Владимир Купрашевич - Женька, или Безумный круиз

– Губки?! – остановилась Женя и уставилась на Василия. – Это у вас так?

Несмотря на то, что само подозрение измены оставалось Женя, узнав детали процесса, почему-то почувствовала облегчение. Необъяснимое и даже неоправданное.

– И больше никак? – уже с надеждой спросила она.

– Больше никак, – сдался, наконец, Василий.

Он легонько подтолкнул ее, и они пошли дальше. Оставшуюся часть пути Женя молчала. Так же молча, не поднимая глаз, она уселась за столик. Василий принес из дома другой, целый фужер, но шампанского наливать не стал, а налил в них коньяка.

– Шампанское холодит. Тебе надо выпить это, иначе простынешь. Замерзла?

– Да нет, я же выпила водки…, – возразила Женя, отодвигая его руку с фужером. – Ты изменяешь потому, что не веришь мне. Наверное, думаешь, что я так расписала свое прошлое, потому что считаю его нормальным? Как раз наоборот. Я всю жизнь хотела быть другой, не такой как моя мать… Может быть, я невнятно объясняю, наверное, уже пьяная… Проклятые гены…

Василий попытался что-то возразить, но она продолжила свой монолог.

– Если разобраться, все по-честному. Кто я тебе? Ты ничего не обещал. Я тоже ничего не обещала, вот и квиты.

Женя едва не хлюпнула носом, но удержалась и принялась просить прощения, что испортила праздник своим занудством. Зарекалась же больше не пить!

Василий, благополучно пропустив все мимо ушей, принялся рассказывать, как они на рыбалке заблудились в тумане и, как один из них, любитель петь песни, провалился под лед. Они и обнаружили это, потому что песня внезапно прервалась. Успели вытащить бедолагу и весь запас спиртного истратили на него, – на растирание и внутренние вливания. Короче, рыбалка не удалась. Жене было не до юмора.

Едва он замолчал, как она попросилась спать. Уже скоро утро. Он еще спросил, не раздумала ли она идти с ним в сопки. Евгения ответила, что нет. Ей не на что больше рассчитывать, как только поймать золотую рыбку.

Спать она легла одна. Василий еще долго рылся в шкафах, собираясь, вероятно, в предстоящий поход, потом куда-то вышел. Надолго ли и куда Женя так и не узнала, потому что внезапно отключилась.

Пришла в себя, когда Василий, холодный, словно его самого только что выволокли из полыньи, прижался под одеялом к ней и затих.

Уже утром Василий почувствовал, что в постели один. Протянул руку, потом вскочил и всмотрелся вглубь комнаты. Женя сидела у камина на низеньком стульчике спиной к нему. Камин полыхал ярким пламенем. Он встал и подошел к ней сзади. Женя держала в руке пустой стакан и пристально смотрела на огонь. Рядом, на полу стояла не откупоренная бутылка коньяка. Василий тронул ее за плечо присел на корточки и повернул ладонями ее лицо к себе. Глаза у Жени были сухими.

– Ну, что ты?! Пойдем спать.

Женя покорно поднялась и пошла с ним в постель.

Через пару часов Василий проснулся от звонка будильника и снова один. Оглянулся. Женя уже полностью одетая (в меховой куртке с белым, как и у него, шарфом, шапке-ушанке и унтах) во все, что он ей приготовил.

– Ты куда? – удивился он.

– На рыбалку. Жду тебя, – ответила Евгения.

Василий отвалился к подушке. Потом выбрался из-под одеяла и, одеваясь, еще раз осмотрел Женю. На этот раз ему показалось, что одета она плохо. Он снова полез в кладовую, отыскал там ватные штаны, валенки, огромную мохнатую шапку и меховые рукавицы и заставил все это надеть.

Женя не сопротивлялась. Штаны пришлись ей впору, и валенки оказались ее размера.

– Чье все это?

– Жены моего старпома. Хозяйки этого дома. Она такой же комплекции. После рыбалки пойдем к ним в гости. Там сварганим уху. Фирменную.

– Ты что, думаешь, поймаем?! – не поверила Женя.

– Я ведь предварительно дал заявку, – засмеялся Василий. Видя, что она смотрит недоверчиво, объяснил иначе:

– На корабле женщина к несчастью, а на рыбалке наоборот. Виктор, тот, что старпом, в глухой сезон берет Лизу, которая жена. Ни у кого вокруг, ни поклевки, а она таскает, одну за другой.

– И я на твоем корабле тоже была к несчастью?

– Еще не знаю.

– Так может меня пора выбросить за борт, пока не поздно.

Василий хмыкнул.

– Уже поздно.

Василий поднялся с корточек и обнял ее.

– А я невезучая…во всем и ничего не поймаю.

– Так не бывает… Встретишь когда-нибудь хорошего парня….

– Да никто мне не нужен! – взвилась Женя и обеими руками оттолкнула его от себя.

Василий счел благоразумным оставить ее в покое, потом взглянул на часы и предложил раздеться. Время у них еще есть и перед дорогой надо позавтракать. Когда человек поест, он меньше замерзает. Организм более интенсивно вырабатывает тепло. Сам он еще отлучится на несколько минут – ему надо позвонить от соседей на базу и добыть немного мотыля, на наживку. Это личинка комара-дергуна.

Из всего, что плел Василий, Женя поняла только одно – он снова куда-то отлучается. Сам как тот комар-дергун. Заврался окончательно. Кто же поверит, что у капитана нет мобильника и, чтобы позвонить, ему нужно бегать по всему поселку. Но она ничего не сказала и лишь обречено уселась за стол. За что боролись…

Василий вернулся неожиданно быстро, сказал, что все в порядке и показал ей маленькую пластмассовую коробочку. Женя едва удержалась, чтобы снова не наговорить гадостей. Помогли угрызения совести за вчерашний испорченный ею вечер. Но как он, подлец, не догадывается, что каждая минута его отсутствия для нее катастрофа…Может быть та сучка стоит где-нибудь там, за углом на четвереньках в готовности номер один. Мало ли что зима… Экстрим только возбуждает…

Пока она пила чай он продолжил сборы – вытащил из кладовой ящик, повертел в руках какие-то побрякушки непонятного для Жени предназначения. Следом за ящиком выволок железяку в брезенте, с оранжевой пластмассовой ручкой.

– Это бур, сверлить лед, – заметив, что Женя следит за ним, пояснил Василий. – Сделай нам несколько бутербродиков, каких-нибудь, и налей в термос чая.

Когда Женя выполнила заказ, он сложил все принесенное ею в тот же ящик и сунул туда же бутылку водки.

– Не возражаешь?

Женя пожала плечами. Что ей теперь терять?

– Если бы и возражала, без этого нельзя. Лед, правда, крепкий, не провалится, но, кто знает… В случае чего помогает, от переохлаждения, особо с горячим чаем. Простуда в наши планы не входит.

Женя с подозрением посмотрела на Василия. Что-то слишком говорлив…То, что он бегает трахаться к той сучке она, конечно, перегнула… Слишком крутые виражи, даже для этого супермена. Или не факт? А его забота о ней, о том, чтобы она не простыла, его цветы посреди зимы, всякие деликатесы это все, по сути, обычные кобелиные вытанцовывания.