Как назло, такси везет меня целую вечность. Сюда же уже приезжает старший брат Димки вместе с адвокатом. Впервые встречаемся с Ромой лицом к лицу, знакомимся, я коротко пересказываю, как все было.
Адвокат уходит внутрь, а мы в Ромой идем к лавочкам. Из меня будто разом уходит вся жизнь, ноги подкашиваются. Криво оседаю на лавочку, мужчина едва успевает меня перехватить в последний момент, чтобы я не промазала и не плюхнулась на землю.
Голова кружится, к горлу подкатывает ком.
Отключаюсь…
Глава 46. Больше никогда
Дима
Сижу в какой-то каморке для допросов.
Башка гудит, перед глазами все плывет. Приложил меня, конечно, Белов знатно. Как крыса зашел со спины и рубанул палкой. Хорошо хоть не арматуриной. Я ж говорю: крыса она и в Африке крыса.
Весь в кровище. На шее и ушах уже запеклась, губу стянуло, костяшки сбиты. Молотил чисто на адреналине, потому что давно пора было это сделать. Еще пять лет назад. Менты дали какую-то упаковку со стерильными бинтами, я приложил их к ране на голове в попытке остановить кровотечение. Вся рубашка порвана, от красных следов крови не избавиться, только в утиль. Руки и лицо ощущаются как одна большая гематома.
Входит адвокат, садится напротив, окидывает меня внимательным взглядом.
Иван Семеныч — наш, можно сказать, семейный адвокат. Часто консультирует нас и помогает в спорных ситуациях. Хороший мужик, дельный.
— Я попросил ментов, чтобы тебя осмотрели врачи.
Мутит, хочется проблеваться, но я держусь. Сдержанно киваю.
— А теперь по порядку. Что произошло? — допытывается он.
— Я приехал домой, припарковался. Вышел из машины. Белов зашел со спины и ударил по голове чем-то. Завязалась драка, — рассказываю коротко.
— Самозащита, значит? — записывает что-то в блокноте.
— Она самая. Посмотрите по камерам. Он первый напал, я даже не видел его приближения.
— В том-то и дело, — Семеныч почесывает бороду, — что Белов утверждает обратное. Якобы он хотел поговорить с тобой по душам, а ты ни с того ни с сего напал на него.
— Проверьте по камерам, — настаиваю на своем, — они же там на каждом углу.
— Понимаешь, Дима, там мертвая зона и момент нападения Беловым не зафиксирован.
Заебись.
— Какой у меня мотив? — усмехаюсь.
— Очень даже существенный. Личная неприязнь.
— У него мотив посущественней, Семеныч. Благодаря мне он лишился работы и опозорен публично. Его женщина ушла ко мне. Это если не брать в расчет события давно минувших дней и подставу от него, которая развела нас с моей девушкой.
— Последнее очень похоже на двусторонний конфликт. А служебное расследование ваше еще ведется, Дим. Документы не переданы в ОБЭП, доказать его мотив пока сложно, потому что все эти разборки у вас где-то на галерке в основном происходит, понимаешь?
— Свяжитесь с моими безопасниками, пусть документы передадут в ОБЭП. Мы их держали, потому что там еще копать и копать. Белов сегодня уволен из компании с позором и волчьим билетом. Чем не повод?
— Разберемся, — кивает.
— Когда я смогу уйти? — блять, как же гудит башка.
— Сейчас — точно нет. Белов накатал на тебя заявление о причинении вреда здоровью. Это статья, сам понимаешь.
— Заебись.
— Я подготовлю встречное заявление, начну заниматься делом. Но пока что тебе придется посидеть тут, менты категоричны. Может, получится под залог выйти.
— Хорошо.
— Врачи приедут, снимут побои.
— Понял, — опускаю голову на сцепленные руки, потому что держать ее прямо сил нет. — Рома с Соней? Поговорите с ней, только не пугайте. Я не знаю, приукрасьте там как-то. Скажите, что скоро выйду и все будет хорошо.
— Софию Леонидовну вместе с Романом увезла карета скорой помощи, — отвечает спокойно.
— В каком смысле? — поднимаю голову и смотрю на адвоката пытливо.
— Она потеряла сознание возле отделения. Скорее всего, перенервничал девочка. Твой брат поехал с ней. Как только будет что-то известно о ее состоянии, я тебе сразу сообщу.
Блять, ну как так-то! И возможности быть рядом с ней нет. Сука Белов, когда ж ты отцепишься от нас, мудила?!
— Я поговорил с ментами, тебя к нормальным в камеру определят. Пока так, Дим. Буду делать все, что в моих силах.
Семеныч уходит, а меня действительно переводят в другую камеру. Ложусь на твердую лавочку. Ведет по-страшному. Какая-то вереница пиздеца. И с камерами наблюдения этими тоже подстава. Нормальный же комплекс, какого хера там не везде камеры есть? В чем тогда вообще смысл видеонаблюдения?
Вырубает.
Приезжают врачи, тормошат. Потом везут в какую-то гусударственную больницу, детают КТ. Вердикт: сотряс, это помимо всего прочего.
— Он в состоянии находиться в камере? — спрашивает мент.
— Нежелательно, но у нас один хер мест нет в больнице, — разводит руками врач. — Так что…
— Тогда поехали баиньки в участок, — полицейский уводит меня.
Нарушают протокол, не надевают на меня наручники. В принципе, можно попробовать свалить, но я не настолько отмороженный дебил, чтобы усугублять ситуацию. Покорно еду обратно.
Уже в камере проваливаюсь в болезненный сон, а в нем как на репите картинки прошлого: заплаканная Соня, которая говорит, что я предал, и я, охеревающий от собственной беспомощности и невозможности доказать обратное.
Повторяю про себя как мантру: «Я ее не потеряю, я ее не потеряю». Больше никогда.
Глава 47. Мамочка
Соня
Мне суют в нос нашатырь.
Распахиваю глаза и морщусь. Где я? Что со мной? Голова кружится. Белый потолок. Люминесцентная лампа светит так ярко, что эпилепсия может развиться даже у космонавта. Подкатывает дурнота.
— Тошнит, — шепчу и с трудом поднимаю голову от подушки.
Мне придвигают какую-то посудину, и меня выворачивает. Оглядываюсь по сторонам. Я в больнице. Кабинет с кушеткой и всякими датчиками, похож на смотровой.
— Беременная? — спрашивает женщина в белом халате.
Она или санитарка, или медсестра. Не похожа на врача. Я пытаюсь сесть ровнее, найти точку, на которой смогу сконцентрироваться, чтобы не было нового приступа рвоты.
— Не-е… — зависаю, смотрю на свои руки.
А когда там у меня месячные были? Прикидываю. Задержка. А секс в последнее время был. И много. И весь незащищенный. Мы с Димкой вообще об этом не думали и не обсуждали. После выкидыша у меня все уже в порядке со здоровьем по женской части, поэтому причин думать о том, что это совпадение, нет. С Русланом у нас последний секс случился еще за границей, несколько месяцев назад. И мы предохранялись.
Если я беременна — то отец Димка на все сто процентов.
— Я не знаю, — шепчу и поднимаю виноватый взгляд на женщину в халате.
Та уже зарядила шприц и стоит с ним наготове. Моргает несколько раз.
— Ясно. Позову врача. Лежи, не мучайся, — кивает на кушетку.
Падаю обратно. Господи, когда я смогу нормально провести день? И Димка как там? Оказали ему помощь?! Отпустили?
— София, доброй ночи, — здоровается женщина лет сорока. — Мне медсестра сказала, что вы можете быть в положении.
— Да, у меня задержка несколько дней, но это ведь может быть вызвано стрессом?
— Конечно. Может быть множество причин. Но если произошел незащищенный половой контакт, вероятность беременности увеличивается в разы, вы же понимаете? Я сейчас позову медсестру, чтобы у вас взяли анализ крови, посмотрим ваш ХГЧ, будет ясно. В любом случае уколем вам легкое седативное — оно безвредно даже беременным на ранних сроках.
— Можно без успокоительных? Пожалуйста! — спрашиваю умоляюще.
— Мужчина, который приехал с вами на скорой, сказал, что у вас был сильный стресс, поэтому все-таки настаиваю на седативном.
— А потом вы отпустите меня домой?
— Можно и домой. Но под присмотр и лучше сразу с результатами по крови, чтобы понимать картину.
