— Знаю, родная, знаю.
Мы снова вместе. По-настоящему. Как и должно было быть все эти месяцы, которые для меня все еще за белой стеной. Но каждое прикосновение, каждый поцелуй создают наши новые воспоминания.
— Любимая…
Уже значительно позже Назар заводит разговор о том, что меня беспокоит. Будто знает меня даже лучше, чем я сама.
— Ты знала про их свадьбу?
— Твоя мама предположила что-то такое, — сознаюсь, усмехаясь. — Она у тебя очень проницательная и мудрая женщина. Видимо, Ева проболталась и сама не заметила как.
— Да, сестра может.
— Никас выглядит таким счастливым…
— Полин…
— Нет, погоди. Я ведь наверняка не рассказала тебе про Платона по веским причинам. Я верю в это. Но знаешь, я бы очень хотела вот точно так же сообщить тебе, что у нас… — голос срывается, и я замолкаю, не договорив. Потому что слезы душат.
— Не думай об этом. У нас еще вся жизнь впереди. — Я растерянно смотрю на Адамиди. — Что? Я хочу еще детей. А ты?
— Не знаю, я не думала об этом.
— Тогда есть возможность подумать, — хитро улыбается бывший и нависает надо мной. — И не только подумать, но и поработать над этим вопросом.
— Погоди, но так же нельзя…
Договорить мне не удается — Назар всячески пресекают любую попытку вывести на разговор. И не сказать, что я так уж прямо против…
А утро начинает с хныканья Платона. Подрываюсь на плач, но тут же чувствую, как меня возвращают обратно.
— Лежи, я сам.
Назар уходит, а вскоре возвращается уже с сыном. Укладывает того между нами на кровать, и в этот момент во мне расцветает такая нежность. Кажется, это самый счастливый миг, и хочется, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Когда в мире есть только мы втроем. Мы и наш ребенок. Наше продолжение.
Но, к сожалению, нельзя спрятаться и просидеть здесь всю жизнь. Приходится возвращаться в реальность.
Аврора соглашается посидеть с Платоном, так что на встречу с Владимиром и Мишей мы едем вдвоем. Я, признаться, немного волнуюсь. Во-первых, мне нужно будет как-то объясниться с ребенком. А во-вторых, и с самим Володей. Я не хочу сталкивать его с мужем. И мне предстоит как-то дать понять, что между нами ничего не может быть. Что я свой выбор сделала.
Приезжаем мы в парк. Машина с охраной сопровождает нас от самого дома. И после того как Назар рассказал мне более подробно то, что узнал про этого самого Ржевцева, я совершенно не против дополнительных мер безопасности.
Миша с отцом уже на месте, ждут нас. Малыш, не дожидаясь, когда мы подойдем поближе, срывается с места и бежит ко мне.
— Алина! — подхватываю того на руки, краем глаза замечаю недовольство Назара. Он, конечно, сдерживается, но я-то вижу.
— Полина, Миш. Меня зовут Полина.
— Точно!
— Здравствуй, — говорит Емельянов, подходя к нам. Протягивает руку Адамиди, и тот без особого энтузиазма пожимает ее.
— Здравствуй, — говорю в ответ.
— Пап! Можно мы пойдем на площадку?
— Конечно, — кивает он. Я вопросительно смотрю на мужа, но тот не останавливает меня. — Не волнуйся, Полин, мои люди оцепили территорию. Здесь нечего опасаться.
Миша, получив разрешение отца, хватает меня за руку и тащит за собой.
— Погоди, не так быстро! — смеюсь, не успевая за ним.
Первые полчаса мы играем в догонялки, бегаем и просто хохочем. А вот потом…
— А когда ты вернешься к нам? — спрашивает Миша.
— Милый, я не смогу вернуться, — мягко отвечаю ему.
— Почему? Твой муж тебе не разрешит?
— Дело не только в этом.
— В этом! — упрямо возражает малыш. — Я хочу, чтобы ты стала моей мамой!
— Но ведь у тебя уже есть мама.
— Нет! Она ушла — значит, ее больше нет!
Я не знаю, как смягчить ситуацию и обойти углы. С одной стороны, я понимаю привязанность ребенка. Но с другой — потакать ему и дальше не собираюсь.
— Миша, ты же знаешь, что я из-за травмы головы не помнила ничего из прошлого?
— Знаю.
— Так вот выяснилось, что у меня тоже есть сынок. Совсем маленький. И я про него просто не знала. Не помнила. Понимаешь?
Мальчик хмурится, но смотрит уже не так требовательно.
— То есть ты уже мама?
— Мама, — соглашаюсь с ним. — И если я уйду к вам, то он останется один. Без мамы. Как ты.
Миша явно недоволен, но все же кивает.
— Тебе ведь ее не хватает? — Он снова кивает. — Вот и ему будет плохо без мамы. А он гораздо младше тебя.
— Насколько?
— Платону всего несколько месяцев.
— Такой маленький? — искренне удивляется Миша.
— Да. Совсем кроха. И я не могу его оставить. Прости…
Ребенок все еще расстраивается, но уже не требует ничего. Только вздыхает и грустно смотрит.
— То есть ты не сможешь стать моей мамочкой?
— Нет, милый. Но я могу стать твоим другом.
— И ходить со мной гулять?
— Почему бы и нет? — осторожно отвечаю.
К счастью, такой ответ устраивает мальчика, и он важно кивает.
— Я поговорю с папой. Он разрешит нам видеться. А еще… Ты покажешь мне своего ребеночка?
Улыбаюсь и достаю мобильный. Первое же фото Платона вызывает у ребенка изумление.
— Он такой крохотный?
— Да, пока еще малыш.
Мы смотрим фото в галерее, затем видео, и, кажется, атмосфера окончательно разряжается, и я, наконец, выдыхаю с облегчением.
Поглядываю в сторону мужчин, но те увлечены беседой, так что решаю, что пока торопиться некуда.
— Давай играть в прятки, — предлагает Миша спустя какое-то время. Так как Назар предупреждал меня про охрану, я не переживаю и соглашаюсь. Отворачиваюсь, чтобы дать возможность Мише спрятаться и начинаю громко считать.
Площадка, на которой мы гуляем, огорожена высоким кустарником с одной стороны. Так что где именно прячется малыш не такая уж сложная задача. Но я решаю дать ему небольшую фору и иду в противоположную сторону, приговаривая:
— Где же Миша?
Когда между деревьев появляется незнакомый мужчина в темном, я не дергаюсь, уверенная, что это один из охранников Владимира.
— Отличная погода, чтобы сыграть в теннис, — говорит он, оказавшись достаточно близко.
— Простите? — удивленно переспрашиваю. Высокий незнакомец внимательно смотрит на меня и чего-то ждет. — Вы что-то сказали? — переспрашиваю я.
— Погода для тенниса, — медленно проговаривает он, и снова ожидание во взгляде.
— Извините, я не играю, — вежливо отвечаю. Уже собираюсь пойти дальше, но мужчина вдруг резко удерживает меня, не давая пройти.
— Ты вернулась к нему? Это правда? — требовательно спрашивает он.
— Я? Вы меня с кем-то путаете! — вырываюсь, оглядываюсь по сторонам.
— Ну, и дура. Зря только вытаскивал, — бросает мужчина, а затем скрывается за кустами.
— Полина! Ты меня не нашла! — раздается звонкий голос Миши, и я бросаюсь к ребенку.
— Да, ты выиграл, — нервно улыбаюсь и беру его за руку. — Пойдем-ка мы к папе. Кажется, он нас звал.
— Уже? Я не хочу! — канючит малыш, но у меня нет времени спорить с ним — нужно срочно поговорить с Назаром.
Вот только когда мы подходим к беседке, где были Емельянов и Адамиди, оказывается, что их там уже не двое…
Друзья, не забываем подписываться на мой профиль — чтобы не пропустить выход новинки про Мирона))
— 31 Назар -
Стоит Полине с ребенком отойти, как Владимир буквально преображается. Вежливая приветливая улыбка пропадает.
— Обсудим дела? — предлагаю очевидное.
Емельянов ухмыляется и предлагает пройти в стоящую рядом беседку. Следующие полчаса мы и правда детально обсуждаем условия и нюансы, которые, казалось бы, были озвучены и проговорены не раз. И у меня создается странное впечатление, что все это — просто ширма. И я уже готов спросить в лоб, но тут появляется Олег и… Владимир неожиданно замолкает.
Затем медленно переводит взгляда на меня. А потом обратно на Полянского. Тот, кстати, довольно ухмыляется, скорее даже скалится и вальяжно проходит внутрь.
