Воздух в лёгких заканчивается, и я на секунду замолкаю.
- Чёрт, - Сэм поражённо смотрит на меня. – Ты… ты такая же, как она! Такая же блядь, как твоя мамаша!
- Вот только маму мою сюда не приплетай! – шиплю я в ответ. – До сих пор не понимаю, что такого она вам сделала, но мама для меня… - не знаю, чтобы такого сказать, чтобы заставить их заткнуться. – Единственный родной человек! Она любит меня! И она гораздо лучше, чем вы! Грязные бандиты!!
Понимаю, что мои доводы звучат глупо и как-то по-детски, но я уже не могу остановиться. На меня нападает истерика и хочется, наконец-то, высказать им всё, что я о них на самом деле думаю!
- Лучше? – бровь Дин ползёт вверх. – Мамаша твоя лучше нас?
Он злобно усмехается.
- А как ты думаешь, откуда мы узнали о твоей свадьбе с тем старым козлом? – прищуривается он.
- Дин, брат, - Сэм вдруг поворачивается к нему. – Может, не надо?
Но Дин его будто не слышит, лишь отмахивается.
- Пусть знает, Сэм. Малышке давно пора было сказать. А то она всё ещё на единорогах скачет. Пора ей повзрослеть!
- Ты… - хмурюсь я, а сердце начинает стучать ещё быстрее. – Ты о чём?
- Да о том, что мамка твоя сама тебя продать хотела! Олег, этот женишок престарелый, занимается продажей вот таких наивных куколок, как ты! И мамашка тебя растила как поросёнка на убой. Готовила к взрослой жизни, так сказать. Жизни, в которой твоя девственность принесёт ей кучу бабла!
Всё перед глазами начинает плыть. Нет… нет! Это не может быть правдой!
- Я вам не верю! – отчаянно выкрикиваю я. – Вы специально наговариваете не неё…
- Покажи ей, - безапелляционно заявляет Дин.
Сэм нехотя достаёт из кармана смартфон, роется в нём несколько секунд, а потом протягивает мне.
Вглядываюсь в экран.
На нём моя фотка… Та самая, которую сделали мы с мамой три месяца назад, когда она вдруг предложила фотосессию у профессионального фотографа…
Я в белом, полупрозрачном платье стою перед камерой и робко смотрю вперёд.
Внизу под фото моё имя, возраст и вес. «Лана, 18 лет, пятьдесят три килограмма. Лот номер восемь.»
Дальше идёт описание моей внешности и даже черт характера…
Цена. И крупными буквами «ДЕВСТВЕННИЦА».
Дата опубликования объявления – за три дня до моей свадьбы…
Боже…
Телефон выпадает из моих рук.
Помещение начинает вращаться перед глазами…
Становится больно дышать. Я хватаюсь руками за горло и пячусь к двери.
- Лана, постой… - Сэм протягивает вперёд руку.
- Оставь её, - говорит Дин, толкая Алика вперёд, - Ей надо побыть одной.
К своему удивлению, я согласна с ним.
Никого не хочу видеть… никого!
Выбегаю из комнаты в слезах.
Боже… вся моя жизнь – сплошной обман!
Дин
Твою ж…
Я думал, я пережестил, когда трахнул малышку в ее нежную, девственную попочку.
Хрена лысого.
Я сейчас пережестил, когда заставил Сэма показать ей фото, когда открыл всю правду о матери.
Вот это реальная жесть. Потому что…
Потому что я увидел, как потухли глазки у нашей куколки. Как она изменилась вмиг. Побледнела, осунулась… Как цветочек завяла.
Чёрт… Какого хрена? Зачем я вообще сделал это?
И Сэм смотрел на меня как на урода морального…
- Да, мужик… ты просто…
Я? Только я виноват? А сам-то?
Молчу, только рычу в сторону. Оба мы хороши. И я и Сэм.
А вот Алик…
Прожигаю его взглядом. Никогда я особенно его не любил, мелким он был прикольный, даже хороший, а потом… что-то перемкнуло. Разбаловался. Охамел в край.
Изображал из себя чистоплюя, а сам…
- Ты! Едешь со мной.
- Брат, я…
- Заткнись! Ты…ты хоть понимаешь, во что ты вписался сейчас?
- Я вписался? – Алик орет визгливо, на высоких нотах, как баба базарная, - да я мог трахнуть ее сто раз! Пока вы, два идиота, ходите тут, яйца в кулаке сжимаете!
- Что ты сказал?
- Да она просто сучка, которая по любому мужику течет! Ей все равно с кем! Я вообще удивляюсь, что она целка. Ну, задницу-то вы ей распечатали…
Не выдерживаю, изо всех сил луплю кулаком по кровати, там, где сидит Алик, рядом. Его не ударю – нет. Его я просто убить могу, одной левой.
- Манатки собрал свои! Живо! Давай!
Видимо в глазах у меня светится будущее Алика, если он не подчинится мне.
Не подчинится – ему же хуже.
Брат кидается к шкафу, стаскивает сумку, сваливает в нее барахло.
- Дин, - Сэм говорит шепотом, - нельзя его отпускать. Он много знает.
- Мы его недалеко отпустим.
- Как?
- В лесу прикопаем, сучоныша… - говорю громко, вижу, как дергается Алик.
Сэм понимает, что я шучу. Хотя желание такое есть.
Зарыть, как Саида из «Белого солнца пустыни», чтобы только башка торчала. И дать ему время подумать о делах его скорбных.
Достаю телефон. Пишу Дамиру. Пусть пришлет парочку своих людей. Передам им Алика. Пусть отвезут в город, а там…
Там пусть как хочет, так и выбирается из той жопы, в которую попал.
Жить ему есть где. Хату отец мой купил. Бабки – жрать захочет заработает.
- Поехали, времени нет. – толкаю Алика в коридор, закрываю дверь. – Иди к гаражу.
Сэм смотрит на меня многозначительно.
- Дин, может… я схожу, посмотрю, как она там?
Откашливаюсь.
Мне и самому хочется посмотреть. И вообще, объясниться хочется. Гложет то, что мы пережестили.
Твою мать, да мы с самого начала перегнули! По полной!
Я ведь… я реально считал, что она такая же как ее мамашка. Молоденькая, но уже на все готовая прожжённая сучка. Потому что фото такие вот выставляет. Потому что замуж за такую тварь как Орлов выходит.
Я считал Лану конченной.
А она оказалась…
Вспоминаю ее глаза, полные мольбы. Губы дрожащие… Такие сладкие губы!
И вся она… постоянно думаю о ее теле в моих руках, о том, как текла, как раскрывалась подо мной. Как член мой в попку сладкую принимала. Как взлетала от оргазма, стискивая его, выдаивая полностью…
Блядь, да я в душе не ебу что нам делать теперь!
И схемы все и планы к херам!
Одного хочется, пойти к ней, сбросить все маски. Рассказать…
Прощения просить за то, что подумали про неё. За все, что сделали.
- Поехали, Сэм, пусть она немножко успокоится. Потом пойдем вместе. Ты и я. Нам есть что ей сказать.
Иду к машине. Сэм рядом.
Представляю, как вернусь, пойду к Лане и…
Перед глазами картина, как я встаю перед ней на колени. Она сидит на кровати, ножки вместе сведя, а потом… потом понемногу их раскрывает, чтобы я видел ее нежную киску, розовую, чистую, гладкую. Киску, из которой сочится ее сок. Щечки у нее алые, губки влажные, приоткрыты. И она говорит мне, что хочет, чтобы мы с Сэмом сделали это… Я сильнее раздвигаю ее ноги, и ныряю туда, чтобы облизать эту сочную сладость. Леденец маленький. Клитор её, нежный как бутончик из складочек выпадает, я беру его губами, а он стонет… тихо, нежно, и просит…
- Возьми меня, Дин… Возьми…
- Дин! Ключи возьми! За руль сядешь!
- А? – с трудом выныриваю из грез, Сэм смотрит понимающе. Заталкивает Алика в джип. – Быстро поедем, я правильно понимаю?
Ухмыляюсь. Да. Быстро! Нам очень надо скорее вернуться к нашей сладкой пленнице.
Минут через десять на развилке вижу свет фар.
Выпрыгиваю из машины, хватаю Алика.
- В город тебя отвезут. Чтобы дома сидел и носа не показывал. Если что – найду, не посмотрю, что брат – закопаю! Понял?
- Понял…- Шипит недовольно, а мне по хрену.
- Скорее, Дин!
Обратно еду еще быстрее, загоняюсь, машина ревет.
- Ладно, ладно, брат. Успеваем. Нас минут двадцать не было. Что она за это время может сделать?
Оказалось – многое…
Мать твою!
Потому что, залетая в дом мы сразу слышим ее дикий крик…
ГЛАВА 27
Лана
Я дышу. Я просто дышу.
