стал плавно двигаться во мне. Медленно выходил и снова входил, приучая меня к себе, заставляя мое тело принимать его.
Это все еще было болезненно, но сквозь неприятные ощущения редкими яркими всполохами пробивалось удовольствие. От его губ и языка, вылизывающего мою шею, от горячих ладоней на моей коже, ласкающих чувствительную грудь. Возбуждение, которое почти пропало от боли, снова вернулось от волшебных пальцев и умелого языка Ника, которые творили со мной что-то невероятно пошлое и безумно прекрасное. А его член в это время проталкивался в меня. Бережно, но неумолимо. Заполняя, растягивая, присваивая…
Я инстинктивно подалась бедрами навстречу очередному движению Ника, и он хрипло застонал.
— Ты такая тугая, — процедил он сквозь мучительно сжатые зубы. — Я еле держусь…Обхвати меня ногами.
Я послушно скрестила ноги на его каменно-твердых бедрах и изумленно вскрикнула. Теперь при каждом движении Ник упирался головкой члена в какую-то чувствительную точку внутри меня, и это было приятно! Очень!
— Тебе так нравится?
— О…да!
— Тогда попробуем побыстрее, — шепнул Ник и впился в мои губы, буквально трахая меня языком.
И членом — тоже.
Только сейчас я поняла, насколько он сдерживал себя до этого, потому что теперь он вонзался в меня резко, сильно, выбивая из меня стон при каждом движении. И это не был стон боли. Внутри росло острое, выматывающее удовольствие от того, как правильно член ударял в ту самую точку и как сладко ощущалась эта максимальная растянутость.
А потом Ник, не переставая меня трахать, положил ладонь между моих ног и стал осторожно поглаживать большим пальцем мой клитор. На каждое касание чувствительный бугорок отзывался сладкой дрожью, которая соединялась с ощущениями от проникающего в меня члена, и рождало такое острое, такое непривычное и едва выносимое наслаждение, что я скулила под Ником и молила:
— Пожалуйста…Пожалуйста…
И сама не понимала, о чем его прошу. То ли о том, чтобы он прекратил, то ли, чтобы ласкал меня еще сильнее.
А потом его губы снова накрыли мои, и это сработало словно спусковой крючок. Я застонала, выдохнула имя Ника, и меня накрыло оргазмом. Ярким, сильным и коротким, словно вспышка молнии.
Ник тут же зарычал и стал вбиваться в меня особенно сильно. Ему хватило буквально нескольких движений, чтобы хрипло застонать и кончить. Ох, как же сладко ощущалось его удовольствие! Еще острее, чем мое собственное.
Счастливая, влюбленная, я смотрела на его лицо: на прилипшую ко лбу светлую прядь, на полураскрытые влажные губы, на сумасшедше-пьяные глаза и разрумянившиеся скулы. Какой же он красивый!
Мой первый мужчина. Тот, кого я хотела.
Единственный, кого я могла бы представить в своей постели.
— Тебе понравилось? — тихо спросил Ник. Он все еще был во мне, а я все еще лежала под ним, и более сильной близости трудно было представить.
— Да, — я смутилась.
— Болит?
— Совсем чуть-чуть.
— Хорошо.
— Спасибо тебе! Это было…
— Это было большой ошибкой, — вдруг переменившимся тоном проговорил Ник. Он встал, быстро избавился от презерватива и натянул штаны. И все это не глядя на меня.
— Почему? — пролепетала я растерянно.
— Потому что ты соврала мне, Алиса, — резко перебил меня он. — Я жалею, что согласился. Очень жалею. И больше никогда не буду верить твоим словам.
— Но ты был таким нежным, — чувствуя подступающие слезы, проговорила я. — Как будто… как будто тебе… нравилось?..
— Я был таким, каким надо быть в первый раз, — холодно пояснил Ник. — Тем более, это был твой подарок. И я решил не портить его. Даже несмотря на твое вранье.
— Прости! — отчаянно выдохнула я.
Но Ник мне ничего не ответил.
А потом просто взял и ушел, аккуратно притворив за собой дверь.
Алиса Я плакала, плакала и снова плакала, хотя глаза уже зудели и заложенный нос не давал нормально дышать. Вся подушка промокла от слез, но я просто мрачно перевернула ее сухой стороной и снова уткнулась в нее лицом. Как один и тот же день может быть и самым счастливым и самым ужасным? Почему одного и того же человека хочется одновременно и прибить, и поцеловать?
— Я слышу, как ты плачешь, — сообщил мне голос Ника за дверью. — Уже целый час.
— Беруши надень, — зло бросила я. — Или наушники!
— Не в этом дело, — непонятно сказал он.
А потом бесцеремонно открыл дверь, вошел ко мне в комнату, сел на кровать и сгреб меня в охапку, хотя я шипела, гундосила и активно сопротивлялась. Но Ник был сильнее и удерживал меня до тех пор, пока я не затихла, вжавшись ему куда-то подмышку. Что ж, так плакать оказалось гораздо приятнее. Хотя если учесть, что плакала я из-за него, ситуация не поддавалась никакой логике.
— Ты бы отказался, если бы я сказала правду, — с вызовом проговорила я, будто продолжая наш предыдущий спор, хотя Ник меня ни о чем не спрашивал.
— Отказался бы, — подтвердил он.
— А я не хотела, чтобы ты отказался!
— Не хотела.
— А еще ты меня бесишь!
— Бешу.
— Хватит за мной повторять!
— Я не повторяю.
— Повторяешь!
— Нет.
— Да!
— Нет.
— А я гово…ммм, — я не успела договорить, потому что Ник заткнул мне рот поцелуем.
А когда я начала задыхаться, потому что дышать носом все еще было проблематично, отпустил меня и подтолкнул в сторону ванной.
— Иди умойся.
— А ты уйдешь?
— Надо, чтобы я ушел? — вопросом на вопрос ответил Ник.
Я заколебалась. Сказать правду или сохранить гордость…
— Нет, не надо, — призналась я, смотря куда-то в сторону.
— Значит, не уйду, — пожал плечами Ник и растянулся на моей кровати. Там, где совсем недавно лишил меня девственности, где я стонала под ним сначала от боли, а потом от удовольствия. И кончала, сжимая его внутри себя.
Я ожидаемо покраснела, вспомнив об этом, и шмыгнула в ванную, пока Ник не заметил моего смущения. Там я долго мылась, никак не решаясь выйти, потому что с тоской ждала
