А через какие-то секунды мы уже целуемся, и Максим всё так же дразнится, посасывает мои губы и двигается во рту языком. С этим человеком я начисто забываю, что у меня совсем недавно не было опыта ни в поцелуях, ни в сексе. Отвечаю без сомнений, чувствуя, что готова чуть ли не ко всему. Всё так легко, и в то же время так головокружительно сладко…
Вот только такими темпами до ужина мы так и не доберёмся.
— Это ещё не всё, — выдыхаю, еле уловив момент, когда ещё могу говорить.
— Я как раз собираюсь увидеть и то, что куплено в магазине нижнего белья, — взяв моё лицо в ладони, Максим невероятно чувствительно и в то же время невесомо проводит большими пальцами по моим скулам. Ещё и смотрит так волнующе, и говорит так вкрадчиво…
А к чёрту. Ужин подождёт. Не похоже ведь, что Максим голоден. Ну, по крайней мере, в том смысле…
Кажется, я чуть не краснею от собственных мыслей, что странно, учитывая, что действия куда более откровенны.
Но в любом случае, мысли ускользают, когда Максим довольно требовательно, жадно и уже не сдерживаясь, разворачивает меня к себе спиной. Жар мгновенно разливается по моей коже вместе с обволакивающим осознанием, что подчиняться этому мужчине не менее приятно, чем быть им обласканной.
Учитывая резкость движений, даже странно, что молнию на платье он не разрывает, а успешно двигает вниз. Причём за какие-то секунды. И в те же секунды платье не без помощи сильных рук падает вниз, к моим ногам.
Вот теперь презервативы точно закончились, хотя вчера Максим взял сразу несколько. Эх, не подумала, надо было тоже запастись, ведь видела аптеку.
Хотя не факт, что мы ещё вообще способны шевелиться.
Мы занимались сексом прямо в коридоре — жадно, неистово, интенсивно. Максим брал меня сзади, а я опиралась ладонями о стену. И это нешуточно будоражило, я стонала, задыхалась, себя забывала. Оказывается, мне нравится и так, и он это понял. Мой вид настолько возбудил любимого, что он не мог держать себя в руках, но тем мощнее стал оргазм для обоих. Кажется, это было одновременно. Хотя, наверное, я и в процессе кончала, просто с каждым разом всё ярче.
Это было так много и сильно, что до искр из глаз. Но и на этом не всё, потом мы переместились в спальню. Максим попросил меня заново надеть нижнее бельё, чтобы он смог сполна налюбоваться. А меня так возбудил его взгляд, что я начала танцевать при нём… Двигалась, начисто забыв стыд. И, конечно, это не могло не закончиться постелью. На этот раз Максим много целовал меня, до искусанных губ и сбитого дыхания, до пламенеющего жара на коже, до мурашек чуть ли не в крови и мокрой простыни. А потом мы нежно и страстно любили друг друга в кровати, глядя глаза в глаза, сливаясь душой и телом.
Немного повалявшись и переговариваясь в постели, мы перенеслись в ванную. И там, конечно, не смогли удержаться, решив помыть друг друга… И тут же — волны горячей дрожи, подталкивающей нас к грани с каждой секундой. Мы были пьяные и жадные до бесстыдства, причём без какого-либо допинга, только друг другом. Помню, как меня лихорадило, как не получалось выровнять дыхание, помню его горящие возбуждением глаза.
Каждый из этих моментов, каждый из оргазмов — что-то с чем-то. Мне всё ещё было немного больно, потому что слишком уж впечатляющий у размер Максима и слишком уж недавно я потеряла девственность. Но сильнейшее возбуждение и ласки сводили непривычные ощущения на минимум, оставляя их лишь приятными отголосками, только усиливающими удовольствие.
В общем, про ужин в итоге благополучно забываю и я. Вспоминаю лишь когда мы уже одетыми выходим из ванной.
— Хочешь есть? — обняв меня сзади и слегка приподняв, Максим целует меня в шею. Низкий хрипловатый голос около уха и без того пробирает до дрожи, а вместе с этим действием…
Вот только смысл слов отрезвляет, не позволяя погрузиться в расслабленную негу.
— Точно! — на эмоциях даже вырываюсь из тёплых объятий. — Я ведь тебе ужин приготовила! Сюрприз! И свечи… Блин, они, наверное, уже сгорели, а ужин остыл…
Утихаю под его умилённым взглядом, а кожу щиплет жаром со стыда. Наверняка покраснела. Да уж, вот так феерично всё испортить, а ведь старалась!
Фиговые у меня сюрпризы. Уведомления о моём наряде ему в сообщениях приходили, да и о продуктах тоже наверняка. Но второе хотя бы можно было объяснить визитом Киры, так нет, даже тут я сама себе всё запорола. Дождалась до момента, когда сюрприз уже не тот.
Я настолько зла на саму себя, что даже довольная улыбка Максима меня не заражает.
— Ты сама — настоящий сюрприз в моей жизни, — ласково сообщает он. — А твоя любовь… Ты даже не представляешь, сколько она мне даёт. Уже одна мысль, что ты старалась ради меня, сводит с ума от счастья, — Максим говорит так серьёзно и в то же время мягко, что меня просто разрывает от понимания, что всё это искренне. — А сюрприз удался, и даже более чем, — с ухмылкой, но так же искренне добавляет он.
И красноречиво даёт мне понять, что получил именно то, что больше всего хотел — прижимает меня к себе вплотную, разворачивает, смотрит в глаза, игриво ухватив за попу. И вот даже этого простого действия хватает, чтобы я забыла, как правильно дышать. Ещё и эти слова… Ведь он правда так чувствует, никакого пафоса, я на самом деле делаю его счастливым, не прилагая усилий. И сейчас это всем телом ощущаю. Улавливаю каждой клеточкой.
И ведь у нас всё взаимно. Конечно, Максим, в отличие от меня, делает много, заботится обо мне гораздо более умело, чем я пыталась. Но совсем не совру, если скажу, что одно его присутствие в моей жизни уже делает меня счастливой. Быть рядом и любить — вот что мне от него нужно. И, судя по всему, ему тоже.
Не могу подобрать нужных слов, чтобы выразить это, да и вообще забываю, как дышать. Просто веду Максима на кухню, стараясь совладать с бурей чувств. Оказывается, давно всё это во мне сидело, а потому так резко чуть ли не оглушает. Я ведь и не думала, что могу так любить…
— Ого, — с довольной улыбкой реагирует на мои приготовления Макс. — Вот это да! И всё мне?
Он так искренне радуется, что я тоже машинально улыбаюсь и важно киваю. Сама уже начинаю думать, что даже мило всё получилось. В таком сюрпризе определённо что-то есть.
И пусть свечи уже порядком прогорели, мясо остыло, да и гарнир тоже, но зато салатики вполне съедобны, как и фрукты. С остальным разберусь по ходу.
…Уже позже, когда мы сидим и почти доедаем весь, надо сказать, вкусный ужин, я понимаю, что самое время обсудить насущные проблемы. Хотя, конечно, это не самая приятная тема после наших флиртов, подшучиваний, комплиментов Максима моей внешности и готовки… Не хочется возвращаться из сказки в реальность, но будет несправедливо умолчать о том, что уже случилось.
Его ведь это тоже коснётся, причём совсем скоро. Кажется, завтра у него есть пара у другой группы.
— Знаешь, Кира ведь приезжала не просто так, — со вздохом начинаю. — У нас было что обсудить… Да и она не хотела оставлять меня одну после таких новостей.
Ну вот. Подготовила так подготовила. Максим даже озадаченно хмурится, явно размышляя.
— Хочешь сказать, кому-то стало известно про нас? — ну вот, догадался.
Я не удивлена, даже рассчитывала на это, учитывая его проницательность, опыт и умение видеть между строк.
— И этот кто-то позаботился о том, чтобы в курсе была вся группа, — без обиняков уверенно сообщаю.
Ведь даже спокойнее становится, когда Максим это озвучил за меня. Дальше рассказываю без заминок и сомнений — всё, как есть.
25
Я застываю с очередной ёлочной игрушкой в руках. На этот раз она в виде небольшого уютного домика. Вообще все украшения в коробке особенно милые. Сразу видно, что у Максима такая же замечательная семья, как и он сам, ведь этот загородный дом принадлежит именно его родителям, а значит, и ёлочные игрушки тоже.
