гиена. Когда замирают, от страха умереть.
— Здрасте…
— Не хочешь со мной прокатится? Нечего молодым и красивым по ночному городу гулять одним. По таким местам шляться. Можешь и подружек своих взять.
— Мы взрослые девочки, — обретаю голос. — Отпустите, мне больно.
— Жаль, жаль, а мне так хотелось показать тебе вид из своего номера. Двадцать девятый этаж…
— А мы высоты боимся, — смотрю на Зою, а у той словно шестеренки работают, когда она смотрит на Андронова и его бугаев.
— Ой! Что — то плохо мне, — делает она вид, словно сейчас вырвет прямо на ботинки гиены.
Тот брезгливо морщится и в сторону отходит. Отпускает меня. Я тут же к Зое. Мы вцепляемся в друг друга и с вежливыми улыбками прощаемся.
— Увидимся еще, Верочка! — слышу в спину его холодный голос, что ощущается каплями серной кислоты на моей нервной системе.
Я его боюсь, а Леона нет. Именно сейчас, в этот момент я четко стала понимать разницу.
Может быть потому что я знаю, чего ждать от своего палача, а вот чего ждать от серого кардинала понятия не имею.
— Неприятный тип.
— Ужас. Мурашки по коже. Он словно рыба.
— А ты видела его глаза? Пустые. Ты его откуда знаешь, Вер?
— Благодетелем был в детском доме нашем. Любил девочек молоденьких.
— А ты с ним…
— Мне повезло, — Я понимаю это. Не знаю, как Коле это удавалось, но мне повезло.
На ум приходит прошлая встреча с Андроновым и слова, что, Коля меня берет для него. Но… Он точно врет. Потому что иначе не прошло бы столько времени, я бы давно оказалась в лапах этого чудовища.
Мы с девчонками некоторое время молчим, заходим в еще один бар и заваливаемся на диванчиках.
Я рассказываю о детском доме. Розовая Женя о своем детстве. Зоя поддакивает. Они дружат с детства. Завидую…
Нам приносят новую порцию выпивки. Я беру тот же вкусный мартини с джином и соком. Мне понравился.
В какой — то момент мой телефон начинает вибрировать. Я тут же беру его в руку, а губами тяну коктейль, который немного успокоил меня и приободрил.
«Мой зверь».
Звонит. Время уже за полночь, а он только соизволил позвонить.
— Твой что ли? — наклоняется Зоя, пока ее подруга Женя ушла танцевать с каким — то мутным типом. — О, объявился. Натрахался поди.
От ее слов горько во рту.
— Не буду отвечать.
— И правильно. Пусть наяривает. Ты себя тоже не помойке нашла.
— Точно, — убираю телефон экраном вниз, а он продолжает звонить.
Интересно, он злится? Его глаза наливаются агатом, а губы ремнем в одну полоску.
Кулаки поди сжаты, а он представляет, как удерживает мое горло.
Я с каким — то садистским удовольствием слушаю как телефон дребезжит по столу.
Пусть мучается.
А я вот весь день мучилась. А потом вообще с другой его увидела.
Вот какого было бы ему, а?
Вот, например, возьму и наберу Колю. И будет у меня занято.
Подумать не успеваю и тут набираю номер бывшего парня. Он что удивительно берет с первого раза.
— Привет, Коль, — почему мне так смешно, потому что сквозь разговор с одним, слышу настойчивый звонок другого. Эти гудки гонгами по голове бьют. Нервы треплют. Нити натягивают до предела.
Ощущения непередаваемый. Словно на этих самых нервах над пропастью висишь.
— Вера? Привет. Ты чего так поздно?
— А у тебя сколько?
— Восемь утра. На работу иду.
— Ого, так рано. Ты обычно в это время только возвращался.
— Было дело. Как дела, любимая? Знала бы ты, как я по тебе скучаю, — вздыхает в трубку, а я представляю рычание Леона. Как он ходит по квартире снова и снова тыча кнопку вызова, как тычет членом между моих ног. Блииин, написалась я что ли. — Вер, а ты скучаешь?
Скучаю ли я? Наверное, просто не до того. Но я думала о нем. Сравнивала. Мне было с ним удобно, но я никогда не думала о том, как его руки будут зло сжимать мою грудь, выкручивать соски, называя сукой.
— Знаешь, Вер, я себя неблагодарной скотиной чувствую. Ты за меня боролась, а я даже спасибо не сказал.
— Не сказал.
Я ведь Леону тоже не сказала. Надо исправится.
— Спасибо, Вер. У меня никого ближе тебя не было и нет. Я только сейчас здесь начал это понимать в полной мере.
Гудки Леона становятся словно громче, словно кто — то звук только прибавляет. Я почти не слышу излияний Коли, только чувствую назревающий Армагеддон. Холод по венам только пьянит. По копчику лезвием ножа водит.
— Вера?
— Коль, я, наверное, пойду. Пиши если что. — Говорю и сразу переключаюсь на номер Леона. — Привет. Как дела?
Зоя пучит глаза от смеха.
В трубке повисает молчание. Он бьет по мозгам еще сильнее гудков. Кожа леденеет, но вместо страха в тело хлещет адреналин. Между ног становится влажно.
— У меня отлично, а вот насчет тебя не уверен…
— А что ты беспокоишься. Я в баре, отдыхаю с девочками. Я же тебе говорила.
— Говорила, — без эмоций произносит. — А про встречу с Андроновым тоже говорила?
— Это случайность. Ему до меня и дела нет. А ты где? Дома уже?
— Я не дома.
— А, наверное, со шлюхой своей белобрысой в баню поехал, — говорю зло, раздраженно, а Зоя показывает пальцы большие наверх. Мол, умница.
К столику подсаживается Женя со своим новым знакомым, который мне с улыбкой кивает. Теперь я работаю на публику получается.
— У меня от одной рыжей шлюхи мозг взрывается, куда мне еще белобрысые.
— А, может тогда сегодня ты на руках таскал приведение?
— Я работал, Вера, я устал и хотел прийти и лечь спать в постельку к своей сучке, а сучка пошла блядовать. Так что может мне у тебя спросить, как дела?
— У меня все отлично. Без тебя. И не спрашивай где я, я все равно тебе не скажу! — смеюсь в трубку и вдруг вижу, как глаза Зои на лоб лезут, когда она смотрит мне за спину.
Не успеваю обернуться, когда голову простреливает острой болью. Вою, руки бросаю наверх, пытаясь оторвать пятерню Зверева, которая рвет мне волосы.
— Так и быть, можешь не говорить, — опаляет горячим дыханием мне ухо Леон. И я по вибрации чувствую в каком он бешенстве. — Я тебя, суку, по запаху найду.
Я наконец дотягиваюсь до кожи и делаю ногтями почти надрез, чувствуя, как по пальцам течет теплая кровь.
— Сука… — Болезненный захват становится только сильнее
Делать нечего.
