Когда она проснулась, уже стемнело. Она лежала под стеганым одеялом и поначалу не сообразила, где находится. Когда же сообразила, ее рука судорожно метнулась вбок в поисках Билла. Но его рядом не оказалось.
Он сидел на корточках перед очагом и изо всех сил старался раздуть только что разведенный им малюсенький огонек, трепетавший среди поленьев. Карла не проронила ни звука, но Билл инстинктивно почувствовал, что она проснулась, и обернулся к ней. Его глаза зажглись сумрачным блеском. Он выпрямился, подошел к кровати и, взяв ее руку в свою, произнес:
— Милая моя, я прошу у тебя прощения за все. Можешь ли ты простить меня?
Ее глаза наполнились слезами. Карла ждала этой минуты давно, надеялась на то, что когда-нибудь он осознает свою неправоту. Но теперь… теперь ей были неприятны извинения Билла.
— Я могла бы еще раньше сказать тебе правду, — призналась она. — Могла бы заставить тебя выслушать…
— Если где-то и есть Всевышний, он наверняка направляет мои шаги, — задумчиво прервал ее Билл. — До сих пор я поступал ошибочно. Я женился на тебе со зла, из ненависти и презрения к тебе, но тем не менее женился. Не позволил тебе уехать… Почему дед составил такое завещание? — воскликнул вдруг он. — Почему решил оставить тебе полранчо? Что — кроется за таким волеизъявлением? Быть может, дед не доверял мне в чем-то? Говорил ли он что-нибудь на этот счет?
Карла покачала головой и ответила:
— Абсолютно ничего, кроме, может быть, одного: по его словам, ему хотелось, чтобы ты женился и у тебя родились сыновья.
Хотя у нее были собственные соображения относительно завещания Тома, Карла не хотела раскрывать их сию минуту. Поэтому после минутной паузы она вернулась к своим рассуждениям:
— Я не знала твоего деда настолько, насколько знал его ты, Билл. Но он производил впечатление умного, целенаправленного человека. В любом случае Том не руководствовался сентиментальными чувствами. Думаю… думаю, он составил столь странное завещание намеренно. Это было своего рода сватовство. Ведь, принимая решение выделить мне половину ранчо, он понимал, что я должна буду приехать и посмотреть на наследство… А взять эти условия об опекунстве над близнецами и о том, что я должна жить по полгода в Техасе! К тому же твой дед знал, как я стремлюсь обзавестись семьей… Видимо, он специально хотел свести нас вместе, надеялся, что наше общение завершится браком.
Но при этом старый техасец, очевидно, забыл про свою фантазию — будто мы с ним были любовниками. После всех рассказанных небылиц и сделанных намеков ему следовало откровенно рассказать тебе, какими наши отношения были на самом деле…
Билл скорчил гримасу и заметил:
— У тебя прекрасно развито логическое мышление, дорогая, но, не желая тебя обидеть, хочу сказать: дед намеревался женить меня давно. Для этого у него в загашнике имелся не один трюк, подобный этому. К тому же заветной его мечтой было прежде всего подыскать мне денежную невесту… Такую, которая подходила бы мне по материальному статусу. — Он брезгливо поморщился. — Ведь дед всегда помнил о том, что произошло с Дэйвом…
Билл нахмурился, услышав, что его жена начала смеяться.
— Что с тобой? — недоуменно спросил он.
Карле потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться и снова стать серьезной. После чего она рассказала мужу о деньгах, вырученных от продажи родительской фермы и составивших ее наследство. Выслушав ее, Билл сделался таким молчаливым, что Карла испугалась: не сказала ли она что-то не так. А может, она ошиблась и Билл не любит ее?
— Я убил бы деда за все, что он натворил, будь старик жив, — наконец произнес Билл, качая головой. — Когда я сейчас думаю о том, какие унижения ты вытерпела из-за меня…
— Я могла бы сразу раскрыться перед тобой, сказать правду, могла бы даже представить доказательства. Но я хотела, чтобы ты обнаружил эту правду сам, чтобы сам убедился…
— Да, я убедился и нашел эту правду, — оживился он. — Поначалу ты показалась мне воплощением всего того, что я ненавидел в женщинах, и тем не менее не отступился от тебя. Более того, влюбился в тебя… Но поначалу я думал, что это всего лишь сексуальное влечение. Однако всякий раз, когда я видел твои глаза…
— Ты начинал сомневаться, что дело ограничивается только стремлением к примитивному сексу? — поддела она его.
— Карла, то, что происходило и произошло между нами, нельзя назвать «примитивным сексом», — полугневно-полушутливо ответил он. — Хотя у тебя на этот счет могут быть иные соображения. И все-таки я сейчас докажу тебе, что правда на моей стороне…
Манерная медлительность, с какой говорил техасский скотовод Билл Даррелл, рассмешила Карлу. Но смех мгновенно оборвался, как только он заключил ее в объятия и впился ей в губы таким жадным, таким упоительным поцелуем, что ее сразу бросило в жар.
— Надеюсь, ты уже догадалась, что я добиваюсь твоей благосклонности исключительно в память о деде, — сказал Билл, с явной неохотой оторвавшись от ее губ.
— В память о деде? — удивилась Карла и уставилась на него непонимающим взглядом.
— Именно, — прошептал ей на ухо Билл. — Ведь он хотел иметь правнука. А мне сдается, пройдет не так уж много времени, как мы исполним это его желание.
И действительно не прошло и года, как Билл и Карла стояли бок о бок и с улыбкой смотрели на Мэри и Энни. Каждая из сестричек гордо держала на руках младенца, одетого в специальную крестильную рубашечку.
— Ты никогда не говорила мне, что в вашем роду тоже бывали близнецы, — заметил Билл, в то время как Карла не могла оторвать глаз от сыновей.
Между нею и Биллом многое изменилось. И изменилось к лучшему. Ушли прочь все страхи, тревоги, опасения…
Повернувшись к мужу, Карла улыбнулась и ласково напомнила:
— Но ведь ты никогда не давал мне возможности высказываться до конца.
— Над чем это вы там смеетесь? — полюбопытствовала Энни. — Впрочем, вряд ли вы нам скажете. Ведь вы же большие. — Девочка вздохнула, решив не вступать в диалог с этими непонятными, странными взрослыми, и опять принялась забавляться со своим маленьким кузеном.
Когда они с Мэри выразили желание, чтобы Карла вышла замуж за их дядю и родила ему ребеночка, они имели в виду только одного малыша. Ну и что? Близнецы — это тоже неплохо, даже очень хорошо!.. Главное, все они стали теперь самой настоящей семьей, рассудила Энни и, бросив взгляд на сестренку, которая была на десять минут моложе ее, затараторила строгим голоском:
— Мэри, ты неправильно его держишь! Вот смотри, как надо это делать!
— А что, если нам устроить себе небольшой праздник — махнуть куда-нибудь по случаю крещения наших сыновей? — предложил Билл, глядя на девочек, воркующих над малышами.
