и странно. К тому же это далеко не объятия. Это что-то большее. Так он выражает сочувствие.
Пульс пускается вскачь и нещадно долбит в ушах. Язык немеет, как и все тело. Влад вывел меня из равновесия своим поведением.
Рука становится настолько тяжелой, что я с трудом могу поднять ее над ним.
Ночная сорочка стала влажной от его волос, ткань неприятно прилипает к коже, но это все пустяки в сравнении с тем, что я услышала.
Я перебираю сотни вариантов, по какой причине он может просить у меня прощение. Пальцами зарываюсь в его мокрых волосах, смотрю сверху вниз на разбитого человека и теряюсь в догадках, что могло произойти с ним за этот день.
— Н-ничего страшного. Все наладится, все скоро будет хорошо, — отвечаю я прерывистым шепотом, надеясь, что выбрала правильный ответ. — Просто в следующий раз ставь меня в известность о том, что задержишься.
Глянув на меня из-под опущенных ресниц, он поджимает губы и мотает головой. Я хочу расспросить его о случившемся, но он шикает на меня. Он не желает меня слушать или хочет побыть в тишине.
Что ж. Ладно.
Он несмело дотрагивается до моей руки. Сплетает наши пальцы, воскрешая в памяти его образ шестилетней давности. В данный момент он очень похож на моего Влада. С этим мнением соглашается мое глупое тело, тая от его прикосновений, разница лишь в том, что этот Влад сломлен. Его что-то угнетает.
Знать бы только что.
— Иди ко мне, — просит он хрипло, потянув меня на себя. — Пожалуйста, не отталкивай меня, ты нужна мне сейчас.
И сердце бьется в груди пойманной птицей. Испуганно и нервно, пулеметной очередью дробя мои ребра. Оно с грохотом валится к ногам моим прежде, чем я сама опускаюсь дрожащими коленями на влажный пол.
Влад привлекает меня к себе. Полузакрытые черные глаза вдруг оказываются так близко от моего лица. Черные агаты блестят и кажутся совсем незнакомыми. Влад осыпает мое лицо и высохшие губы быстрыми поцелуями. Он молит о прощении, а я стою как вкопанная.
Он гладит щеки шершавыми ладонями, губами вжимается в висок и вновь нашептывает мне слова раскаяния. Щекочет своим дыханием со смесью лайма, алкоголя и сигаретного дыма, но запах перегара впервые не вызывает у меня отвращение.
— Почему ты ничего не сказала мне? Ни разу даже не осудила меня... Почему, Юль? Столько лет ведь.., — Влад заглядывает в мои глаза, отчего к горлу подкатывает гигантский слезный ком. Он проникновенно смотрит не на меня, а в самую душу, и горько усмехается сам себе. — Или все? Это все, Юль? Пути назад нет? А хотя, что я несу? Ты же вышла замуж...
Я столько лет ждала момента раскаяния, а сейчас его слова стали для меня полнейшей неожиданностью. Мощнейшей встряской.
Сначала поцелуй, а теперь он упрекает меня за то, что я вышла замуж, не спросив его позволения.
Я пальцами впиваюсь в плечи Влада, не в силах вымолвить ничего более связного. Я обескуражена его неоднозначным поведением.
— Влад, ты пьян, — легонько отталкиваю его от себя, отсаживаюсь от него. — Если хочешь поговорить, то для начала тебе нужно проспаться. Обещаю, утром мы поговорим, если ты будешь об этом помнить.
— Помнить? С этим, мягко говоря, вышла неувязочка, — хмыкает он, бросив на меня холодный взгляд. — Но теперь я все надежно запечатываю вот здесь, — пошатнувшись, он указательным пальцем стучит по своему виску. — Ничто не отнимет тебя у меня, ясно? Хватит с нас, я устал, ты разве нет? Я все просрал, все... все вообще...
Все это уже больше смахивает на пьяный бред.
— Ты ведешь личный дневник? — внезапно спрашивает, заваливаясь на пол.
— Нет, — ошарашено отвечаю, притягивая колени к груди.
— Я тоже нет. А надо было. Хотя, это больше девчачье занятие, ну и что. Возможно, если бы я вел дневник, ты бы не смотрела на меня сейчас так, словно я тебе противен.
Хочу накрыть уши руками, чтобы не слышать этого бреда, но он ловит мою ладонь, костяшки пальцев перебирает нежно. Молчит некоторое время, о чем-то размышляя, а потом устремляет на меня мрачные глаза.
— Я тебе противен?
— Влад, чт...
— Просто ответь, — перебивает он меня на полуслове.
— Нет, не противен, — твердо отвечаю.
— Хорошо, — кивает, отпускает руку. — Это уже хорошо. С этим можно жить...
Он пытается встать на ноги, придерживаясь за край кровати, но сила притяжения возвращает его на место. Тогда я поднимаюсь и помогаю Владу побороть гравитацию.
Завалившись на постель, он барахтается как майский жук, стягивает из-за спины мокрую футболку, на пол ее швыряет.
С джинсами возникают непреодолимые трудности. Расстегнув ремень, он пыхтит, стонет, матерится, что в совокупности вызывает у меня нервный смех.
— Тебе смешно? Смейся, а мне вот не до смеха, — язвит он, пытаясь стянуть прилипшие к ногам джинсы.
— Ты же сейчас в узел завяжешься, — хихикаю я, глядя на его попытки, которые можно назвать пыткой. — Давай я помогу.
— Нет, я сам! Должен же я хоть что-то сделать сам, — сквозь зубы проговаривает, проявляя упертость.
Еще парочку минут таких мучений я наблюдаю за ним со стороны. Вскоре ему даже удается спустить штаны до бедер, но это становится пределом.
Выдохшись, Влад раскидывает конечности на кровати.
— Это сложнее, чем я думал. Короче, и так сойдет, — сонно бормочет он, укладываясь на подушке.
Когда мне кажется, что он уже уснул, я аккуратно стягиваю с него штаны, из кармана достаю сдохший телефон. Ставлю его на зарядку, поднимаю с пола футболку, и отправляюсь в ванную, чтобы закинуть вещи в корзину для белья.
Вернувшись, я накрываю Влада одеялом. Склоняюсь над ним, смотрю на его лицо. Появляется желание поцеловать его, ведь он все равно не почувствует и не вспомнит об этом. Однако он вдруг разлепляет глаза, поймав меня за любованием им.
В неловкости я поправляю подушку, тогда Влад снова ловит меня за руку. Сжимает запястье крепкой хваткой, не давая сдвинуться.
— Останься, не уходи. Только не уходи, — молит он, разрывая мое сердце в клочья.
— Я никуда не ухожу. Я прилягу на другом краю.
— Вот здесь, — отодвинувшись от края, он освобождает место и хлопает ладонью по матрасу возле себя. — Здесь, только здесь. Рядом со мной.
Не выпуская моей руки, он приподнимает одеяло. Силой мысли пытается заставить меня подчиниться ему, и у него это выходит.
— Э-м... ладно.
Я медленно забираюсь в постель, устраиваюсь на нагретом им месте. Влад накрывает меня одеялом и тут же засыпает, так и держа меня за руку и щекоча затылок своим равномерным дыханием.
— Мамочка, ты здесь? Мне страшно, дождь не прекращается, — хнычет Алиса, появившись в спальне.
— Да, я здесь, малышка, — подаю
