Наладится, не наладится — какая разница? Впереди всего пара месяцев учебы и выпускной. Все. Дальше наши пути разойдутся.
— Ян, ты сегодня аж светишься, – сказал отец, когда я спустилась вниз.
Мы редко с ним пересекались по утрам, обычно он уходил еще до того, как я просыпалась. Сегодня удачный день.
— Да ладно тебе, — отмахнулась я, достав из холодильника любимый йогурт, — так уж и свечусь.
На кухне сегодня собрались все. Папа, Настя, и к моему огромному сожалению — Ершов. Он сидел за столом, как всегда что-то жевал, попутно листая страницы соцсетей. При моем появлении оторвался от телефона, полоснул острым взглядом, от которого засосало под ложечкой.
Чего ему от меня надо?
— Да-да, светишься! — поддержала Настя, — такая бледная ходила в последнее время, а сегодня прям расцвела. Влюбилась что ли?
Смешно. Влюбилась. Как же. Просто избавилась от геморроя. Объяснять, в чем причина перемен не хотелось, поэтому загадочно улыбнулась и пожала плечами.
— Хулиганка, ты Яна, — рассмеялась Настя.
— Смотри у меня, — отец в шутку погрозил пальцем, — всех кавалеров сначала ко мне на ковер. Проверю на вшивость, а там уж посмотрим.
Мы с Настей прыснули со смеху, а Макс внезапно поднялся из-за стола и вышел из кухни.
— Не обращайте внимания, — мачеха беспечно махнула рукой, — он по утрам бывает просто невыносимым.
Угу, а в остальное время прям добрейшей души человек. Пупсик сахарный.
Снова вспомнила, как он вчера завалился в мою комнату и то ощущение, когда держал в руках. В ответ на воспоминания по спине побежала волна теплых томительно-сладких мурашек.
Да, пошел он к черту! И мурашки туда же, и неудобное томление в груди.
В школу я заходила, едва справляясь с внутренним трепетом перед очередными неприятностями. Видать, не прошла бесследно их травля, оставила след на подкорке, надломив уверенность в своих силах.
Народ как всегда толпился возле стенда, изучая новые результаты голосования. С недавних пор этот ритуал не вызывал у меня ничего кроме отторжения. Какой смысл смотреть, когда ты плетешься где-то в хвосте? Лишний раз позориться? Нет уж, спасибо.
— Ян, молодец! — толстяк Васька показал мне большой палец.
Я кивнула, не совсем понимая, что он имел в виду.
— С возвращением, — прозвучало от неизвестной девочки.
Интересно…
— Я знал, что у тебя получится, — сказал кто-то еще, — без тебя рейтинг был не тот.
Очень интересно…
Не чувствуя под собой ног, я все-таки подошла к стенду, протиснулась среди толпы страждущих и посмотрела на список.
Моя фамилия стояла на третьем месте. После Ирки, и еще одной девочки из параллельного класса.
Это как так? На всякий случай еще раз прочитала. Нет. Все правильно. Никаких ошибок. Белецкая Яна. Одиннадцатый «В». Третье место.
С какой позиции я сюда запрыгнула? С двадцатой? Невероятно.
Если честно, для меня это был шок. Оказывается, не обязательно быть самой красивой и самой модной, чтобы попасть на высокие позиции. Можно быть просто самой собой и делать то, во что веришь.
— Надо же, Белецкая снова влезла в топ, — раздался знакомый голос за спиной, — интересно каким образом?
Рыжий. Пока один, без компании. Но этого не менее наглый и громкий.
Если честно, то первым порывом было опять спрятаться. Опустить глаза, промямлить какую-нибудь ерунду и сбежать.
Но тогда получается, что вчерашняя победа ничего не стоила? Вернемся на те же позиции? На самое дно?
Я не хочу. Мне там было плохо.
Похоже, пора учиться давать сдачи и отстаивать саму себя.
— Признавайся, кому дала? — зычно гоготал он, как всегда довольный своей плоской шуткой.
— А ты громче ржи, Саш. Еще же не все поняли, что ты у нас самый остроумный, — я сложила руки на груди и уставилась на него в упор, — Давай. Покажи мастер класс. Растяпь свою варежку так, чтобы все зубы можно было пересчитать.
— Зубы? — усмехнулась, не весть откуда взявшаяся Озерова и тут же подлила масла в огонь, — да через такой кратер можно цвет семейников рассмотреть.
Она подмигнула мне и проскочила дальше по своим делам.
Рыжий смутился. Надо было видеть его лицо в этот момент. Он покраснел так, что даже шея стала багровая.
— Ну что же ты? Не томи. Все смотрят. Ждут.
Вокруг действительно ждали, в открытую угорая над бедолагой.
— Ты…злая, — обиженно сказал он.
— То есть как надо мной смеяться — это нормально. А как тебе замечание сделать — так все, злая. Хорошо устроился.
— Да я…
— Свободен, — не дала ему договорить, развернулась и пошла к лестнице.
Все силы уходили на то, чтобы держать спину прямо и не торопиться.
Никто не засмеялся мне вслед, не отвесил обидную шутку, не обозвал.
Я справилась.
Однако, расслабляться было рано. Возле класса меня поджидал неприятный сюрприз: Ершов стоял у окна, а рядом с ним, как обычно вилась Левина.
Что-то не очень похоже на расставание. Опять соврал? Интересно зачем? Неужели думал, что сразу брошусь к нему на шею?
При виде Ирки, виснувшей на Максе, настроение немного подпортилось, но я снова смогла взять себя в руки и не раскиснуть. Гордо вздернула подбородок, нацепила непроницаемую маску и пошла дальше.
Мне все равно с кем он. Все равно.
* * *
Спустя пять минут Макс зашел в класс и направился на свое место. Раздраженно швырнул рюкзак, вытряхнул из него свою единственную тетрадь и плюхнулся на стул.
Злой. Нервный. А самое главное, с ним нет Левиной.
…Она прогуливает первый урок, второй, третий. Появляется только на четвертом, потому что Ирина Станиславовна шкуру спустит, если ее предмет проигнорировать. Усаживается рядом со мной и демонстративно отгораживается учебником, будто я горю желанием с ней поболтать и лезу с расспросами.
На Ершова она принципиально не смотрит. Впрочем, Макс на ее появлении тоже никак не отреагировал. Даже головы не повернул.
Неужели действительно все? И больше не придется давиться от ревности, наблюдая за тем, как они обжимаются? Хотя…он парень шустрый, интересный, да к тому же возглавляет наш школьный рейтинг. Так что не пропадет. На место Левиной сейчас налетит стая других претенденток. Только успевай выбирать.
Весь урок Ирка злилась. Сопела, пыхтела, нервно чиркала ручкой в тетради, когда не получалось уравнять реакцию, а потом и вовсе облажалась у доски. Хлеще чем я в прошлый раз. Не смогла решить элементарную задачу на строение вещества, получила нагоняй от класснухи и свою порцию смешков от одноклассников.
Я не мелочная, и не мстительная…но все равно приятно.
В общем, день оказался на удивление спокойным и приятным, кроме одного. Я все время спиной чувствовала чужой пристальный взгляд и испытывала практически непреодолимое желание обернуться навстречу тому, кто уделяет мне столько внимания. Как сдержалась — сама не знаю, но с последнего урока бежала чуть ли не в припрыжку, стремясь оказаться как можно дальше.
Чего он от меня хочет, я так и не поняла, и потому было страшно. Хотя нет. Не страшно, скорее волнительно. У меня внутри все замирало, когда Ершов оказывался рядом. Кажется, я даже переставала дышать.
Все из-за него! А может из-за того, что я просто дура.
Пока я бежала вниз по лестнице к раздевалке, в голове сложился прекрасный план. Оказаться дома раньше него, поесть, переодеться, сбежать к репетиторам, вернуться поздно, не отходить от родителей ни на шаг. И самое главное! Не забыть запереть дверь в комнату!
Пусть со стороны кажется, что я трусиха. Плевать. Я просто не готова с ним разговаривать. Не хочу.
А когда его останавливали мои «хочу-не хочу»? Правильно, никогда.
И вообще, как он умудрился оказаться возле машины раньше меня?!
— Тебе чего? — спросила совсем недружелюбно, медленно подходя ближе. Ноги предательски задрожали, стоило только увидеть Ершова, а вокруг как назло ни души. Все будто нарочно обходят парковку стороной.
