"Лучше подождать врача. Я тебя не оставлю".
Про себя Грэм проклинала собственную беспомощность, даже когда убедилась, что Анна в порядке.
Несколько страшных минут она боялась, что потеряла ее.
Она слышала, как сломалось дерево и как Анна закричала. Хэлен подтвердила ее страх, что Анна застряла под деревом, и последовавшая паника едва не убила Грэм. Она думала лишь о том, что Анна погибла, это было так больно, что она думала, что сойдет с ума. Но Хэлен была достаточно разумной, чтобы вызвать врача и позвать на помощь соседа. Она не могла удержать Грэм от похода в сад, чтобы поискать Анну в ветках, в отчаянии проклиная свою беспомощность. Хэлен боялась, что Грэм может упасть и пораниться во время своих поисков.
Даже держа Анну в своих руках, Грэм боялась ослабить объятия. Ее руки крепко сжимали тело Анны в поисках подтверждений, что Анна в безопасности.
Она не осознавала, что каждый дрожащий вдох раздавалася рыданием. Она не чувствовала такого страха во времен аварии, когда она то теряла сознание, то приходила в себя, безуспешно зовя Кристину. Она беспомощно лежала, истекая кровью, в металлической ловушке, прижавшей ее ногу, не зная, ужасаясь того, что в приступе ревности она могла убить Кристину. Если бы это случилось, вероятнее всего, она убила бы и себя.
Сегодня, в эти несколько страшных минут, пока она не услышала голос Анны, она подумала, что потеряла все, что осталось в ее жизни. Облегчение было таким колоссальным, что она больше ни о чем не думала. Она взяла голову Анны в свои руки, и поймала ее рот с глубоким стоном.
Анна ответила на поцелуй с долго скрываемым голодом.
Она жадно глотала воздух, когда Грэм отстранилась, нервно засмеявшись.
"Нельзя больше ждать, Анна. Тебе больно и ты замерзла. Нужно перенести тебя в дом." – Подняв голову и все еще крепко удерживая женщину в своих объятиях, она позвала:
"Джон, помоги мне ее поднять!"
Высокий мужчина отбросил отстатки веток и направился в их сторону. Он осторожно поднял Анну на ноги. Грэм неуверенно стояла рядом, держа Анну за руку. Вместе они медленно направились к Ярдли Мэнор.
После осмотра доктор говорил с Грэм в коридоре.
"Она сильно поцарапалась, и я боюсь, может быть растяжение связок в правом плече, но ничего страшного. Ей нужны тепло и покой в ближайшие несколько дней. С ней все будет в порядке".
Он посмотрел на напряженное, бледное лицо стоящей перед ним женщины и добавил: "Вам бы самой не помешало принять горячую ванну и отдохнуть, мисс Ярдли".
"Да, конечно", – ответила Грэм отсутствующим голосом, думая лишь об Анне. Она собиралась пойти к Анне, но наткнулась на Хэлен.
"Что?" – раздраженно спросила она. Она хотела лишь остаться наедине с Анной. Ей нужно было убедиться, что та в порядке.
"Ты вся промокла и дрожишь. Тебе нужно принять горячую ванну, и пока ты этого не сделаешь, ты туда не войдешь".
Хэлен сделала грозный вид, так как знала намерения Грэм. Но как она и опасалась, та рассердилась.
"Пожалуйста, отойди, Хэлен," – приказала Грэм, направляясь к двери. – "Я собираюсь ее увидеть, и я собираюсь сделать это сейчас".
Очень тихо Хэлен ответила: – "Дорогая, твои руки и лицо поцарапаны и кровоточят. Ты до смерти ее напугаешь, если не помоешься. Хочешь, чтобы она волновалась за тебя, когда ей нужно отдыхать?"
Грэм задумалась, готова спорить, но понимая, что Хэлен права.
"Хорошо, я быстро," – согласилась она. – "Пожалуйста, скажи ей, что я скоро приду".
Прошло лишь несколько минут, прежде чем она снова подошла к двери Анны и почувствовала аромат горячего чая. Она вошла в комнату Анны.
Хэлен предусмотрительно принесла поднос, подвинула стул ближе к кровати и осторожнно подвела к нему Грэм.
"Теперь обе попейте чаю," – настояла она. – "И поешьте печенья". Она наполнила две чашки, указывая на них Грэм, и повернулась, чтобы выйти. Лицо Анны было бледным, но в глазах, которыми она смотрела на Грэм, не было боли. Она даже не заметила, как Хэлен аккуратно закрыла за собой дверь.
"Анна?" – неуверенно позвала Грэм, облокачиваясь на край кровати. – "Ты в порядке?"
"Уже намного лучше", – тихо ответила Анна. У Грэм был синяк под правым глазом и царапина от ветки на подбородке.
А порезы на руках имели еще более пугающий вид.
Но к счастью, все они были неглубокими.
"Тебе не следовало делать этого своими руками. Они слишком бесценны".
"Да, как и ты," – ответила Грэм в порыве откровенности. Ее все еще трясло после случившегося, а невозможность увидеть Анну, чтобы убедиться, что с ней действительно все в порядке, сводила ее с ума. Она попыталась сдержать эмоции и тихо сказала: – "Я обещаю больше этого не делать, если ты пообещаешь больше не попадать под падающие деревья".
"Обещаю", – прошептала Анна. Нежность Грэм после стольких недель отстранения, вкупе с воспоминанием об их поцелуе, взволновали ее. Грэм была рядом с ней, внимательная и заботливая.
"Тебе нужно отдохнуть", – прошептала Грэм. Она осторожно приблизилась, беря Анну за руку.
Она нежно провела пальцами по хрупким венам на руке, медленно поднимаясь вверх.
Анна лежала без движения, боясь даже дышать.
Она чувствовала, что Грэм не боится того, что делает, но когда она это поймет, то остановится. А Анна очень этого не хотела. Теперь, когда Грэм забыла об осторожности, Анна впервые почувствовала всю силу ее эмоций.
Собственническое выражение лица Грэм и прикосновения ее рук заставляли Анну таять. Участившийся пульс заглушил боль от царапин.
"У нас есть обезболивающее", – наконец сказала Грэм. Она приложила руку Анны к своей щеке, держа ее пальцами.
Она очень медленно водила подушечками Анны по своей коже.
"Оно мне не нужно", – прошептала Анна, ее горло сжалось от желания.
Грэм положила одну руку Анне на лицо и начала медленно перебирать волосы. Они были такими мягкими, шелковистыми и невероятно красивыми. Она хотела просто сидеть возле Анны.
"Тебе нужно поспать. Со мной все в порядке", – прошептала она.
Анна с содроганием вздохнула. Грэм была такой нежной, а ее прикосновения такими пронизывающими. К Анне никто так прежде не прикасался.
"Тебе лучше уйти, Грэм," – заставила себя сказать Анна. Эта мысль была мучительной, но Грэм тоже немало пережила. Ее рука дрожала. – "Ты выглядишь уставшей".
"Пока еще нет", – сказала Грэм тоном, не терпящим возражений.
"Тогда ложись рядом со мной," – потребовала Анна, – "или я тоже не буду спать".
Грэм нахмурилась.
"Ты тоже упрямая", – мрачно заметила она.
Никто раньше не позволял себе говорить с ней так, как Анна. Даже Кристина, которой ей было так сложно противостоять.
