— Ох, не надо! Я не хочу упустить шанс! А что касается денег, Алекс…
— Все они будут твои, малышка. Купи себе что-нибудь красивое.
— Черт меня побери! — воскликнула Нэнси Гудрич, прилаживая на осветитель бело-синий фильтр. — Потрясающе. У вас собрана отличная коллекция. — И она взглядом опытного стилиста, специализирующегося на пищевой продукции, окинула сокровища Розмари. — Если бы я знала, какая у вас кухня, я бы сэкономила массу нервов.
Нэнси притащила с собой целую гору утвари, посуды и даже мебели, взятых напрокат в разных антикварных лавках. И все эти симпатичные вещи не шли ни в какое сравнение с тем, что имелось у Розмари. Нэнси осталась полюбоваться ими, пока остальные члены их команды исследовали содержимое бара в гостиной.
— М-м-м-м. — Она благоговейно прикоснулась к чугунному утюгу, словно к ковчегу со святыми мощами. — Скажите, миссис Маршалл…
— Пожалуйста, зовите меня Розмари!
— Отлично, Розмари. У вас есть вещи, которые я вижу в первый раз. Вот, к примеру, где вы раскопали утюг?
Розмари «раскопала» его в захудалом магазинчике в графстве Личфилд и уже было открыла рот, чтобы ответить, но вовремя вспомнила первое правило бизнесмена, подхваченное у Алекса: не болтай. Слушай!
— Я располагаю некоторыми личными источниками, — загадочно сообщила она.
— Это несомненно. — И Нэнси оценивающе посмотрела на нее. — А кроме того, у вас отличный глаз. Как вы смотрите на сотрудничество с нами?
— То есть?
— Мы все время ищем и приобретаем предметы, необходимые для антуража. Как вы знаете, наша фирма специализируется на продуктах питания и домашней мебели. Мы покупаем вещи для рекламных съемок, большей частью это фотография, реже — телеролики, и наше главное правило — чтобы все соответствовало. Иными словами, чтобы супница из кемпбеллского фарфора не попала в ролик о жареных орешках. И нам, конечно, постоянно требуется что-то новенькое, необычное. То, в чем вы набили руку и глаз. Я буду сообщать, что нам нужно, а вы будете это искать.
— Вы хотите сказать, — не веря своим ушам, переспросила Розмари, — что станете платить мне за то, что буду делать покупки для домашнего хозяйства?! Господи, да это же просто подарок судьбы!
— Можно смотреть на это и так, — рассмеялась Нэнси. — Плюс к тому, приобретая вещи для нас, вам придется стараться снизить цену.
— Звучит заманчиво. Вот только не знаю, справлюсь ли я. Понимаете, я ведь и так не сижу без дела. Я жена и мать, и у меня нет возможности посвящать службе полный день.
Нэнси возразила, что этого от нее никто и не ждет. Она сама вольна решать, когда ей работать, а когда отдыхать. Условия контракта крайне просты: от нее потребуют только вовремя приобретать нужные вещи.
— Я уже могу посоветовать вам одну вещицу! — Розмари с энтузиазмом всплеснула руками. — Она из Англии, фарфоровая статуэтка в виде коровы. — Кроме того, Розмари знала, как можно купить ее подешевле.
Женщины приступили к обсуждению контракта.
— Итак, отныне мы партнеры? — протянула руку Нэнси.
— Друг мой, я просто не в силах отказаться от вашего предложения!
В конце концов она сказала Алексу, что не будет покупать на эти деньги новое пальто. Лучше вложить их в дело.
— Понимаешь, вместо того чтобы брать для студии вещи напрокат, я лучше буду сама покупать их. Тогда плата за их прокат будет доставаться мне, у меня останутся вещи, которые со временем возрастут в цене, и вдобавок к ренте мне станут выплачивать амортизационные. Не говоря уже о том, что некоторые безделушки наверняка могут понадобиться не один раз для различных съемок. Как по-твоему, Алекс, это стоящее дело?
— Ты делаешь успехи, Рози! — с возрастающим уважением отвечал Алекс. — Твоя идея просто отличная. И к тому же мне нравится, что у тебя появятся собственные деньги. И круг твоих интересов расширится. — Подумав, он добавил: — Да, тебе не повредит стать чуть-чуть самостоятельнее.
— Розмари Маршалл, — хихикнула она, — делает карьеру! Ну кто бы мог подумать?
* * *
Каждый четверг секретарь студии кладет на стол начальнику свежие данные по рейтингу, изданные агентством Нильсена. Для всех, кто связан с телевидением, в этих цифрах заключается целый мир: это и показатель успеха, и мерило таланта, и уровень будущих доходов, выраженный в долларах и центах. Беспощадные цифры сообщают, как много (или, увы, как мало) зрителей смотрят ту или иную программу — в абсолютных количествах и в процентах. На основе этих цифр делают свои прогнозы рекламные агентства, а студии распределяют эфирное время.
На протяжении последних трех недель Берни вцеплялась в распечатки от Нильсена как коршун. И в четверг после окончания ее сериала поспешила в офис к Фейнстейну.
— Ты, конечно, это уже видел.
— Да, неплохо, неплохо, — промямлил он, стараясь найти золотую середину между похвалой и умеренным скептицизмом. Старый опытный волк, Хи знал, что неумеренное зазнайство сотрудников никогда до добра не доводит.
— Неплохо?! — переспросила Берни. — Да это же фантастика! Любой менеджер готов убиться ради таких цифр! А ты бы посмотрел на письма от зрителей! Сроду такого не видела с того самого дня, как нанялась работать в этот курятник! Мы же вышли на один уровень с общенациональными программами!
— Спокойнее, Берни, — одернул ее Хи. Он понимал, что ей требуется нечто гораздо более существенное, чем громкие аплодисменты. — Признаю, что твой сериал удался, но ведь рейтинг поднялся не только благодаря ему. За последние недели мы выпустили еще немало классных программ. Чего стоит хотя бы пожар того склада в Парамасе. Или тройное убийство в Бронксе. Потом было еще интервью с Мадонной…
— Ах-ах! — фыркнула Берни. — Не пудри мне мозги! И ты знаешь, и я знаю, что именно врубило наших зрителей — и буквально, и фигурально. Это сериал про одинокие сердца. Итак, Хи?..
Наступила долгая напряженная пауза.
— Итак, я угощаю обедом тебя и твоего дружка.
— В задницу обед, — возразила она. — Мне нужно постоянное время в шоу. Я собираюсь создать программу «Сердце Нью-Йорка» — как продолжение сериала. Затем я хочу вести выпуски новостей и заменять постоянных ведущих шоу, когда они…
— Ты же знаешь, что это не в моих силах, Берни. Надо не забывать, что есть и другие люди. Послушай, я могу постараться давать тебе время почаще — раз или два в неделю, но никак не регулярно, на такую сделку я не пойду.
— Сделку! — фыркнула Берни. — Господи, ну что за дерьмовая жизнь! Хи, я еще раз по-хорошему тебя спрашиваю: будут ли меня выпускать в эфир пять раз в неделю?
