. — За эти годы у меня была одна замершая беременность и два выкидыша. Последний случился уже на позднем сроке — отслойка плаценты, внутреннее кровоизлияние, ребенка спасти не удалось. Тогда меня-то чудом спасли! — она покачала головой, поморщившись. Взгляд смотрел куда-то перед собой, в нем мелькала боль. — Уже двадцать четыре года прошло, а я это помню, словно вчера пережила. Когда теряешь ребенка — это очень больно. Будь он еще в утробе матери, или уже проживший тридцать семь лет. У меня тогда была сильная депрессия, а Саша так испугался, что стал категорически против очередных попыток обзавестись третьим ребенком. Но я сдаваться не хотела. Желание родить девочку пересилило страх. Я проходила обследования, искала причину своих неудач, лечилась. В итоге через три года после произошедшего, я тайком от мужа бросила пить противозачаточные, а еще через год наконец-то родила долгожданную девочку. Саша узнал о моей беременности только когда по сроку пошел пятый месяц, тогда растущий живот уже было невозможно списать на то, что я поправилась. Мужчины они же такие, пока носом не уткнутся, ничего не замечают. Я просто боялась, что муж будет настаивать на аборте, и не даст мне возможность хотя бы попробовать родить. Ох, как он тогда разозлился! Ругался, говорил, что доверять мне больше никогда в жизни не будет. Он очень сильно боялся меня потерять. А когда понял, что ничего уже не исправить, так насел на моего врача, который наблюдал беременность, что бедняга чуть ли не на руках меня носил! Потому что головой отвечал за мое состояние. Саша ведь такой же, как Руслан — вспыльчивый и упертый. Не замечала? Тем не менее, сейчас нашей дочери уже двадцать лет, муж в ней души не чает, а меня, каждый ее день рождения, балует подарками, благодарит и просит прощения за все, что мне наговорил. Так что, ты не думай, Ариша, что только в вашем с Русланом браке бывают проблемы. У нас с твоим свекром всякое бывало! Но все же, в следующем году исполнится сорок лет, как мы вместе.
Взгляд Ольги Владимировны просветлел, а на губах зародилась мягкая улыбка. Брак родителей Руслана всегда казался мне примером для подражания. Впрочем, как и вся их дружная семья, по крайней мере до тех пор, пока Руслан и Камилла не запачкали ее своей грязью.
— Так что, моя милая, давай мы сейчас отбросим это показное недоумение с твоего лица и поговорим открыто. За свой жизненный опыт я вижу беременных невооруженным глазом. Ты ведь не забыла, кто отправил тебя к врачу, когда ты забеременела Сашенькой?
Я вздохнула. Да, свекровь раньше врача заверила меня, что во мне зародился второй ребенок. Хотя сама я долго ничего не понимала. Цикл еще не восстановился после первых родов и токсикоза не было, а эта женщина, едва взглянув, как я ем дольки яблок, макая их в сметану, заявила, что нас ждет пополнение. И оказалась права.
— Полагаю, Руслан не в курсе, — подытожила она, пока я продолжала упрямо отмалчиваться.
— И не должен быть в курсе, — наконец заговорила я.
— Аборт решила сделать? — услышала резкий вопрос.
