И нет, это не было излишней рефлексией. Это были здоровые опасения за собственную, и не только, жизнь.
- А ты не бойся, - усмехнулся Морозов, оставляя в покое остатки кофе и ловко подцепляя пальцами мой подбородок, чтобы поцеловать.
Это не было похоже на вчерашнее. Не было никакой спешки, вспышки страсти или какого-то просто дикого голода. Это было так… медленно, чувственно и даже вкусно, что у меня на самом деле закружилась голова.
- Это почти помогло, - спустя долгое время, глядя осоловевшими глазами в его смеющиеся жемчужно-серые, с трудом выдавила я из себя.
Люблю, конечно, когда мужчина знает, что он делает, но вот собственная реакция на это начинает меня здорово пугать!
- Могу помочь еще немного, - коснувшись большим пальцем моей опухшей нижней губы, чуть ее поглаживая, произнес Барс. – Ты опаздываешь на семинар.
Я, как завороженная, перевела взгляд на его наручные часы, не сразу сумев сообразить, что они показывают. А, когда дошло, подскочила с криком:
- Вот же блин блинский!
И унеслась собирать вещи, начиная понимать, что же во мне такого увидел Морозов. Похоже, ему просто нравится меня подкалывать!
Что ж, если такова плата за его внимания и заботу, то вынуждена согласиться – это практически равноценный обмен. Почти. За то, что он постоянно заставляет меня натурально краснеть, я с него повышенную плату потребую!
В очередной раз это, кстати, произошло совсем скоро, когда мы подкатили к универу, умудрившись даже не опоздать. Я уже подхватила рюкзак, собираясь счастливо-смущенным колобком выпасть из его внедорожника, когда поняла, что сам Артур никуда не собирается.
- Ты не идешь?
- Мне нужно на работу, - откликнулся тот, глядя на часы. – Постараюсь успеть к последней паре. Если нет, заеду за тобой после.
- Может, я сама? – робко предложила, заправляя прядь волос за ухо. Я-то прекрасно помнила, что его издательство находится в другой стороне, с универом не по пути совсем. – Зачем тебе мотаться?
- Рябинина, еще немного и я подумаю, что ты меня стесняешься, - насмешливо посмотрел на меня он.
Я снова вспыхнула. Конечно, блин, стесняюсь. Да меня же девки сожрут, если после пары дней отсутствия я вдруг заявлюсь в обнимку с самим Морозовым! С которым, на минутку, у меня вроде как напряженные отношения с первого или второго курса.
- Да… нет… в общем, ты понял! – отчаянно бледнея, краснея и заикась, тихо проблеяла я. И взмолилась. – Артур, пожалуйста! Я не успеваю адаптироваться ко всем изменениям, их слишком много!
- А я разве тороплю? – выгнул он брови, пытаясь быть серьезным. Но пляшущие демоны в глазах выдавали весь его коварный план с головой. – Иди. Оставлю вам шикарную возможность перемыть мне все кости.
- Ты всегда такой понимающий? – обнимая любимый рюкзак, насупилась я. И уже протянула руку к двери, когда меня остановили кратким и вкрадчивым:
- Кать?
- Ладно, ладно, - закатив глаза, я соизволила повернуться, отчетливо понимая, что от меня хотят.
И, совершив почти невозможный маневр, кое-как дотянулась, чтобы поцеловать этого балбеса на прощание. Он сам, кстати, прийти на помощь не спешил, но на поцелуй ответил с видимым удовольствием. Мне даже уходить расхотелось… почему-то!
- Всё? – отчаянно смущаясь, грозным тоном растрепанного воробья поинтересовалась, с трудом сдерживая желание стукнуть его вдогонку.
- Ну, вообще я хотел отдать тебе это, - жестом фокусника Барс извлек из бардачка новенький «яблочный» телефон. И, предвидя мою реакцию, спокойно напомнил. – Свой ты разбила о крыльцо, помнишь? Это рабочий, от издательства. Я не покупал.
- Ты… балбес ты, Морозов! – выхватив аппарат из его рук, буркнула я, все-таки выпадывая из машины. Хотела уйти с гордым видом, но поскользнулась на подтаявшем льду и чуть не вписалась в ближайшую лавочку…
Барс за моей спиной, не выдержав, расхохотался.
Я, кстати, тоже не особо сердилась. Совсем наоборот, в нашу местную забегаловку с хот-догами я входила с самой идиотской и блаженной улыбкой на лице, освещая все на своем пути. Я хотела просто купить воды… но меня там, оказывается, ждали. Вся наша чудесная ягодная компания разом!
- О, явилась, - сощурила глаза Калинина, медленно макая картошку фри в сырный соус. – Чет я не поняла, мать. А ты какого хрена цветешь и пахнешь, как майская роза? Сама расскажешь или нам начать тебя пытать?
- А может, того? – скромно шаркнула я ножкой, не прекращая давить абсолютно счастливую лыбу. – После семинара поговорим?
Бабоньки переглянулись.
- Тебя точно по голове никто не бил? Может, от того так лицо перекосило?
- Кать, семинар отменили, ты что, в чат не заглядывала? – удивленно посмотрела на меня Вишенка.
Я расхохоталась, падая на привычный диван. Вот же продуманный гад, Морозов!
Знал, что ему меня не переубедить, так решил меня подругам подсунуть для тотальной прочистки мозга? Хорош, мерзавец, нечего сказать. Я даже не сильно буду удивлена, если узнаю, что ни на какую работу ему и близко не нужно было!
- Телефон разбила, - продолжила веселиться я, принимаясь стягивать с себя куртку. – Только сейчас другой…гм. Приобрела. Что еще было новенького?
- Херовенького! – отбрила, как всегда, Калинина, подозрительно щурясь и не сводя с меня проницательного взгляда. – А скажи ка, душа моя… Что ж ты так подозрительно вся светишься, и не связано ли это с тем, что тебя только что привез наш старый знакомец Артурчик?
- Ага, - согласно покивала Вишенка. – И о чем вы там так страстно… м-м-м… разговаривали?
Одновременно краснея, как маков цвет, я расплылась в самой глупой улыбке, на которую только была способна. И выдала, понимая, что эти двое теперь не отстанут, да и вообще – у меня и так на лице все крупными буквами было написано:
- Девочки… Я переспала с Морозовым.
И думаете, такое заявление было встречено бурным порицанием, руганью и негодованием?
Да сейчас! Нет, бурный отклик-то был. Но заключался он в одной емкой фразе, сказанной дружным обрадованным хором:
- Ну, наконец-то!
Я второй раз за утро чуть не брякнулась под стол.
И почему мне кажется, что когда Артур обманом тащил меня в универ, именно на такую реакцию он и рассчитывал?
Что ж, могу со всей серьезностью заявить, его надежды были полностью оправданы. Мы действительно перемывали его косточки целый день, и я в его адрес от моих подруг не услышала ни единого плохого слова. Все мои аргументы были отбиты, все страхи развеяны, а все сомнения разобраны по полочкам и ликвидированы полностью.
И вот не надо мне говорить, что некрасиво вот так обо всем рассказывать! Меня бы просто разорвало, если бы я продолжила носить это все в себе в одиночку. Всем нужно выговориться, и даже любому психологу нужен свой психолог. Что мы, не люди, что ли?
Конечно, только женщина лучше всего поймет женщину. И то, о чем я никогда не смогла бы сказать Барсу, я легко вывалила на обозрение подружек. Понятно, что и с ним у нас предстоит еще ни один нелегкий разговор, притирки и так далее. Но, по крайней мере, такого сумбура в моей голове уже не будет.
Моим ягодкам удалось практически полностью меня успокоить, и мы уже вместе восхищались продуманности и прозорливости одного отдельно взятого индивида. Ибо вот где еще найдешь такого мужика, который добровольно спровадит свою половинку к ее подругам, на обсуждение его же самого?
Это вообще что-то из ряда вон выходящее!
Короче, бабоньки мусолили эту тему еще весь день. Лекции были практически заброшены, на повестке дня у нас была тема поинтереснее. Подружки с меня не слазили даже тогда, когда все важные и волнующие лично меня вопросы были исчерпаны. Да, что я рассказываю? Каждый с этим сталкивался хоть раз! Каждый новый мужик должен быть рассмотрен, осужден, разобран, одобрен или не одобрен суровым советом подруг, это практически неизбежно.
Не всегда, конечно, мнения могут совпадать, но в моем случае, похоже, наступила долгожданная белая полоса.
