лбу выступила испарина, а лицо, наверняка, сейчас цвета вина. Резко прижала телефон к груди. И, если бы не преграда в виде Михаила Захаровича, то я бы точно уже бежала по лестнице вниз. — Это подруги шутят. Не обращайте внимание.
— Чат с подругами под названием «Таинственная залупка»? — повел Михаил Захарович бровью и подхватил меня на руки. — Как, оказывается, много я не знаю об учителях. Пойдем знакомиться, раз меня угораздило в тебя вляпаться, Олеговна.
И почему я не обладаю способностью телепортироваться из одного места в другое?
— Как ощущения?
— Холодно, чешется и хочется вас пнуть. Не со зла. А еще я думаю, что приготовить из стручковой фасоли, которую вы размораживаете на моей ноге.
— Это кто-то ест? — Михаил Захарович брезгливо скривил губы, посмотрев на пакет с фасолью. — Я думал, это для красоты в аквариуме. Или крабовые палочки протухли.
— Это для красоты здоровья. Между прочим, очень полезно и вкусно. И уберите уже, пожалуйста, этот пакет, — хныкнула я тихо. — Мне кажется, что у меня скоро цистит разовьётся. Правда, очень холодно.
— Плакса, — вздохнул мужчина и отложил пакет на журнальный столик. Перехватил мою ногу и начал обматывать тугим эластичным бинтом.
— А после этого та часть ноги, что ниже бинта, наверняка лишится кровоснабжения и ткани омертвеют. Спасибо вам, Михаил Захарович, за помощь, — выронила я иронично и попыталась стянуть «больную» ногу с его колена.
— Стоять, — проявил Михаил Захарович командирский тон, обхватил мою лодыжку пальцами и вернул мою обратно себе на бедро. — Поврежденной ноге лучше некоторое время находиться в покое и чуть выше уровня всего тела. Так что лежи, если еще не передумала с плясками. Или тебе не даёт покоя второй пока еще стоящий шкаф?
Как маленькая обиженка я скрестила руки на груди и отвернула лицо в сторону выключенного телевизора. Когда я его последний раз включала? Когда Мира приезжала, наверное.
Находиться рядом с Михаилом Захаровичем на одном маленьком диване, пока моя нога покоится в непосредственной близости от его паха — не то времяпрепровождения, на которое я рассчитывала этим вечером. Вернее, не на того человека я планировала складывать свои ноги.
И сидит такой — спокойный, уверенный, будто так и должно быть. Руку с ноги выше места фиксации бинтом не убирает. Будто мы семейная парочка, устроившая перед телевизором за полуночным просмотром сериала.
Всё-таки, хорошо, что я догадалась побрить ноги. Сейчас бы стыдно было. Или, всё-таки, не нужно было брить? Глядишь, укололся бы раз-другой, да перестал бы меня лапать.
— А вы почему приехали? — спросила я, когда гробовая тишина начала угнетать. Причем только меня. Кострову, похоже, было вполне комфортно в тишине и покое. — Просто хотели помочь? Или из чувства вины после парка с маньяком?
— И то, и то, — меланхолично ответил Михаил Захарович. — К тому же, вздроч ты мне устроили заслуженный. После парка-то. Не парься. Отдыхай.
Сказав это, Михаил Захарович откинулся назад и слегка съехал ниже по дивану. Не забывая придерживать мою ногу, которую теперь положил себе на живот, прикрыл глаза и устало вздохнул.
Отдыхай — это он сам себе сказал, что ли?
Хотелось легонько его пнуть, чтобы очнулся и не вздумал засыпать, но телефон в руке привлек к себе внимание.
Уже полночь, а «таинственные залупки» не дремлют.
Тихонько разблокировала телефон и шелохнулась от экрана, увидев череду неверующих в то, что ко мне никто не приедет:
«Быть такого не может!»
«Кое-кто точно приедет! Я уверена»
«И я. Возможно, Маруся получит за свои фокусы со шкафом, но Камаз точно приедет»
«Витя, наверняка, придумал тысячу и одну причину на эту ночь, чтобы не ехать. Например, свеча от геморроя поперек встала и не рассасывается даже его натренированным задом»
Лена такая Лена…
«О! Наша принцесса в чате. Кто-то приехал? Рассказывай. А еще лучше — показывай»
«Ага. Я как раз давно Камаза не видела. Как он там, кстати? Ворчит?»
Фыркнув про себя, я исподтишка навела камеру на дремлющего Кострова и сфотографировала, как он невозмутимо держит мою перебинтованную ногу.
Внезапная яркая вспышка ослепила, кажется, даже меня.
Моё лицо и уши мгновенно начали гореть, а мне захотелось провалиться прямо в этот диван, чтобы он меня поглотил и обратно никогда не выплюнул.
— Фоторепортаж для таинственных залупок? — спросил Михаил Захарович, не изменив позу и даже не открыв глаза.
— Это… я случайно фонарик включила, а потом сразу выключила. Я не фотографировала.
— Ну-ну, Маруся. Ну-ну, — слегка изменил мужчина положение голову, кажется, устроившись для еще более комфортного сна.
Пока он не смотрел, я отправила фотографию в чат. Почти мгновенно её лайкнули все, кто был в этой беседе.
«До этого дня я была уверена, что познала все виды оргазмов. Оказывается, есть еще такой. Как красиво, девкииии!» — написала Лена.
— А вы… кхм, — прочистила я горло и решила говорить более громко и уверено, чем начинала. — А вы тут спать собрались, Михаил Захарович?
— Твоей ноге нужен покой в один-два дня, а мне примерно столько же нужно сна после дежурства. Давай поможем другу, но с небольшой корректировкой сроков.
— Это как?
— Оба посидим спокойно час-два. Я вздремну, заодно буду уверен, что ты никуда не полезешь хотя бы эти пару часов. Наверное, после полуночного разбора шкафа планировала еще плитку в ванной отодрать? — открыл он один глаз, чтобы насмешливо на меня посмотреть.
— Ничего я не планировала. А шкаф иногда необходимо разбирать, чтобы избавиться от ненужного и избежать захламления.
— И как ты умудрилась захламить шкаф двумя юбками и блузкой?
Михаил Захарович снова закрыл оба глаза и слегка от меня отвернул лицо.
Уж лучше спал бы, чем пытался тут провоцировать меня на конфликт. Прикусила язык, не желая вступать с ним в полемику. Если хочет немного выспаться, то пусть спит. Заодно не будет сыпать на меня завуалированные оскорбления.
Мужлан.
— Может, вам пледик дать? — спросила я, всё-таки, помня, что я гостеприимная хозяйка, пусть даже если гость мой абсолютный хам.
— Ты мне еще бусики предложи, — уже будто сквозь сон произнес Михаил Захарович. — Не нужно мне ничего. У тебя и так тут жара. Спасибо, — добавил вдруг он, отчего мои брови слегка взметнулись вверх.
Ну, надо же! Товарищ хам знает слово «спасибо»?!
Скрестив руки, долгое время сидела в тишине. По дыханию, что было под моими ногами, поняла, что Костров уснул.
Хорошо, что не храпит. Иначе я не была бы столь терпеливой и накрыла бы его надменную морду подушкой.
— Не дёргайся, — хватка на «больной»
