Раш взглянул на дверь в ванную и снова посмотрел на меня:
— Я в смятении. Я бы предложил тебе принять душ здесь, но не уверен, что смогу уйти из комнаты, зная, что ты в моем душе, голая и в мыльной пене. Непременно захочу к тебе присоединиться.
Я прикрыла грудь простыней и улыбнулась:
— Очень заманчиво, но так я точно опоздаю на работу.
— Верно, — вздохнул Раш. — Тебе лучше спуститься в свою комнату.
Я огляделась в поисках одежды, но ее нигде не было.
— Надень вот это. Сегодня придет Генриетта, я скажу ей, чтобы она все постирала и выгладила, — сказал Раш и бросил мне футболку, которая была на нем вечером.
Я почувствовала его запах и подумала, что будет непросто с ней расстаться. Одевалась я так, чтобы при этом не упала простыня.
— А теперь встань. Хочу на тебя посмотреть, — пробормотал Раш и отошел от кровати.
На нем были пижамные штаны. Я отпустила простыню и встала. Футболка доходила до колен.
— Ты можешь позвонить и сказать, что заболела? — предложил Раш.
Я ощутила теплое покалывание по всему телу.
— Но я не больна.
— Ты в этом уверена? Потому что я, кажется, весь горю. — Раш обошел кровать и притянул меня к себе. — Ночь была волшебной, — сказал он, касаясь губами моих волос.
Я не ожидала от него такой реакции. На самом деле я волновалась, что утром он меня выгонит. Но все было наоборот.
Раш был таким милым и таким соблазнительным, что я почувствовала искушение отпроситься с работы. В этот день я должна была работать на поле. Если бы я не пришла, Бети пришлось бы все поле обслуживать одной, да еще в пятницу. Это было бы жестоко с моей стороны. Я не могла этого допустить.
— Сегодня я должна быть на работе. Меня там ждут.
Раш кивнул и отступил:
— Знаю. Беги, Блэр. Беги к себе, прими душ и переоденься. Я не гарантирую, что смогу отпустить тебя, если ты задержишься здесь в таком виде.
Я рассмеялась и побежала к лестнице. Веселый смех, который я услышала у себя за спиной, был прекрасен. Раш был прекрасен.
* * *
Жара не спадала, а только усиливалась. Ну почему бы Дарле не позволить мне затянуть волосы в конский хвост. Я была готова вылить себе на голову бутылку ледяной воды. Волосы высохли бы за считаные секунды. Почему мужчины играют в гольф в такую жару? Они что, сумасшедшие?
Подъезжая снова к первой лунке, я заметила возле нее Вудса. Просто прекрасно. В то утро я меньше всего желала общаться с Вудсом. Джейс, вероятно, захотел дождаться Бети. Скорее всего, следует проехать мимо них. Вудс оглянулся, увидел меня и улыбнулся:
— Сегодня снова на карте. Я больше люблю, когда ты работаешь в ресторане, но, черт, когда ты на поле, игра приносит настоящее удовольствие.
Я не собиралась подыгрывать Вудсу, но он был моим боссом, так что ссориться с ним тоже не хотелось.
И тут я услышала у себя за спиной голос Раша:
— Сбавь обороты, Вудс. Это уже слишком.
Я повернулась и увидела, что он идет к нам. На нем были темно-синие шорты и белая рубашка поло. Раш играет в гольф?
— Так это из-за нее ты вдруг захотел сегодня с нами поиграть? — спросил Вудс.
Пока Раш шел, я не сводила с него глаз. Он пришел из-за меня. Не знаю, что думали другие, но я была в этом уверена. За завтраком он спросил, где я буду работать.
Раш обнял меня одной рукой за талию и шепнул на ухо:
— Не кровит?
Он волновался, что у меня может идти кровь и при этом мне надо будет весь день провести на ногах. Я ответила, что все в порядке, только мышцы немного болят, но он все равно выглядел обеспокоенным.
— Я прекрасно себя чувствую, — тихо сказала я.
Раш поцеловал меня в ухо.
— Болят мышцы? Ты чувствуешь, что я был в тебе?
Я кивнула и ощутила слабость в коленях от того, как он это сказал.
— Я догадывался, что это случится, — раздраженно произнес Вудс.
— Нэн уже знает? — поинтересовался Джейс.
Блондин недовольно глянул на него и толкнул кулаком в плечо.
Почему всегда всплывает Нэн? Смогу ли я когда-нибудь это понять?
— Это Нэн не касается. И вас тоже, — ответил Раш и зло посмотрел на Джейса.
— Я пришел сюда поиграть в гольф. Давайте не будем трогать эту тему. Блэр, почему бы тебе не раздать всем напитки? Тебя ждет следующая лунка, — сказал Вудс.
Я почувствовала, что Раш напрягся. Вудс проверял нас. Он хотел посмотреть, буду ли я себя вести по-другому, после того как Раш при всех заявил свои права на меня. Поле для гольфа было местом моей работы. Тот факт, что я переспала с Рашем, не менял моего положения. Я это понимала.
Я отошла к холодильнику и начала раздавать игрокам напитки. Чаевые в этот раз были не такими щедрыми. Только Вудс остался верен себе, хотя я ожидала, что он поступит как все. Он вложил мне в руку стодолларовую банкноту. Я быстро сунула ее в карман и решила, что поговорю с ним позже, когда Раша не будет рядом. Раш положил чаевые мне в карман, нежно поцеловал, потом подмигнул и пошел к кедди[3] за клюшкой.
Я не дала Вудсу повода сделать мне замечание, забралась в карт и поехала к следующей лунке. В кармане зазвонил телефон. Я вздрогнула. Утром Раш сунул его в мой карман, но я совсем о нем забыла.
Я остановила карт, достала телефон и увидела эсэмэску от Раша: «Извини за Вудса».
Почему он извинялся? У него не было никаких причин для этого.
Я ответила: «Я в порядке. Вудс — мой босс. Все нормально».
После этого убрала телефон и отправилась дальше.
Подъездная дорожка, забитая машинами, — это совсем не то, что я ожидала увидеть у дома Раша, вернувшись из клуба. На поле было много работы, и я только один раз обслужила их компанию возле шестнадцатой лунки. За весь день Раш больше не прислал ни одного сообщения. Живот скрутило от страха. Это конец? Вспышка симпатии, после того как он лишил меня невинности, так быстро потухла?
Пришлось припарковаться на обочине шоссе. К дому я пошла пешком.
— Тебе не стоит туда заходить, — сказал кто-то из темноты.
Я огляделась и увидела падающий на землю оранжевый огонек. Потом огонек затушил мужской ботинок. Это был Грант. Уже второй раз я натыкалась на него возле дома.
— Ты ходишь на вечеринки Раша, чтобы болтаться на улице? — спросила я.
— Все никак не могу бросить курить. Раш думает, что я бросил, вот и прячусь, — объяснил Грант.
— Курение тебя убьет, — сказала я, припомнив медленно умиравших курильщиков, которых видела, когда возила маму на химиотерапию.
— Так все говорят, — вздохнул Грант.
Я посмотрела на дом. Из окон доносилась музыка.
