Но все его настроение улетучилось, как только Ауди подъехала к дому, в котором жила Джейс. Сквозь прутья высоко кованого забора, кое-где увитого плющом, он заметил братьев Гордон, что стояли во дворе и о чем-то тихо переговаривались между собой. Вызвала подмогу? Нет, милая, это тебе не поможет!
Марк упрямо сжал губы и взялся за ручку двери.
— Сэр, — Рос окликнул его, — Может, мне стоит пойти с вами?
— Что? — Марк оглянулся. — Нет, спасибо. Я справлюсь. Уверен, это не займет много времени.
Он подошел к калитке и стал ждать, когда гудение электронного замка возвестит его о том, что дверь открыта, и он может пройти.
Он решил сам, первый, пойти в наступление. Показывая тем самым, что это он хозяин положения.
— О, — Марк усмехнулся, сделав несколько шагов к крыльцу Джейс, — Братья Гордон! А что же вы и на сей раз не в полном составе? Младшие не допускаются к принятию решений на семейном совете? Или Тим и Том настолько поумнели, что вырвались из-под вашей опеки? А вот, видимо, младшая сестренка, так и не смогла. Увы! Иначе, она не натворила бы столько бед.
— Эриксон! — Бил сделал шаг к нему, сжимая кулаки.
Но Роб остановил его, положив руку на грудь брата:
— Бил, остынь. Марк? — Он посмотрел на парня.
Джейс стояла на крыльце, скрытая широкими спинами братьев, и наблюдала за разворачивающейся перед ней сценой в немом молчании.
— Марк? Да неужели? — молодой мужчина ухмыльнулся. Он чуть подался вперед, осматривая Била. — Что, Бил, сегодня ты не будешь угрожать мне полицией и тем, что я незаконно переступил границы частной территории? И, надо же, у тебя в руках нет монтировки? Или, с чем ты там налетал на меня тогда, шесть лет назад? И не будет всех этих увещеваний, чтобы я успокоился, не попадался больше тебе на глаза и принял выбор Джейс?
Глаза Джейс расширялись от ужаса. Чего еще она не знала? Хотя, видимо, не знала она, вообще, ничего. Сомнений не было никаких: Марк не сдался. Он искал её. Любил…
— Марк, — Роб почесал затылок и сделал шаг к нему. — Давай все обсудим. Спокойно и без…
— Спокойно, Роб? — Марк развел руками и громко рассмеялся, запрокидывая голову назад. — Да неужели, ты созрел, чтобы поговорить? Без намеков? Без угроз?
— Ну, как бы, да…
— Так вот, — Марк сделал глубокий вдох. — Время для разговоров кончилось еще в том сентябре, когда я приехал в вашу долбанную мастерскую, в надежде узнать правду. Не узнал. Тогда. А сейчас мне ваша версия ни к чему. Все, что я хотел знать тогда, меня больше не интересует. А вот что вам интересно услышать сейчас?
— Марк, — Роб вздохнул. — Мы… нас интересуют дети…
— Дети? — Марк удивленно приподнял бровь. — Мои дети? — он выделил первое слово. — Тут все просто. К сожалению, я не видел сам, но Фил сказал мне, в документах четко указано, что я их отец. Поэтому, я думаю, установление единоличной опеки не займет много времени и сил.
Он врал. Он даже не думал заниматься этим. Но его разозлила вся эта ситуация! Какого черта эти двое делают тут? Теперь это их с Джейс дело. И он никому, даже её братьям, не позволит вмешиваться. Но выбесить их, это дело чести.
— Зачем тебе это, парень? — Бил все-таки сумел встать впереди брата. — Насолить ей решил? Отомстить? Ну, наиграешься ты с детьми в примерного папашу? На сколько тебя хватит, а дальше что?
— А дальше? — Марк сунул руки в карманы, избегая соблазна врезать по широкой физиономии старшего Гордона. Врезать-то можно. И сломать руку, свою. — А дальше не твое дело. Уже не твое. Джейсон. — он рассматривал носки своих кроссовок. — Хватит прятаться там. Выходи. Я хочу знать, где дети?
Джейс попыталась унять дрожь, сделала судорожный вдох и встала рядом с Робом:
— Они… — голос её был хриплым. Она прокашлялась и более уверенно сказала: — Дети еще спят. Я вчера их с трудом уложила, они ждали тебя… Ты рано прилетел…
Но тут громкие детские голоса и топот босых ножек заставили братьев Гордон отступить в сторону, пропуская вперед шумную ватагу.
Марк едва успел присесть и подхватить в свои объятья двух растрепанных после сна воробьев, что летели к нему, вереща радостно: «Папа! Папочка!». Он взял детей на руки и выпрямился. И тут же детские ручки с двух сторон обвили его шею.
— Мои цыплята! Как же я соскучился!
Он, поочередно, поцеловал каждую кудрявую макушку и осторожно опустил детей на землю, приседая рядом с ними.
— Почему мы цыплята? — Бри ладошкой приглаживала непослушные кудряшки.
— Потому что мне сегодня так хочется. — Марк добродушно щелкнул девчонку по курносому носику. — И к тому же, сегодня кто-то как раз одет в миленькую желтую пижамку. Привет, парень! — он в полкорпуса повернулся к сыну. — Как дела? Приглядывал тут за своими девочками?
— А то! — мальчишка горделиво задрал кончик носа. — Я же мужчина! Ты мне сам сказал.
— Горжусь тобой, сынок. Ну, готовы ехать?
— В твой дворец, да? — Марк кивнул дочери, пряча улыбку. — Жить? Насовсем?
— Да, малышка. Идите, одевайтесь.
— А завтрак?
— Позавтракаем дома. Консуэлла наверняка уже наготовила для вас разных вкусностей, — он подмигнул детям и подтолкнул их дому. — Бри, крошка, не забудь своего розового зайца. Николас, а твой велосипед?
— Пап, он здесь, на веранде, — мальчишка развернулся на полпути, — я скоро.
Все это время братья Гордоны с немым удивлением наблюдали за разительной переменой, что произошла с Марком, как только дети спустились вниз. В его глазах лучилось столько нежности, ласки и заботы. Суровый взгляд мгновенно смягчился, стоило только маленькой ладошке девчонки коснуться его небритой щеки.
Роб толкнул брата в бок и кивнул в сторону Марка. Но услышал сухое:
— Это ничего не меняет. — И как только Бил убедился, что дети скрылись в доме, он снова обратился к нему. — Марк, давай поговорим…
Но тут, неожиданно, Джейс вышла вперед. Оглянулась на братьев и сказала:
— Я сама поговорю. Идите в дом.
— Но сестренка! — Бил насупил брови.
— Пожалуйста, идите в дом.
Братья вздохнули, но спорить не решились. Убедившись, что больше им никто не помешает, Джейс сделала шаг к Марку. Он стоял, снова сунув руки в карманы и, чуть наклонив голову к плечу, внимательно следил за ней.
— Марк, — голос её дрожал. — Я очень тебя прошу, не делай этого.
— Не делать чего, Джейс?
— Не отбирай у меня детей. Если ты хочешь причинить мне боль за все то, что я… наделала, пожалуйста, но, только не таким способом. — Она боялась поднять на него глаза. Боялась увидеть в них отказ. И боялась того, что сейчас сделает. Она медленно приближалась к нему. — Я буду просить тебя, умолять. Все, что угодно. Если ты хочешь меня унизить, я готова. Только…
— Матерь Божья, Джейс! — Марк едва схватить её за локоть, перед тем, как она упала перед ним на колени. — ты с ума сошла?!
Ей богу! У неё помутился рассудок, иначе… Какого черта? Он держал её за локоть и понимал, что рассудок помутился и у него. Потому что, как можно объяснить то, что он сейчас чувствует? Аромат нежной кожи заставлял волоски на его руках приподниматься от того желания, что разгоралось в нем. Вдруг захотелось снова почувствовать это маленькое тело в своих объятиях. Прижать к себе, сказать, что все будет хорошо. Что ей только стоит поверить ему, теперь уже навсегда. Марк закрыл глаза, потянул носом воздух, желая только одного: успокоить распалившее воображение, но сделал только хуже. Слабый ветер донес до него аромат спелой вишни, смешанный с привкусом горького шоколада.
— Джейс, — Марк опустил глаза и посмотрел на неё. Девушка все еще была в его руках. закрыла глаза и с кончика её остренького носа капали на землю слезинки. — Джейс, послушай, я вовсе не хотел… Точнее, хотел, вначале, но потом передумал. Я не собираюсь отбирать у тебя детей. И эта опека… Это я так сказал… Просто, твои братья…
— Правда? — испуганные синие озера недоверчиво смотрели на него.
— Правда. — Марк кивнул в подтверждение своих слов. — Но, правда и то, что я хочу жить вместе со своими детьми. И тут я не отступлю.
