Я могу бодрствовать лишь для того, чтобы слышать твое дыхание,
Наблюдать, как ты улыбаешься, пока спишь,
Пока ты далеко витаешь во снах.
Я бы мог провести всю жизнь в этом сладком плену,
Я бы мог навсегда затеряться в этом мгновении,
Я дорожу каждым мгновением, проведенным с тобой.
Не хочу закрывать глаза,
Я не хочу засыпать,
Потому что буду скучать по тебе, милая.
И я не хочу ничего пропустить.
Ведь даже когда я вижу сны о тебе,
Самый сладкий сон не сравниться с тобой…
Я подняла голову и встретилась с ним взглядом. Сколько неутолимого огня пылало в этих, ставших почти чёрными, глазах.
- Оставайся сегодня у меня, не уходи… - прошептал он в самые губы.
Глава 17-1
И я согласилась. Было невозможно устоять перед столь явным соблазном. Тем более, я ничего не теряла. Всё уже и так утрачено. А сердце? Его как раз можно лишиться, если проживать жизнь без Артёма. Я безудержно хотела его в ней. Знала, чувствовала, видела – он тоже.
Его квартира не смахивала на жилище заядлого холостяка. Да, в ней господствовал минимализм, но всё вокруг отдавало уютом и теплом. В таких стенах хочется укрыться от непогоды, плохого настроения или вообще, от всего мира.
В большинстве своем преобладали серо-белые тона, только пол разбавлял цветовую схему древесными оттенками. Окна были зашторены тёмно-синими легкими шторами. Такого же цвета была и вся мебель.
Мне очень понравилось.
На второй этаж вела аккуратная лестница.
Всю эту красоту я успела разглядеть, пока Артём разговаривал с кем-то по телефону. Он несколько раз матерился, настоятельно просил не оставлять кого-то без внимания, после, некоторое время слушал говорившего и в итоге, отключился, швыронул телефон на диван. Взгляд его был устремлен в окно.
Я понимала, что Артём сейчас мысленно далеко и чтобы вернуть его в реальность просто подошла и обняла со спины:
- Мне становиться не по себе, когда ты вот так отдаляешься.
Он дернулся, словно вспомнив о чем-то и повернулся, заключив мое лицо в ладони:
- Прости, моя хорошая. Больше не буду. Как тебе моя берлога?
- Здесь уютно. Интересно, сколько девушек тут побывало до меня?
- Ни одной…
- Как банально, – мне от чего-то стало весело.
- Серьезно, - и сказано это было таким тоном, что я поверила. – Подожди секунду.
Артём направился к журнальному столику и достал с нижней полки … мои босоножки.
У меня не было слов.
- Это единственный женский атрибут, который находился здесь до тебя.
Я молча забрала у него обувь и поставила на место:
- Пускай постоят тут до лета и присмотрят за тобой.
Он улыбнулся и, наклонившись, за мгновение до того, как поцеловать, проследил каждый контур рта кончиком языка, а затем, нежно раздвинул его проникая внутрь. Волна дикого возбуждения прошлась по телу, стоило ему только опустить руки ниже, к воротнику блузки и медленно, очень медленно начать процесс по расстегиванию пуговиц.
Это было голодное нетерпения с моей стороны, которое тут же послало разряд, порождающий тепло, а потом и огонь во всем теле. Меня окутало чувственной дымкой, которая заволокла всё, включая подсознание. И в тоже время, я давала полный отчет происходящему, ощущала жар, исходивший от Артёма, его упругие мышцы. Мои руки словно начали жить отдельной жизнью, легко пробежали по его спине, скользнули под ткань футболки и с наслаждением коснулись разгоряченной кожи пресса, легкой поросли на груди, обвели подушечками пальцев затвердевшие соски.
- Злата… я схожу с ума от твоего запаха.
Он с силой рванул края блузки в стороны, от чего неподдающиеся пуговицы посыпались на пол. Этот звук обдал рецепторы слуха невероятным импульсом, который в свою очередь, обострил восприятие до максимума.
- Прости, я куплю тебе новую, - обдало горячим дыханием губы.
- Даже не сомневайся…
Артём рывком поднял меня на руки и направился к лестнице. Я даже не успела пикнуть, как оказалась на широкой кровати.
И следом навалился сверху. Я обхватила его ногами, словно никуда не собираясь отпускать. Почувствовала тепло его ладони на своей груди. Она заныла, требуя новых прикосновений, внизу живота зародилось приятное тепло, которое расплылось по венам.
Я в нетерпеливом жесте сняла с Артёма футболку, освобождая тело для поцелуев. Глаза непроизвольно коснулись затянувшего шрама на плече и, не имея возможности контролировать свой порыв, я коснулась его губами, встретившись с его взглядом. Он на мгновение замер, но лишь для того, чтобы перевести дыхание и с невероятным рвением начал освобождать меня от зауженных брюк и рукавов блузки.
Руки сами потянулись к ремню его брюк, быстро стягивая вниз. Сердце пропустило один удар, когда с одежды на нас осталось только нижнее белье. На меня вдруг накатило запоздалое смущение, ведь, по сути, для меня это было по-настоящему впервые. Случай с Глебовым не вписывался не в одну из категорий. Когда Артём аккуратно освободил меня от бюстгальтера, я тут же, стесняясь, накрыла соски руками.
- Злата, посмотри на меня, - он осторожно отвел мои руки в сторону. – Я хочу тебя видеть… Всю.
Его взгляд опалял лицо, шею, грудь. Я задрожала, когда он коснулся кончиками пальцев скулы, опустился вниз вдоль шеи, плавно очертил контуры обеих сосков, отчего те вмиг напряглись и безжалостно заныли. Дальше очертили изгиб талии и остановились у основания трусиков.
Артём слегка надавил на плечи, побуждая откинутся на подушки и приступил к снятию последней преграды. Его взгляд испепелял, заставлял судорожно дышать. Я ненадолго закрыла глаза, чтобы через пару секунд открыть, услышав его хриплый голос:
- Ты прекрасна…
Я увидела, как он сглотнул, изучая мое тело. Сейчас его глаза обжигали, испепеляли жаждой обладания. Видеть, что он хочет меня, ощущать это, пропускать сквозь себя, дарило высшей степени предвкушение. Это невероятное чувство – знать, что ты желанна. Мне хотелось быть покоренной, и покорять самой. Я смотрела на Артёма, а где-то в глубине сердца зарождалась невероятная нежность, от которой оно трепетно защемило. Мне захотелось только одного – отдать себя безвозвратно. Ласкать его и стать той, которая нужна была ему. Болезненное желание вонзилось между ног и нарастало, не давая покоя.
Артём медленно опустился, горячие губы сомкнулись на груди. Не удержавшись, я вскрикнула и, обхватив его голову руками, прижала к себе. Кожи коснулось холодная цепочка с необыкновенным кулоном.
Ещё внизу обратила на него внимание, но всё не было возможности разглядеть. Это была пуля с аккуратно вырезанными ювелиром узорами. Странное украшение, но для Артёма, должно быть, значимое.
Его губы сомкнулись на сосках, поочередно лаская их и легонько прикусывая. Напряжение внутри нарастало до тех пор, пока я не ощутила, как по телу волнами начала пробегать крупная дрожь. Одной рукой он гладил меня по волосам, а второй, медленно проделывал дорожку к лобку и, замерев там, на мгновение, со сдержанной силой накрыл его ладонью.
Больше не было сил сдерживаться - выгнувшись дугой, издала хриплый стон и тут же почувствовала, как один из пальцев коснулся пульсирующего бугорка.
- Артём, - я плавилась от этих ласк.
- Ты такая нежная… - он наклонился, и поцеловал там, где и подумать не могла. - Такая сладкая…
- Артём, не надо, прошу…
- Тише, девочка моя, откройся мне. Я не сделаю ничего плохого.
И доказал, и показал, как может мужчина дарить наслаждение не только руками, но и губами, лаская изнывающее тело, вознося на самую вершину. Я уже не испытывала неловкости, когда запустила свои пальцы в его волосы и притянула к себе для глубокого поцелуя. Артём ответил с рвущим наружу рычанием:
- Если я не возьму тебя сейчас, то просто сойду с ума.
- Так что тебя держит?
Уперевшись руками о постель, он рывком приподнялся и вошел одним мощным движением бедер. Кажется, из груди у меня забрали весь воздух. Я ухватилась за его широкие плечи, прошлась руками по напряженным мускулам и обвела пальцами переплетенные венами руки. Как же это невероятно, ощущать тяжесть его тела. Артём медленно вышел, пытливо заглядывая в мои глаза, словно спрашивая разрешения на дальнейшие действия. А я, обвив ногами покрепче, лишь сильнее притянула к себе, побуждая двигаться.
