— Ох, Энтони. — Он покусывал ее за шею, не давая четко соображать. — Господи, я просто не могу.
Вздохнув, он отпустил ее.
— Леди, вы можете заставить здравомыслящего человека опуститься до приемов пещерного дикаря.
— А какие приемы ты использовал последние четырнадцать часов?
— Это была только проба, — многообещающе улыбнулся он, шлепнув ее пониже спины.
Энтони отпустил ее и пошел к диванчику за котом, когда раздался звонок в дверь. Он с интересом наблюдал, как Трейси открыла дверь и от парня в серой униформе получила длинную серебристую коробку.
— Цветы для вас, мэм.
Она поблагодарила парня и закрыла дверь, наморщив лоб. Потом взглянула на Энтони, и они секунду молча смотрели друг на друга.
— Я так понимаю, они не от тебя? — спросила Трейси.
Он покачал головой. Она, все еще хмурясь, положила коробку, потом сняла крышку и обнаружила под ней полдюжины роз на длинных стеблях. Взяла карточку и молча прочитала ее.
— Ну? — наконец спросил Энтони. Она молча передала ему карточку.
— «Я был мерзавцем вчера вечером, — вслух прочитал он. — Простишь ли ты меня когда-нибудь? Алан». — Энтони с вызовом посмотрел на Трейси. — Как трогательно. Ну, и простишь ты его?
— Нет. Но буду с ним вежлива, в интересах дела.
— Умница. — Закрыв крышку коробки, Энтони сказал: — Я позже пришлю тебе три дюжины. — И с этими словами швырнул коробку в мусорный контейнер.
— Энтони, не надо! — Когда он повернулся и уставился на нее, она пояснила: — Пожалуйста, не выбрасывай розы. Жаль терять такие красивые цветы. Давай я подарю их мистеру и миссис Хендерсон в знак примирения.
Он мгновение поколебался, потом неохотно улыбнулся.
— Ты права, — согласился он, доставая коробку и кладя ее на полку. — Цветы не виноваты. Вообще-то я предпочел бы выбросить на свалку Алана.
— Энтони!
— Ладно, не буду на этом настаивать. — Выражение его лица смягчилось, но он погрозил Трейси пальцем. — Но я все равно намерен держать вас в узде, леди.
Она хихикнула:
— Думаю, тебе придется.
Довольно улыбаясь, он снова подошел к диванчику и поднял Кэпа, который тотчас замурлыкал. Подмигнув Трейси, Энтони сказал:
— Не забывайте, леди. У меня ваш кот. Теперь вы у меня на крючке.
Как будто когда-то было по-другому!
* * *
— Ты точно не хочешь, чтобы я заказала тебе коктейль «Маргарита», детка? — спросила тетя Фейетт, прерывая описание Энтони Делано, которая давала ее племянница. — Знаешь, вкус у него просто божественный.
Они обедали у «Беннигана» и обменивались новостями. Трейси помотала головой.
— Нет, спасибо, я остановлюсь на ананасовом соке. Вообще-то в последний раз, когда я слишком много выпила… — Она замолчала, улыбаясь и вспоминая.
— Да? — поторопила ее тетя. Трейси сморщила нос.
— Я опьянела и чуть не раздавила Кэпа. — Увидев изумленное лицо тети, она торопливо добавила: — Случайно, конечно.
— Тут какая-то история, понятно, — высказалась тетя, заставив Трейси застонать. — Расскажи мне побольше о себе и об этом Энтони Делано, — продолжала она. — Кстати, я в восхищении от его мебельных магазинов.
Трейси улыбнулась. Она несколько раз упомянула Энтони в разговорах с тетей Фейетт, но еще не говорила, насколько сильно она связана с красавцем бизнесменом. Теперь призналась, произнеся:
— Это очень серьезно, тетя Фейетт. Но знаешь, у меня сомнения.
— Да?
Трейси вздохнула.
— Он хочет жениться на мне.
Тетя захлопала в ладоши и рассмеялась, ее лицо засветилось.
— Трейси, детка, это чудесно!
— Это очень лестно, — согласилась Трейси. — Он прекрасный человек. Ну, дело в том, что я только что вырвалась из дома и я не уверена, что уже готова остепениться.
— Знаешь, детка, мы не всегда можем выбирать идеальное время для того, чтобы встретить своего прекрасного принца. Иногда приходится брать его, пока он еще здесь.
— Ценное наблюдение, — признала Трейси, — но не думай, что я этого не учла. Просто если я не готова, значит, не готова.
Тетя Фейетт с задумчивым видом доставала сигарету, позвякивая серебряными браслетами.
— А может, у тебя комплекс мученицы, как у твоей матери?
Трейси сдержала смех.
— Что-что?
Тетя Фейетт была психологом-самоучкой и постоянно предлагала самые невероятные объяснения всему происходящему.
— Комплекс мученицы, как у твоей матери, — терпеливо повторила она. — Знаешь, Трейси, я очень много думала, почему твои родители никогда не были счастливы.
— Думаю, мама и папа любили друг друга, но у них были напряженные отношения из-за финансов. — Трейси нахмурилась. — Но расскажи, что ты имеешь в виду под этим комплексом.
— Все дело в том, — сказала тетя Фейетт, — что твоя мама, похоже, не умеет радоваться жизни. Я знаю, что мой брат ее не устраивал — все его планы, попытки политической карьеры, его неудачи в бизнесе. Может быть, я слишком строго сужу Милдред, но мне представляется, что человек другого склада смотрел бы на жизнь вместе с Томми О'Брайеном как на приключение, а не как на тяжелый крест. И я предполагаю, что твоя мать наслаждалась ролью этакой великомученицы. — Тетя Фейетт замолчала и отпила коктейль.
— Тебе ведь очень не хватает папы, правда, тетя? — мягко спросила Трейси.
Пожилая дама кивнула:
— О да, детка. Когда Томми умер, из моей жизни ушел свет.
— Мне тоже его не хватает, — тихо проговорила Трейси. Они обе посидели минуту в тишине вспоминая, потом неловкое молчание прервала официантка, доставившая их заказ.
— M-м, это блюдо из морепродуктов выглядит аппетитно! — сказала Трейси тете.
— И мой салат с курицей тоже, — ответила та.
— Так расскажи, — продолжала Трейси, — какое отношение ко мне имеет этот комплекс мученицы?
— Я просто не хочу, чтобы ты делала в жизни те же ошибки, что и твоя мать, — ошибки в отношениях.
— Ошибки в отношениях, — повторила Трейси. — Пожалуйста, просвети меня.
— Ну хорошо. Я надеюсь, что ты не придерживаешься такого взгляда, будто радость и счастье — это нечто грешное, что-то, чего ты не заслуживаешь. Это связано с виной, я полагаю.
— С виной? Фью! — рассмеялась Трейси. — Ты сегодня явно ударилась в психологию.
— Разве только сегодня? — со смехом ответила тетушка. — Но не забывай, что я сказала, Трейси. Я не хочу, чтобы ты отказывалась от своего счастья из-за чувства вины.
— Так. Комплекс мученицы, проблема отношений, чувство вины. Может, сменим тему?
— Конечно, детка. Я как раз хотела сказать тебе…
— Да?
— Помнишь тот кусочек земли у залива Фриуэй, который давно принадлежал нам с Генри?
— Да. Тетя сияла.
